Подлинные имена бесконечно малых величин
Шрифт:
Зарплата и была причиной, по которой Адриан, едва устроившись на работу, не перестал просматривать в интернете объявления о трудовых вакансиях. Двести пятьдесят евро в месяц – для начала, но без особых надежд на скорое обогащение, предупредил его Игорь.
– Хотя нет, – подумав, уточнил директор. – Обогатит, да еще как. С такими знаниями, а главное навыками, ты отсюда выйдешь суперменеджером. Какая компания откажется от сотрудника, способного работать тридцать шесть часов подряд на одинаково высоком уровне? Да с руками оторвут!
– А не проще ли было взять еще диспетчеров? – наивно спросил Адриан. – Хотя бы одного.
Игорь ответил взглядом, в котором читалась брезгливость к лентяям, мнящим из себя черт знает что.
– Проще, –
Шанс представлял собой совместные дежурства Адриана и Алекса. По крайней мере, в первые две недели, которых, по мнению Игоря, Адриану при серьезном подходе должно было хватить, чтобы перенять все секреты мастерства диспетчера пункта проката автомобилей. Или хотя бы убедиться в том, что единственное, что отличает Адриана от Алекса – это шесть лет, проведенных последним в нынешней должности.
Наставник из Алекса был никакой. Адриан особо не спрашивал, а Алекс и не пояснял, даже того, на что Адриану не хватало опыта в плане постановки вопроса. Если Адриан ошибался – а такое в первые дни происходило постоянно, – Алекс сам садился за пульт, исправляя огрехи спокойно и даже лениво, но при этом, был уверен Адриан, так, что клиенты не замечали проколов.
– Как провели ночь, мальчики? – издевалась Виолетта, застав Адриана и Алекса, прикорнувших под утро на одном диване.
Виолетта была лицом компании. Точнее, одним из семи лиц, молоденьких, ухоженных, большеглазых и пышногубых. Дежурили девушки только в дневное время, шесть свободных дней тратя на то, чтобы держать себя в форме, позволяющей в течение единственного рабочего дня не ослаблять улыбку на лице. Девушки работали рецепнионистками, и они были первыми, кого видели клиенты, переступающие порог пункта проката автомобилей, разместившегося в весьма удачном месте. На оживленном проспекте Молодежи, прямо на троллейбусной остановке, в непосредственной близости от пиццерии, известной тем, что сюда принято было водить иностранцев. Екатерина, Лучия, Анна, Виолетта, Наталья, Луминица и Феличия были гордостью фирмы, по крайней мере, Игорь был уверен в том, что лишь безграничное обаяние девушек помогает растопить сердца самых скупых клиентов. Адриан готов был поручиться, что Алекс, державший свое мнение на этот счет при себе, считает иначе.
Красотки на ресепшене предлагали иностранцам кофе, демонстрировали каталог с машинами, рассказывали о ценах и преимуществах, подписывали договора, брали аванс и не без торжественности, словно речь шла об акте дарения, вручали ключи от автомобиля. С диспетчером клиент встречался дважды – когда впервые садился в машину и когда в последний раз вылезал из нее. В первый раз диспетчер обводил клиента вокруг автомобиля, демонстрируя полное отсутствие повреждений и настаивал на подписании бумаги, в которой клиент подтверждал идеальное состояния арендованного транспорта. Принимая машину, диспетчер осматривал ее сам, подзывая клиента лишь в том случае, если обнаруживал хотя бы царапину.
– Согласно контракту, клиент обязан оплатить любое повреждение, если конечно, речь не идет о страховом аварийном случае – напоминал Игорь. – В конце концов, мы им предоставляем уникальные услуги.
Агентство и в самом деле славилось нетривиальной политикой, прежде всего, ценовой. Были здесь и машины, которые сдавали за тридцать-сорок евро в сутки, по цене, средней для прокатных фирм, но больше всего денег делалось на премиальном пакете. Два «Мерседеса», два «БМВ», три «Тойоты Солара» и один «Лексус ИС» сдавались по цене от ста евро, и отбоя на них не было.
– Милые мои, что бы мы без вас делали, – говорил Игорь и хлопал по заднице Феличию или Катю, или Лучию, или любую другую подвернувшуюся под руку рецепционистку.
