Подводная одиссея
Шрифт:
Поскольку основная масса работ осталась за плечами, борт «717»-го к наступлению ночи практически опустел. Кроме моториста здесь остались лишь пленники и спецназовцы, охранявшие их. Инженеру на этот раз докурить не позволили. Приказали всем троим не оставаться на палубе, а быстро разойтись по каютам, что им вскоре и пришлось сделать.
В ночном небе появились два парашюта-крыла. На них парили Боцман и Баттерфляй. Никто из охраны, как на судне, так и на берегу, особо на небо не смотрел.
Мужчина и женщина летели рядом настолько близко, насколько это было возможно. Однако в один момент они были вынуждены разлететься в разные стороны. Мужчина помахал напарнице рукой. Она же не поскупилась отправить ему воздушный поцелуй.
Баттерфляй направила свой парашют в сторону топливохранилища и основной гавани испытательной базы корпорации. Саблин же взял курс к транспортнику. «717»-й стоял особняком.
Впрочем, самих парашютистов охрана так и не засекла. Даже когда над топливохранилищем и гаванью в небе зажглись огоньки, никто из охранников ничего не понял. Огоньки, словно пульсирующие фонарики медленно спускались вниз. Это было дело рук Юонг, присутствия которой в небе никто не заметил.
– Ты видишь светящиеся точки? – спросил один охранник у другого.
– Да, конечно, – ответил тот.
– Я думал, что у меня уже глюки.
– Не переживай. Это, наверное, в городке кто-то праздник устроил. Бумажные фонарики запустили. А их ветром сюда принесло. Вот и все дела. Беспокоиться не следует. Ты что, сам никогда такие фонарики не запускал?
– Да запускал, конечно. Только эти огоньки какие-то странные.
– Вроде обычные.
– Были бы обычными, то летели бы уже горящими. А эти ведь сами зажигаются в воздухе. Что-то здесь не так.
– И то правда.
Охранники провожали недоуменными взглядами пульсирующие огненные точки.
– Надо начальству сообщить, – промолвил один из них и потянулся за переговорным устройством.
Едва это было сделано, как из темноты сверху загремела автоматная очередь. Спецназовцы, охранявшие борт «717»-го и русских пленников, бросились врассыпную, спасаясь от обрушившихся с ночного неба пуль. То, что это обстрел, а не какая-то природная аномалия, они поняли сразу. Тот же, кто не понял, получил огнестрельное ранение. В любом случае охранники растерялись. Едва кто-то из них успел схватиться за оружие и направить ствол автомата в сторону неба, как оттуда на палубу рухнула и взорвалась выпущенная из подствольника граната. Взрыв разметал осколки и части палубного покрытия вокруг себя, накрывая залегших спецназовцев. Большинство из них либо были убиты, либо получили смертельные ранения. Для надежности Саблин выпустил еще одну очередь. Почти вся смена охраны на «717»-м была перебита. Лишь двоим из спецназовцев удалось спастись, спрятавшись за надстройкой.
Пленники отреагировали на стрельбу и взрыв очень быстро. После контрольной очереди Виталия они выбежали на палубу. Гидронавты почти сразу заметили своего товарища. Тот уносился на парашюте-крыле прочь в темноту ночи. Времени на рассуждения не было. Следовало немедленно действовать. Промедление, колебание, малейшая неуверенность могли отнять у них реальный шанс удрать.
Для начала русские хотели вооружиться. Тем более что автоматы охранников валялись практически под ногами. Нужно было лишь нагнуться и подобрать. Зиганиди попытался это сделать первым. Однако тут же из-за надстройки появился один из оставшихся в живых спецназовцев. Тот направил автомат на Николая. Катя, заметившая это, совершила стремительный кувырок вперед. Она схватила с палубы пистолет, молниеносно развернулась в сторону нападавшего и несколько раз выстрелила в него. Тот толком не успел сообразить, что произошло, упал.
– Спасибо, – поблагодарил Николай.
– Спасибо, что живой, – промолвила в ответ женщина и добавила: – Давайте вооружаться, пока на выстрелы не сбежалась толпа «зомбаков», жаждущих выгрызть нам мозги.
Мужчины тут же последовали ее совету. Собрали все огнестрельное оружие, что было на палубе. Дальнейшую инициативу командования перехватил Зиганиди.
– Значит, так, – проговорил он. – Марат Петрович отправится в машинное отделение. Потолкует по душам с мотористом. Ты, Катюша, пойдешь в ходовую рубку, подготовишь судно к отплытию. Ну, а я встречу тех самых «зомбаков», о которых ты только что упоминала.
Со стороны причала уже нарастал шум. Где-то вдалеке начала гудеть сирена. Можно было предположить, что на базе была поднята общая тревога. Следовало торопиться, пока вся разношерстная толпа охранников не бросилась на штурм «717»-го. Зиганиди щелкнул пальцами, и троица, понимающе кивнув друг другу, разбежалась в разные стороны.
