Подпорченное яблоко
Шрифт:
Лицо Тоцци горело.
– Нет! Не понимаю.
Она приподняла цепочку у себя на шее. Золотое свадебное кольцо Марджи звякнуло под ее подбородком.
– Он пришел вчера ночью, чтобы дать мне вот это. Он хочет, чтобы я вышла за него замуж.
Тоцци был уязвлен, но то, что он услышал, не удивило его.
– Поздравляю! – прокричал он.
– Ты не понимаешь! – прокричала в ответ Джина. – Марджи рассказала ему о девушке-сицилийке, которую я нашла, чтобы она выносила их ребенка. Он сказал мне об этом вчера ночью. Но он думает, что эта девушка – я. У него с головой не в порядке. Он думает, что дурацкий план Марджи сработал и я беременна
Лицо Тоцци горело. Он тоже думал, что она и есть «девушка-сицилийка».
– Ты хочешь, чтобы я этому поверил?
– Мне наплевать, веришь ты или нет. Это правда.
– Так ты действительно?..
– Что? Беременна?
– Тоцци! Тоцци! Обернись!
Тоцци оглянулся, чтобы посмотреть, кто его зовет. С расстояния в несколько футов ему махал рыжеволосый человек. С ним рядом были еще трое молодых людей в таких же, как у рыжего, костюмах. Тоцци потребовалась секунда, чтобы вспомнить, кто они такие. Рыжеволосого зовут Коннел, он из Ньюаркского отделения ФБР. Пробиваясь сквозь толпу, они держали оружие дулом вверх. Коннелл нес над головой винтовку.
– Мы следили за Буддой и его громилами! – прокричал Коннелл. – А они ехали за фургоном наружного наблюдения, в котором был Гиббонс. Но мы потеряли их в толпе. Ты их видел?
Тоцци кивком указал на громил, продвигавшихся в толпе:
– Вон они...
Лоррейн потрясла его за плечо и закричала:
– Майкл! Смотри! – Она показывала пальцем вперед, в сторону музея.
Тоцци прищурился, пытаясь разглядеть, что привело ее в такое волнение. И тут он их увидел. Его челюсть отвисла. Он не верил своим глазам. Живчик, Беллз и Гиббонс карабкались вверх по полунадутой фигуре Барта Симпсона. Живчик изо всех сил цеплялся за стенки надувной фигуры. Беллз следовал за ним по пятам, держа в руке нож. Шествие замыкал Гиббонс, с криками и руганью размахивающий револьвером за спиной у Беллза. Они были уже на полосатой рубашке Барта, взбираясь по его гигантскому телу, как три муравья.
Тоцци перевел взгляд на горилл Будды, которые тоже заметили тех троих. Все они прицелились в Барта. У них у всех были автоматические пистолеты. У агентов из Ньюарка были обыкновенные револьверы. У Тоцци не было ничего. Кроме Джины, повисшей на его руке. Он пристально смотрел на Беллза, второго муравья в цепочке. Господи, если бы у него была винтовка с оптическим прицелом, чтобы он мог разнести этого ублюдка на клочки. Дерьмо!
—Майкл! Сделай что-нибудь!
И опять:
– Мой брат! Они застрелят моего брата! Сделай же что-нибудь!
Тоцци, прищурясь, смотрел на Беллза. Черт бы тебя побрал...
– Остановитесь, сукины вы дети! Вы арестованы. – Гиббонс перелез через очередную синюю полоску на рубашке гигантской надувной фигуры. Он с трудом продвигался вперед, сползая под тяжестью собственного веса. Он все больше отставал от тех двоих, но после того, что они сделали с ним, с Лоррейн, с Петерсеном, с ФБР и, самое ужасное, с его револьвером, он не даст им уйти. Гиббонс сунул экскалибур в наплечную кобуру и двумя руками ухватился за стенки надувной фигуры, подтягиваясь кверху.
Беллз взмахнул ножом, описывая дугу над головой Гиббонса:
– Поворачивай назад, старина.