Девушки смеялись и млели, Адриан молчал, закипая внутри, Алекс же не подавал и вида. Хотя, наверное, и ему было очень обидно.
– Но это же
Говорить в полный голос он не решался: урок, преподанный Игорем, пошел впрок. И это при том, что кроме Алекса, в ночном офисе не было никого, кто мог бы оценить его красноречие. Ни одной живой души.
– Ни одной душе не интересно! – шипел Адриан. – Кто состыковывает расписание? Мы, диспетчеры, разве не так? Кто следит, чтобы мерсы в случае предварительного заказа были – заметь, минута в минуту – вымыты, отполированы, вычищены, проверены, чтобы у клиента даже сомнения не возникло в том, что сто пятьдесят евро в сутки – это пиздец как дорого? Или что, наши модели, что ли, отвечают на звонок вип-клиента, которому в два часа ночи, видите ли, захотелось в Кишиневе буйабеса как в Марселе? И что, интересно, ему в это время порекомендовать? Ресторан «Пегас», где буйабес не делают, зато работают круглосуточно, или посоветовать дождаться следующего дня и заглянуть, но не раньше полудня в «Мариус»? Уж там-то, сеньор, месье, мистер, вас ожидает буйабес совсем как во Франции, пальчики оближешь, слово даю. В три часа ночи, Алекс! Феличия будет расшаркиваться по телефону в три час ночи? Знать бы, кто им вставляет в это самое время – уж не тот ли, кто устроил их сюда? А что, продуманный график: день в неделю работаешь, ночь в неделю трахаешься. А получают, небось, больше, чем мы на двоих. Причем каждая, разве не так?
Алекс лениво пожимал плечами, а Адриан с трудом сдерживался, чтобы не послать его куда подальше. Меланхоличный идиот, так и сдохнет здесь однажды ночью. Хватяться лишь потому, что пойдут жалобы от клиентов, безрезультатно названивающих в поисках совета, какое заведение более аутентичное – театр имени Ионеско или ночной клуб «Барбарелла»?
– И это ко всему тому, что мы обязаны не отрывать глаз от навигатора, следить за показаниями датчиков движения и держать в голове тринадцать экстренных вариантов, которые, между прочим, могут произойти и одновременно? Где же справедливость? – вопрошал Адриан. – Где достойное вознаграждение? Ты сам-то доволен зарплатой?
От ответа Алекс уходил, причем в прямом смысле. Делал вид, что вопрос относится не к нему и выходил. В соседнюю комнату рецепционисток или, что чаще всего, в туалет или душ, где можно было переждать минут десять, пока Адриан не вспомнит о том, что не все вопросы имеют положительный ответ и, прежде всего, для него самого.
– Зарплаты – коммерческая тайна, – отрезала Лучия, когда Адриан, чтобы узнать зарплату напарника, уже открыл рот, чтобы сообщить ей размер собственного заработка. – Сведения, не подлежащие разглашению, разве ты не в курсе?
Она красила глаза, когда вошел Адриан и теперь смотрела на него взглядом, казавшимся еще более возмущенным из-за разницы в степени окраски ресниц.
– И потом, все зависит от того, что человек дал фирме, – резонно добавила она. – Вот Алекс – он седьмой год здесь, дольше чем все мы. Работает с самого открытия – так что удивительного в том, что ему платят шестьсот евро? По-моему, это справедливо. Или ты против?
Нет, Адриан, конечно не был против и даже начинал жалеть о том, что спровоцировал девушку на откровение, которого она и сама не заметила. И все же теперь офис казался ему теснее, стены ниже, а собственные перспективы – еще туманнее. С каждым днем он набирался опыта, узнавая о фирме много нового, особенно прояснялось финансовое могущество владельцев. Он четко уяснил, какое медицинское учреждение должен рекомендовать клиентам при необходимости – частную больницу «Фон Клиник» и понимал, что владельцы его собственной фирмы, о которых он не знал ровным счетом ничего, имели интересы и в медицинском бизнесе. Равно как и в ресторанном – иначе зачем ему в первый же день подсунули список кафе и ресторанов, которые нужно рекомендовать в первую очередь? На фоне таких завязок даже ежемесячные шестьсот евро Алекса выглядели форменным издевательством.