Поднебесные убийцы
Шрифт:
– Господина, вы говорить это не тому человека, – уже выходя из себя, перебил собеседника Му Лао Цан. – Я к этот дела не имей никакой отношений. Я ничего этот не знать!
– Слушай, хватит валять дурака! – внезапно сменив тон, рявкнул Лавров. – Запомни: твоя жизнь с этого момента висит на волоске! Я буду ехать отдельно от всех. На чем – ты никогда не догадаешься. И как только замечу хотя бы попытку покушения на наших людей, немедленно возвращаюсь в Барнаул. Гарантирую: бог смерти Яньло-ван в сравнении со мной тебе тогда покажется добрым ангелом-спасителем. Ясно?
– Но я… – В голосе Му Лао Цана появились нотки откровенного страха. – Я не знать…
– Ясно?!! – Андрей повторил вопрос с еще более жестким напором.
– Да, господина… – уныло подтвердил его собеседник.
Положив трубку, Лавров оглянулся и встретил недоуменно-озадаченный взгляд Петра Михайловича.
– Андрей, – в голосе академика звучал укор, – а ты уверен, что этот тип и в самом деле близок к тем, кто пытается не пустить нас в горы? А если он и в самом деле ни при чем? Ну как можно столь жестко и даже угрожающе разговаривать с человеком?
– В его причастности я уверен абсолютно, – Лавров безмятежно улыбнулся. – Петр Михайлович, я не собираюсь задавать вам вопросов по части исторической ценности и иных качеств каких-то ваших находок. В этом вы авторитет непререкаемый. Ну а я хотел бы иметь подобный статус в своей сфере деятельности. Согласитесь: в поезде у вас уже была возможность убедиться в том, насколько точно я устанавливаю источники опасности и сколь радикально их устраняю. Зная подобный тип людей, как этот Му Лао Цан, уверяю вас – с ними любое дипломатничанье недопустимо. Это – Восток, где уважается только агрессивная сила, а любая попытка найти пути к уважительному согласию воспринимается как слабость.
– М-да-а-а… – академик грустно усмехнулся. – Похоже, ты прав. Кстати, когда ты ходил обедать, мне позвонил человек, который предложил два миллиона долларов наличными, если сегодня же мы отправимся обратно в Москву. Судя по голосу, это был русский. Возможно, один из тех, кто нападал на Катю и Костю.
– Допускаю… – Андрей хитровато посмотрел на Дёмина. – Но вы, я так понимаю, отказались. Ай-яй-яй… Какие деньги упустили!
– Да вот же… – Дёмин рассмеялся и с показной безнадежностью махнул рукой. – Не жил миллионером, и начинать нечего. Кстати, а на чем ехать-то думаешь?
– На автобусе, вместе со всеми, – Лавров пожал плечами. – Пусть этот Му Лао Цан трясется и угадывает, где я и на чем. Когда сообразит, что его обманули, будет уже поздно.
Глава 6
И вот теперь, раз за разом вглядываясь в обгоняющие их попутные и встречные машины, Лавров получал все новые и новые подтверждения правильности избранной им тактики. Ни малейшего намека на угрозу, которую они могли бы в себе заключать, его внутреннее чутье не ощутило ни разу.
Отмахав энное число километров по Чуйскому тракту, почти через час после того, как позади остался Бийск, слева спереди показался поворот на Горно-Алтайск. Столица Республики Алтай раскинулась в просторной долине на несколько километров в длину и ширину. Несмотря на приличное расстояние до городка, с возвышенных точек трассы были видны его живописные кварталы, разбросанные среди буйной зелени, которые взбирались по пологим склонам каменистых холмов. Когда автобус миновал село Майму, раскинувшееся на берегу одноименной речушки, откуда к Горно-Алтайску уходила ветка шоссе, неожиданно послышался занудный голос Рогдая:
– Петр Михайлович, извините, но, может быть, и этот хутор – тоже центр цивилизации, переплюнувший Москву?
– Тоже, Рогдаюшка, тоже… – с иронией, в нарочито-былинной интонации откликнулся тот. – На полста тысяч населения здесь несколько вузов. Неслабо? Молодежи полно, народ приветливый, веселый.
Послышался смех. Рогдай, не зная, как на это реагировать, натянуто-кисло улыбнулся.
– Ой, хочу туда! – запрыгала на своем месте Ритуська, толкая локтем Катю. – Слыхала? Молодежи полным-полно!..
– Голодной куме – одно на уме… – растягивая слова, резюмировал Рогдай.
Дозаправившись на придорожной АЗС, автобус помчался дальше. Путешественники, успевшие за время остановки и размяться, и решить какие-то свои мелкие, но весьма отягощающие жизнь проблемы, сразу же повеселели. К тому же почти все запаслись в придорожном магазинчике знаменитым местным сыром и, не дожидаясь обещанного обеда в кафе, которое должно появиться через час пути, принялись его дегустировать.
Сидя у окна с левой стороны салона, Лавров, подобно прочим, неспешно откусывал сыр, вполне приятный на вкус, и продолжал отслеживать обстановку на дороге. Неожиданно он увидел авто – синий «Мицубиси», который, догнав автобус, обгонять его не спешил, хотя встречных в этот момент не наблюдалось и «японка» запросто могла уйти в отрыв. Сунув сыр в карман, Андрей достал из-за пазухи пистолет и, сняв его с предохранителя, пошире открыл окно, чтобы в случае чего можно было без проблем начать ведение огня.
Заметив этот жест, все его попутчики разом притихли. Спецназовцы, получившие перед выездом соответствующие инструкции Батяни, разом достали из дорожных сумок компактные десантные «калаши». Высунувшись в окно, Лавров внимательно вглядывался в густо тонированное лобовое стекло иномарки. Через солнечные блики на стекле и темень тонировки он все же смог разглядеть, что в салоне авто находятся не менее четырех человек. Что-то ему подсказало – эти люди едут по дороге с недобрыми намерениями. Но кто они такие? Лавров чувствовал, что это не те, кто организовывал покушение в поезде. Это были другие люди, но явно чужаки.
Впереди показалось ответвление дороги влево. Когда автобус пролетел мимо, следуя своим маршрутом, иномарка неожиданно свернула туда. Но этот маневр неизвестных Андрея не успокоил, а еще больше насторожил. Он вдруг понял, что это какой-то хитрый маневр чужаков, которые что-то замыслили.
Тем временем, миновав несколько сел, в том числе и некогда знаменитый Манжерок, воспетый в популярной песне шестидесятых годов, автобус остановился у придорожного кафе рядом с селом Усть-Сема, за которым виднелись уходящие в небо островерхие зеленые горы с покатыми склонами. В этих местах Чуйский тракт пересекал Катунь и уходил на ее левый берег, в сторону поселка Черга.