Подруга по контракту
Шрифт:
Позавтракав, я и Виола пошли к бассейну и торчали там почти до полудня. День выдался душный, и вылезать из воды не хотелось абсолютно.
Когда Марта Петровна позвала нас обедать, приехал Аркадий Матвеевич. Это оказалось весьма кстати. Я для виду похлопала дверями и ненадолго выскочила во двор, а потом заявилась на кухню с букетом.
— Марта Петровна, это вам.
Домработница, в этот момент разливающая по тарелкам борщ, даже застыла:
— В честь чего? День рождения у меня только
— Это не от меня, — поспешила пояснить я. — От другого человека. Он попросил сохранить его имя в тайне, но намекнул, что букет — это такая форма извинений. Вроде он в чем-то перед вами провинился и давно собирался попросить прощения. Вот только, видимо, нужных слов так и не подобрал.
Марта Петровна переменилась в лице. Кажется, она сначала даже хотела отказаться от букета, но потом вдруг смягчилась. Отложив половник, забрала у меня розы и тут же поставила их в вазу.
— Красивые! — похвалила цветы Виола.
Марта Петровна нервно дернула плечом:
— Наверное.
Все то время, пока мы ели, домработница слонялась по кухне с каким-то раздосадованным сопеньем. Но когда я и Виола встали из-за стола, она вдруг протянула нам бумажный кулек:
— Передайте этому извергу.
— Кому?
— Аркадию Матвеевичу, будь он не ладен! — домработница вздернула подбородок в заметном раздражении. — Тут пирожки. Я что-то много напекла, вам все равно все не съесть. Пусть хоть этот обормот часть стрескает. Все лучше, чем в мусорку.
Я старательно спрятала улыбку:
— Конечно, передадим. И правда, чего пирожкам портиться?
38
Гостинец Марты Петровны поставил Аркадия Матвеевича в тупик. Когда я передала ему кулек, он даже глаза вытаращил:
— А чего это она, а?
— Ну не безразличны вы женщине, — вздохнула я. — Заботиться она о вас, подкормить хочет. Что странного-то?
Он приоткрыл кулек и тщательно обнюхал его содержимое:
— А она точно туда яду не подсыпала? Как-то уж слишком это все подозрительно.
Я даже на мгновение пожалела, что все это затеяла. Но потом все-таки взяла себя в руки и даже улыбнулась:
— Мы с Виолой тоже ели эти пирожки. Как видите, с нами все в порядке.
Аркадий Матвеевич подозрительно сверкнул глазами, но нервничать вроде перестал.
Я назвала ему адрес, по которому нас следовало отвезти.
— А что там? — спросила Виола, которой часом ранее были обещаны шопинг и вкусняшки.
Чуть помявшись, я решила не откровенничать.
— Да так. Магазин. С него начнем, а там как пойдет.
Мне было страшно, что она заупрямится, если узнает, куда именно я ее везу. Ведь ехали мы в
Мои опасения, кстати, оказались ненапрасными. Когда я и Виола поднялись на крыльцо «Хобби-компота», «племяшка» резко побледнела и нахмурилась.
— Нам сюда? А что ты хочешь купить?
— Пока не знаю, — пробубнила я и таки втянула ее в магазин. — Может, какую-нибудь раскраску, а может, и материалы для вышивки. Знаешь, иногда даже в отпуске хочется занять руки.
Магазин встретил нас ароматом дерева и красок. И толпой. Привычной курортной толпой, гудящей, как рассерженный улей.
Первым делом я увлекла Виолу в отдел с товарами для шитья. Чего здесь только не было! Лоскуты для одеял, кружевные и шелковые ленты, звонкие пяльцы и пуговицы самых невероятных форм. «Племяшка» как будто расслабилась, даже заинтересовалась всем этим разнообразием. И я, конечно, с удовольствием разделила ее энтузиазм: тщательно ощупала глиняные бусины, потеребила пестрые катушки и разноцветные замочки.
Потом незаметно для себя мы переместились в отдел скрапбукинга. Здесь были тонны красивой бумаги, миллионы разноцветных пайеток, забавные наклейки и кружево. И главное, все почему-то казалось жутко нужным. В какой-то момент я не удержалась и сложила в захваченную на входе корзину набор листов с нежно-розовыми принтами. У меня не было ни одной идеи, куда эту красоту можно приспособить, но внутри проклюнулась четкая уверенность, что без нее мне в Сочи не прожить.
Наконец мы оказались в отделе товаров для рисования. Виола даже взяла со стеллажа мохнатую кисточку и поводила ею по ладони.
— Может, купим? — робко предложила я.
Она тут же сунула кисть на место:
— Зачем?
— Ну, не знаю… Можем попробовать вечером нарисовать закат.
Виола замотала головой:
— Не хочу.
Вид у нее был совершенно непреклонный. Я вздохнула. Ничего не поделаешь, придется опять отступить. Хотя…
Я выудила с одной из полок красивый набор карандашей. Сорок восемь цветов — это же просто свихнуться можно! Руки сами собой с любовью уложили карандаши в корзину.
Виола следила за моими действиями напряженным взглядом.
— Ты не видела, тут есть альбомы? — спросила я у нее с улыбкой.
Она нахмурилась:
— Через два ряда.
— Отлично! Я, пожалуй, куплю себе один. Хочется попробовать запечатлеть ваш дом и сад.
— У тебя же есть фотоаппарат!
Я нарочно проигнорировала ее саркастичное замечание. Добавила в корзину сначала альбом, потом пачку простых карандашей, а чуть позже и пару ластиков.
— Какие забавные стерки сейчас делают! — вслух удивилась я. — В моем детстве даже близко не было подобных.