– Засунь свой нож себе в задницу. – Гиббонс продолжал карабкаться вверх.
– Я сказал, поворачивай назад. – Беллз снова взмахнул ножом, заставив Гиббонса остановиться и отпрянуть назад.
– Ты арестован, Беллз. – Гиббонс снова вытащил револьвер. – Бросай нож на счет «три», или я всажу в тебя пулю. Я не шучу. Раз...
– Чего тебе от меня надо? Не я стрелял в того парня на шоссе. Это он. – Беллз ножом указал на Живчика.
Живчик пытался спрятаться в огромном открытом рту Барта, и его ноги свисали с отвисшей нижней губы, как прилипшая сигарета.
– Я все слышал, Беллз! – прокричали ноги. Забравшись в рот, Живчик высунул сбоку голову. – Это не я, Гиб. Это он.
Гиббонс взвел курок и прицелился в Живчика.
– Так кто это сделал? – рявкнул он.
– Не я. Это...
Крэк!
Гиббонс выстрелил и попал в большую нижнюю губу. Живчик быстро нырнул в рот Барта.
Люди внизу хором закричали.
– Ты что, с ума сошел? – завопил Живчик.
Беллз кивнул Гиббонсу:
– Правильно. Он это сделал.
– Заткнись, Живчик! – зарычал Гиббонс. – Так кто это сделал? Немедленно говори правду, или в следующий раз я не промахнусь.
Изо рта Барта донесся голос Живчика:
– Гиб, Богом клянусь. Я не...
Крэк!
Из второй дырки в губе Барта с шипением вырвался гелий. Живчик выглянул сбоку, и выходящий газ сбил его волосы на одну сторону.
– Хорошо! Хорошо! – Из-за гелия, попадающего ему в рот, Живчик говорил как Дональд Дак. – Не стреляй, не стреляй. Это я, я. Я это сделал. Но у меня была причина, Гиб, веская причина.
Гиббонс взорвался:
– Я не хочу этого слышать. – Ему не терпелось разрядить револьвер и сделать с Живчиком то, что тот сделал с Гэри Петерсеном.
– Нет, ты послушай, Гиб, правда. Ты должен меня выслушать. У меня была причина. Я должен был подставить этого ублюдка, прежде чем он убьет мою сестру. – Он указал на Беллза.
– Что? – Беллз уставился на Живчика. – Убить твою сестру? Черт подери, да я хочу жениться на ней.
– Да, а потом убить ее, как ты убил Марджи, если она не сможет забеременеть. Ты больной, Беллз. Я не собирался позволить тебе так поступить с моей сестрой. Ни в коем случае. Ты не понимаешь, когда тебе говорят нет, Беллз. Ты все время ее достаешь. Она мне говорила. И я решил, что единственный способ от тебя отвязаться – это посадить тебя в тюрьму, парень. В камеру смертников. Только так можно избавиться от такого психа, как ты. Богом клянусь. Гиб, я сделал это только поэтому. Я не хотел убивать этого Петерсена, я хотел только ранить его. Покушение на убийство,понимаешь? Я хотел только, чтобы Беллз ответил за это. Богом клянусь.
Глаза Беллза горели. Он воткнул в шар нож и подтянулся, ухватившись за ручку, стараясь добраться до губы Барта. Гелий бил ему в лицо, он щурился, как сумасшедший китаец, и при этом вопил, как Дональд Дак:
– Ты уже труп, ублюдок! Ты труп!
– Стой! – Гиббонс прицелился в ногу Беллза, намереваясь остановить его, и тут он услышал характерный звук выстрелов из автоматического пистолета, доносящийся снизу. В рубашке Барта рядом с рукой Гиббонса образовались три дыры. Он не устоял на ногах и, перевернувшись, повис, ухватившись за оболочку шара. В лицо ему ударила струя гелия. – Дерьмо! – завопил он голосом Дональда Дака и заскрежетал зубами. – Дерьмо!