Плахин беспрепятственно проник в машинное отделение. Пожилой моторист Акира, увидев русского
– Что вы хотите? – спокойно спросил японец.
– Хотим, чтобы вы не делали глупостей, – вежливо ответил Марат Петрович.
– В моем возрасте уже не до глупостей, – философски заметил моторист и пообещал не мешать русским. Даже стиха по поводу не прочитал.
– Вот и отлично, – обрадовался инженер, оставаясь в машинном отделении до получения весточки от товарищей.
Тем временем Екатерина уже успела добраться до ходовой рубки и собиралась войти в нее. Однако не тут-то было! Оттуда с криком выпрыгнул второй уцелевший спецназовец. Судя по всему, он потерял свое огнестрельное оружие при обстреле, производимом Саблиным. В руках у него был лишь нож. Сабурова, словно ожидала подобного поворота событий, быстро отскочила в сторону. Нападавший в полете ударил ножом по воздуху. Став ногами на палубу, резко развернулся и со всего размаха повторил удар. Русская мгновенно среагировала на опасность. Она развернулась в тот же самый момент, что и спецназовец. Навести на него автомат и полоснуть очередью Катя не успевала. Единственное, что она смогла сделать, – выставила автомат перед собой, держа его за оба конца. Нож звучно чиркнул по цевью, однако оружие не повредил. Несмотря на большую силу удара, женщина не только устояла на ногах, но и удержала автомат в руках. Более того, она заметила, как противника по инерции повело в сторону, и тут же «помогла» ему в этом направлении – ударила его в лопатку прикладом автомата. Ее удар оказался мощным. Охранника повело еще дальше, и он врезался в стену надстройки. Сабурова решила воспользоваться моментом. Она передернула затвор и расстреляла противника в упор. Сабурова повесила автомат на плечо и двинулась к ходовой рубке. Шум со стороны причала нарастал все больше и больше. Слышались выстрелы. Катя понимала, что Коля начинал вести не совсем равный бой, однако пойти к нему на помощь не могла. У нее была своя задача, от выполнения которой зависело очень многое в их плане побега.
Зиганиди действительно приходилось нелегко. Целая куча охранников пыталась прорваться на судно со стороны причала. Коля собрал все оставшиеся от убитых Саблиным спецназовцев боеприпасы. Конечно, это была капля в море по сравнению с надвигавшейся со всей базы массой сотрудников охраны. Патроны следовало беречь. Но с другой стороны, не расходуя патронов, вряд ли можно было удержать тех, кто рвался на корабль для пресечения побега. Первый, кто попытался ступить на трап, был застрелен одиночным выстрелом в лоб. Здесь россиянин воспользовался общей суматохой и отсутствием хорошего освещения. Он словно вырвался из темноты с захваченным автоматом и уложил незадачливого охранника. Остальные ответили шквальным беспорядочным огнем. Гидронавт предполагал, что нечто подобное и должно было произойти. Поэтому спрятался за грузовые контейнеры. Они были одними из элементов, при помощи которых японцы маскировали борт «717» под другое судно. Зиганиди использовал оба контейнера в качестве щита. Как только на трапе появлялось новое количество желающих попасть на транспортник, Коля выставлял из-за угла контейнера автомат и выпускал несколько коротких очередей. Японцы, ругаясь и унося раненых с убитыми, отбегали назад. Кричали по-английски и на ломаном русском, что сопротивление бесполезно и необходимо сложить оружие. В ответ Николай, прикрываясь автоматным огнем, перебегал к другому контейнеру и начинал донимать противника из нового укрытия. При этом он чередовал точки, откуда вел стрельбу. Между собой охранники говорили почти исключительно по-японски. Лишь иногда выдавали английские фразы. Из их обрывков можно было понять, что штурм судна неминуем. Вот-вот должны были подойти основные силы спецназа корпорации, которые специализировались на решении подобных проблем. Также гидронавт понял, что охранники сознательно не идут на применение гранат – боятся причинить вред судну и «Русскому витязю», находившемуся на нем.
Как бы там ни было, но до подхода «штурмовиков» собравшиеся на причале охранники пытались повернуть ситуацию в выгодную им сторону. Теперь они не рвались во что бы то ни стало на палубу. А пытались предугадать очередное место возобновление стрельбы русскими. Они не знали, сколько конкретно человек отстреливаются. Зиганиди догадался об этом и старался стрелять из разных точек. На каждую его очередь охранники отвечали десятками автоматных очередей и пистолетных выстрелов. Снайперских винтовок у них не наблюдалось. Но даже если бы они и были, то не факт, что охранникам удалось бы взять русского на прицел. Действовал Николай скрытно, зря под пули не подставлялся. Зиганиди готов был держать оборону до последнего патрона. «Ну, что же там Катя медлит?!» – мысленно вопрошал он, в очередной раз нажимая на спусковой крючок.