Подопытная
Шрифт:
Все утро шел дождь, такой ледяной, что почти походил на град, и когда он закончился, все кругом замерзло. Так что ходить-то я могу, но и навернуться с легкостью тоже. Сейчас здесь Лон с Марой, и мы собираемся посмотреть какие-нибудь фильмы и, может быть, сыграем во что-нибудь по интерфейсу.
Решение
День потрачен на болтовню об овцах и других земных сельскохозяйственных животных с еще одним серым костюмом. К концу подобных бесед я всегда чувствую себя удивительно несведущей в устройстве собственного
Медики сочли меня достаточно окрепшей, чтобы рискнуть и отправиться завтра обратно в Каласу. Не для работы такси или просмотра еще каких-то снов – мне не позволено даже просто тренироваться в этом, пока не наберусь еще немного сил. Поскольку в последнее время я не видела ни одного осознанного сновидения и теоретически достаточно контролирую себя, чтобы в случае чего проснуться, мне приказано не форсировать развитие своих талантов до дальнейших распоряжений.
Завтра приписана к первому и четвертому отрядам. Мы должны провести разведку и выяснить, какая платформа куда ведет. Пятнадцать зданий, пятнадцать платформ, но мы обнаружили лишь девять поселений с узорчатыми крышами (и Аренрон, у которого есть собственная платформа). Когда мне об этом сообщили, сердце буквально ухнуло в пятки, и потом пришлось какое-то время убеждать Мейза, что нет, эта мысль совершенно меня не тревожит.
С последнего сна в Каласе, просыпаясь, я не чувствую, рядом Рууэл или нет. Решила, что это хороший знак, что я смирилась с большим «нет», которое ему не пришлось произносить вслух, и очень старалась не писать о нем, не смотреть никаких записей с его участием и даже не думать о нем, если могла. А если все же думала, то специально представляла, как он целует Таарел, напоминая себе, мол, Рууэл очень четко дал понять, что не хочет со мной сближаться, и пытаясь поверить, будто ужасно счастлива, что наконец-то им переболела.
Наглая ложь.
Сегодня днем я неожиданно задремала, и мне приснился Рууэл. Он левитировал над самой землей, укрытой снегом – один, в темноте, – оглядывая горизонт. Я видела его ясно и четко, хотя вокруг вроде бы не было никаких источников света, видела его умиротворенное лицо.
И заставила себя проснуться. То был не сон-проекция, но не уверена, не зафиксировали ли мониторы, что я воспользовалась талантом видения. И если бы я посмотрела на Рууэла еще хотя бы минуту, то, наверное, попыталась бы его коснуться. Я решила, что могу желать его сколько влезет, но больше никаких мелких оплошностей. Ничего такого, что заставило бы его разбираться с моими чувствами или даже вспоминать о них. Но прекращать наслаждаться его образом я не намерена.
Кругосветка
Сегодняшняя миссия по «исследованию платформ» стартовала ни свет, ни заря, так как мы попытались скоординировать мой график с графиками первого и четвертого отрядов, ведь просыпаемся-то все в разное время. Я не чувствовала особой усталости – легла рано, потом очнулась посреди ночи, сделала запись в дневнике и довольно крепко спала, пока Зи не разбудила меня незадолго до рассвета в Пандоре. На улице хорошенько подморозило, и я натянула шапку, но куртку решила не надевать, понимая, что как минимум на платформе в пустыне пожалею об избытке одежды.
Полагаю, в особо ненастные дни холодный ветер в Каласе становился настолько ледяным, что количество наножижи в униформе решили увеличить, дабы обеспечить дополнительную изоляцию тела и дать возможность прикрыть голову. Мара показала мне опцию для защиты головы, и я покатилась со смеху, поскольку вместо ожидаемой балаклавы ее лицо будто бы плотно облепило тканью, только глаза и видны, и теперь сетари в самом деле выглядели настоящими космическими ниндзя. Нанокостюмы действительно очень гибкие – если надо, можно даже создать защитные очки.
Мейз приволок полдюжины дронов для установки на тех участках, где их еще нет, и разместил в центральном круге Каласы, где ждал четвертый отряд. Конечно, наступил день, и метели, похоже, утихли, но Мейз был ужасно деловит, на полную врубив режим миссии, поэтому я не стала спрашивать, можно ли мне выглянуть наружу посмотреть на стройку.
– Наряду с установкой дронов мы будем производить краткий осмотр всех участков, известных и нет. Применяем протокол входа вслепую. – Мейз подал нам знак выдвинуться к первому из зданий с платформами.
Моими носильщиками назначили Алей и Кетзарен, и я поинтересовалась у Кетзарен, что это за «вход вслепую». Оказывается, именно так отряды минуют врата в Эне, за исключением случаев, когда всем приходится проходить вместе, не дожидаясь сигнала от капитана с той стороны. В перемещениях с помощью платформ это означало, что люди без видения боя размещаются в центре, а те, у кого есть оно или талант скорости, равномерно распределяются по периметру. Моя непереносимость одновременного контакта сразу с несколькими сетари добавила трудностей, но ребята быстро все разрулили, определив Алей с краю, между ней и мной разместив дрон, а с другой стороны, внутри группы, поставив Кетзарен. Левитация очень помогала перемещать меня на платформы и спускать с них без необходимости убирать всех остальных с дороги.
Мы двигались по кругу платформ против часовой стрелки и провели день, осматривая очень непохожие друг на друга части Муины. Шесть селений с узорчатыми крышами, одна неработающая платформа и два города. Обнаружение последних оказалось несколько неожиданным. Ни один из них не был Нуриотом, но дроны и спутники позволили достаточно легко определить их местоположение, и выяснилось, что эти два города такие же крупные. Мне особенно понравился первый, расположенный в потрясающем лесу. Его улицы петляют прямо меж огромных деревьев высотой с секвойю, а в воздухе разносится щебет птиц и стрекот насекомых. Это место явно пострадало сильнее остальных – корни и ветки деревьев искорежили все, что не смогли сломать.
Ничего похожего на ионотов, конечно, не обнаружилось, поскольку оба города «застолбили» ддоры, но несколько местных созданий, смахивающих на бордер-колли, не очень-то нам обрадовались и, ощерившись, сердито рычали, хотя так и не напали.
Поскольку все работали в официальном режиме патрулирования, почти никто не общался между собой и не повышал голос. Единственным исключением стало наше прибытие в пустыню, куда меня недавно забросило. В душной, засыпанной песком комнате с платформой царила невыносимая жара, но на поверхности оказалось еще хуже. Я могла только порадоваться, что, когда таскала деревья, здесь было не так уж и плохо. Я благоразумно убрала рукава и воротник костюма еще до того, как мы забрались на платформу в Каласе, и Мейз с Рууэлом велели своим отрядам сделать то же самое. И все равно волна зноя ударила по нам, словно кувалдой, и все истекали потом, прежде чем выбрались на солнце. Отряды все же скрупулезно провели тот же осмотр, что и везде, хотя, к счастью, здесь почти ничего не было, кроме потемневших остатков моего указателя, осыпавшегося по краям, где гонимые ветром пески уже начали его поглощать.