Подонок в вашей голове. Избавьтесь от пожирателя вашего счастья!
Шрифт:
Про ретриты я спросил: «Многие думают, что 9 дней вегетарианской еды, молчания и 6 дней медитации в тишине похожи на…»
– Кошмар, – закончил он фразу со спокойной усмешкой. Но потом добавил, что, сделав прорыв и поехав на ретрит, люди получают «первое представление о том, чем занимается разум. Знаете, мы ведь можем очень близко и подробно рассмотреть, как выглядит наша жизнь».
Эта фраза меня поразила. Пока мы не посмотрим прямо в свою голову, мы не знаем, «как выглядит наша жизнь».
– Это потрясающе, – сказал я. – Потому что любое переживание всегда проходит
– Точно. Вот поэтому, если человек ощутил это, его захватывает, потому что наша жизнь и есть выражение нашего разума.
Поскольку все шло нормально, я решил испробовать мой новый слоган.
– Если я осмеливаюсь рассказать людям о том, что медитирую, меня спрашивают: «И что, твоя жизнь стала лучше?» И тогда я отвечаю, что да, примерно на 10 %.
– 10 % – это хорошо для начала практики. Это очень много. Ну, то есть, если вы получаете 10 % денег…
– Да, это неплохой возврат с инвестиций.
– Это хороший возврат, а потом он растет – прибыли становятся больше.
Такой поворот в разговоре был, пожалуй, неизбежным. Фразой «становится больше» Джозеф, конечно, хотел сказать, что можно быть не на 10 % счастливее, а просто счастливым на все 100 %.
– Я признаю, – сказал я, – что остаюсь скептически настроен относительно понятия просветления. Поэтому хотел бы спросить Вас, думаете ли Вы, что достигли его.
– Нет, – сказал он. И после добавил кое-что, чего я не ожидал. Он не достиг полного просветления – полного избавления от жадности, ненависти и сомнений в природе реальности, но он утверждает, что частично дошел до него.
Я читал немного об этом уже после ретрита. Согласно школе буддизма, к которой относится Джозеф (таких школ оказалось много), есть 4 ступени просветления. Правила чем-то напоминают настольную игру «Драконы и подземелья». Достигший первого уровня называется «вошедший в поток», затем следуют ступени «однажды возвращающегося» и «невозвращающегося», а потом полное просветление, известное как «архат». Каждая ступень делится на 16 подуровней.
– Значит, Вы достигли некоторые из ранних стадий?
– Да, и еще есть, куда идти.
– Как это отражается на Вашей жизни? Если Вы начинаете лысеть, или кто-то из Ваших близких умирает, или Ваша бейсбольная команда уже не так хороша, Вы не страдаете?
– Я бы сказал, что страдания в таких ситуациях стало гораздо меньше. Не то чтобы у меня появились какие-то другие чувства, но я не отождествляюсь с тем, что испытываю – и не делаю из них трагедии. Я просто позволяю чувствам легко пройти мимо.
– Вы не боитесь смерти?
– Никто не знает, пока сам не попадает туда, но сейчас мне не страшно.
Как прикажете это понимать? Я сидел перед решительно умным и самокритичным человеком, который так же, как Марк Эпштейн, мог быть одним из моих еврейских дядюшек. В нем не было никаких признаков безумия. И вот он говорил, что не просто верил в просветление – фантастическую трансформацию, лишающую разум вещей, которые делают нас людьми – но и частично обрел его. Это какая-то уловка?
Я скорее был готов поверить, что мои
Я не знаю, почему, но это просветление встало мне поперек всего. Может быть, из-за него мое решение о 10 % стало казаться мне недостаточным. А может, я не мог примирить свое восхищение Джозефом с его странными заявлениями? Если он говорил о просветлении как о чем-то реальном, можно ли было принимать всерьез остальные его слова?
К счастью, вернувшись в свой кабинет, я сумел применить то, чему я научился на ретрите, и отодвинуть подальше этот теоретический вопрос «10 % против 100 %». На самом деле, осознанность начала приносить огромные плоды.
После первоначального возмущения от заявления Джима Мерфи, что я никогда не буду серьезным ведущим («Да как он смеет!»), я решил подойти к проблеме по-буддистски – погрузиться в нее, принять всерьез его мнение, не важно, насколько неудобным для меня оно было, и ответить, а не реагировать. Я заставил себя подумать о неприятном варианте: возможно, я был не так убедителен, как мне хотелось думать? Может быть, я был ши-тцу, воображающим себя питбулем? Котенком, который смотрит в зеркало и видит льва?
Я не хотел полностью признаваться – ни себе, ни кому-то еще – что пессимистический прогноз Мерфи был верным. Карьеры на телевидении слишком часто подвергались влиянию удачи, времени или прихоти со стороны дирекции. Однако новый осознанный я вместо того, чтоб впасть в ярость и все отрицать, сумел понять, что Мерфи действительно хотел помочь. И потом, он, разумеется, пытался поставить меня на место, чтобы я подписал это чертов контракт.
Как раз это ему удалось. Его непрошеное мнение о моих карьерных перспективах вместе с тем, что мои начальники не соглашались на условие замены ведущего по будням, в конце концов, заставило меня поднять белый флаг и покончить с этим.
Капитулируя, я сказал себе, что, по крайней мере, теперь сяду на трон выходных выпусков «Доброе утро, Америка». Эта работа, как я себя убедил, должна была пустить мою карьеру в новое, чудесное русло и открыть мне новые перспективы. Освободившись от строгого формализма вечерних новостей, я думал как минимум показать телезрителям весь диапазон своих возможностей. Как оказалось, вести утреннюю передачу не так легко, как кажется.
Пять лет в воскресных «Мировых новостях» я вел передачу самостоятельно. 97 % того, что я произносил, было написано мной заранее и загружено в телесуфлер. Когда корреспонденты выходили в прямой эфир, я заранее знал, что они будут говорить. Даже вопросы, которые я им задавал, были запланированными. Другими словами, я контролировал все, и сюрпризов было немного. Теперь же я становился частью команды из четырех человек, включая женщину-соведущую, диктора новостей и ведущего погоды. Каждый из них в любой момент мог сказать все что угодно. Потеря контроля вызвала неожиданные и неприятные трудности.