Подводная одиссея

Зверев Сергей Иванович

– Хватит уже курить. Последнюю минуту даем, и чтобы все разошлись по своим каютам, – гаркнул один из охранников.

– Хорошо, – ответил ему Марат Петрович.

Русские решили не упускать даже эту минуту и остались на своих местах.

36

Неподалеку от «717»-го над водой показались головы аквалангистов. Это были Боцман и Баттерфляй. Русскому даже не пришлось напрягать зрение, чтобы разглядеть своих товарищей. Однако это мало что решало. У него не было возможности подать им хоть какой-нибудь знак. Следовало быстро решаться на новые действия. Виталий обменялся жестами со своей напарницей. Несколькими секундами позже оба исчезли с поверхности моря, вернувшись в подводное положение.

Вынырнули агенты уже возле самой кормы. Их по-прежнему никто не засек. Ни с борта судна, ни с берега, ни с патрульных катеров. Они синхронно сняли акваланги. Сначала кореянка, а затем и русский привязали их к винтам корабля с расчетом на то, что те им непременно понадобятся на обратном пути.

Юонг ловко, словно человек-паук, взобралась на палубу почти по отвесной части кормы. Виталий аж рот раскрыл от изумления. При всей своей натренированности повторить ее движение он не мог. Ему пришлось искать другой вариант подъема, что вскоре и было сделано.

Один из спецназовцев стоял у фальшборта и смотрел на воду, будто любовался несуществующими красотами. За его спиной возникла пробравшаяся бесшумной поступью Баттерфляй. Тот даже не успел заметить появления опасности и посторонних на судне. Кореянка резким движением опустила свои пальчики ему на шею и сдавила две точки. Охранник обмяк и тихо осел вниз, поддерживаемый Саблиным.

– Я тут подстрахую, посмотрю по сторонам, а ты к своим, только быстро, – сказала напарнику Юонг.

– Береги себя, – почти заботливо промолвил тот и рванул к товарищам.

Екатерина зашла в свою каюту и включила свет. Настроения не было. Разговоры на палубе так и оставались разговорами. Внезапно она вздрогнула. В душевой кабине что-то зашуршало. Там явно находился посторонний. Дверца кабинки распахнулась. Сабурова увидела аквалангиста, едва не вскрикнула от радости и изумления.

– Ты? – спросила она.

Саблин тут же приставил указательный палец к губам, прося не создавать лишнего шума.

– Как ты здесь оказался? Получили мое послание с координатами? – перешла на шепот женщина.

– Нет времени объяснять. Просто выслушай то, что я тебе сейчас скажу, – тоже негромким голосом промолвил тот.

Он подошел к Сабуровой ближе и стал шептать на ухо. Катя внимательно слушала каплея. То и дело с ее уст срывались фразы или их обрывки: «Значит, когда выйдем в открытое море?.. Но ты же рискуешь… У тебя может не получиться… Хотя другого выхода у нас нет…» Виталий отпрянул от нее, кивнул, будто еще раз подтверждал только что сказанное на ухо, и оставил каюту.

Саблин тенью выскользнул из надстройки. Оставаясь незаметным для охраны, он сумел пробраться к Баттерфляй. Она ожидала его на том же месте, где они недавно расстались.

– Ну, что здесь? – Русский сразу же справился о ситуации.

– Да все спокойно, – ответила женщина, указывая на охранника, который сидел, прислонившись спиной к фальшборту. – Вот этого так никто и не хватился.

– А сам он не приходил в себя?

– Ты забываешь о моем волшебном массаже. Его действие так быстро не проходит, – с ухмылкой заметила она. – Так что всё под контролем.

– Да я помню. Главное, чтобы сбоя никакого не было. Вот это меня волнует.

– Пусть не волнует. Давай лезь первым.

Боцман осмотрелся и начал спускаться за борт. Выждав несколько секунд, за ним последовала Баттерфляй. Однако она не спешила. Перебравшись через заграждения, она снова коснулась шеи охранника – надавила на нужные точки. Тот открыл глаза и тупо посмотрел перед собой. Пока ему пришло в голову обернуться, чтобы взглянуть за борт, там уже никого не было. Он повертел головой, словно отгоняя от себя наваждение. Ему казалось, что без сознания он пробыл всего одно мгновение. Правда, не помнил, как упал и почему оказался в сидячем положении. Спецназовец попытался подняться. Однако его сразу повело в сторону и затошнило. Он все же сумел удержаться на ногах. Фыркнул себе под нос что-то невнятное. Ну, а подумал лишь об одном: никому об этом рассказывать не стоит, а то еще с работы по состоянию здоровья вылететь можно. Полностью придя в себя, он решил пройтись по палубе, чтобы показаться на глаза кому-нибудь из своих напарников.

37

Джип мчался по дороге к городку. За рулем сидел Саблин. Рядом с ним находилась Баттерфляй. Напарники беседовали. Их разговор выдался не совсем приятным для каждой из сторон.

Всю дорогу Боцман выговаривал напарнице. Та слушала и до поры молчала. Надеялась, что русский побушует и перестанет. Тот, однако, не успокаивался.

– Ну, что ты все молчишь и молчишь? – обратился Саблин к напарнице. – Ты разве не могла мне хотя бы немного раньше рассказать обо всем? Или я не имел права знать, что их нужно освобождать именно этой ночью? И что оттягивать момент не стоит, так как будет слишком поздно.

Женщина наконец не выдержала и заявила с определенной долей манерности в голосе:

– И это твоя благодарность? Ты не понимаешь, наверное, что даже сейчас я не имела права тебе столько всего говорить. А ты начинаешь злиться и разыгрывать из себя обиженного.

– Да на тебя зла не хватает, – отстраненно промолвил Боцман, продолжая крутить «баранку».

– Вот и отлично. Все сделаем, все успеем. Не трепи ты нервы ни себе, ни мне, – отреагировала кореянка примирительным тоном.

Оба хранили молчание весь оставшийся путь.

На причале их ждала служащая турфирмы, к услугам которой Саблин как «литовский турист» обращался ранее. Это была та же девушка, которая совсем недавно помогала Виталию оформить надлежащие документы.

– Проходите, пожалуйста. Катер, который вы заказали, уже практически готов, – объясняла симпатичная японочка.

– Что значит – практически готов? Неужели мы вам мало платим, что к нашему приезду вы не можете подготовить все полностью? – Кореянка по заранее обговоренному с Саблиным плану мастерски изобразила праведное возмущение, причем так, что русскому даже пришлось брать ее за локоть и одергивать в буквальном смысле этого слова.