Подводные камни
Шрифт:
— Как массаж? Как спина? — спросила Марина, когда Екатерина сбегала к себе наверх и, переодевшись, вернулась. — Все в порядке?
— Ой, Мариночка, все просто отлично. Встретилась с подругами, поболтала. Скажите, Марина, а какого цвета юбку и блузку вы бы хотели носить?
Марину раздражали такие разговоры, ведь фактически ее мнение здесь не играло никакой роли. Не хочет коричневый — будет голубой цвет, не хочет голубой цвет — будет, скажем, красный. Разве в цвете дело?
— Знаете, Екатерина, мне совершенно все равно. Я полностью полагаюсь на ваш вкус. Вам же меня в этом наряде видеть. И в нем я буду ходить
— Да, если можно.
Как и предполагала Марина, все решилось само собой и без лишних выяснений. В магазине, куда привезла ее Екатерина, нужного размера нашелся лишь один комплект одежды — темно-синий. Примеряя его, Марина распустила свои рыжие волосы и расстегнула верхнюю пуговицу на сорочке, похожей на наряды советских школьниц — их Марина видела на фотографиях, которых было множество в комнате ее бабушки, бывшего директора школы. После смерти бабушки большинство этих фото Марина уничтожила, но на нескольких из тех, что остались, бабушка была запечатлена вместе с ее любимыми учениками.
Марина взглянула на себя в зеркало и из примерочной крикнула Екатерине: «Ну вот, школьница, только бантиков не хватает!».
— Отлично, мы берем, — сказала Екатерина, едва увидев домработницу в таком наряде.
За продуктами Марина отправилась одна — с Екатериной они договорились, что она заедет ровно часа через полтора. Екатерина сказала что-то по поводу того, что ей нужно купить какие-то лекарства. Но Марина прекрасно понимала, что причина в другом: для хозяйки было зазорно появиться в магазине вместе со своей домработницей, да еще и выбирать при этом продукты. Их могли увидеть, и тогда прощай ее имидж успешной, уверенной в себе женщины — такие с прислугой по магазинам не шатаются.
Марина сжимала в руках карточку и искала глазами банкомат, где бы можно было посмотреть баланс. Ее интересовало, сколько же денег там на самом деле, насколько доверяет ей Волков и в какую сумму оценивает это доверие. Марина, волнуясь, ввела пин-код и обомлела: на экране высветилась шестизначная сумма.
«Вот это да! Даже если я ничего не смогу заполучить от Волкова другого, я запросто могу взять эту карточку, быстро снять деньги, пока он не успел опомниться и все заблокировать. А после — прости, прощай. И несколько месяцев я буду богатенькой! Нет, все-таки молодец, Вика, ругаю ее, а на нормальных мужиков у нее нюх есть. Только вот пользоваться им не умеет. Что ж, научим».
Марина нажала «Завершить операцию», но банкомат не реагировал, завис и не отдавал карточку.
«Так, стоп, успокойся, все пока в порядке, он просто тормозит. Только бы Волков не узнал, что я смотрела баланс и вообще совала карточку в банкомат. Ведь он тогда подумает, что я хочу его обчистить. Нет, надо что-то придумать. Проклятье!»
— Что, карточка застряла? Так и надо! — охранник магазина, прыщавый парень в висевшей мешком черной форме и фуражке ходил вокруг и злобно посмеивался. — Много вас таких ходит. А банкомат он же не железный. Еле работает, а вы все равно суете туда карточки и тыкаете по кнопкам. Разве так можно?
Марина схватила охранника за руку и крепко ее сжала.
— Так, гражданка, отпустите сейчас же, иначе я применю спецсредства.
— А я заявлю, что вы оскорбляли
Марина знала, как быстро разруливать такие ситуации, когда рядом были мужчины. С женщинами такое провернуть не получилось бы. У мужчин же доводов для возражений никогда не находилось. Это были всего лишь жалкие попытки вырваться из лап Марины, не более.
— Не надо кричать, отпустите. Сейчас все сделаю. Вернее, попробую.
— Так попробуете или сделаете? — Марина сжала руку охранника еще сильнее, вдавливая в нее ногти.
— Сделаю, сделаю, только отцепитесь от меня!
Охранник зашел за банкомат и присел, пытаясь что-то ухватить рукой на задней панели. Банкомат выключился. Охранник достал перочинный нож и в тот момент, когда экран зажегся, и на нем появились какие-то цифры и буквы, ковырнул этим ножом там, куда вставляется карта. Показался краешек карты, за который он принялся аккуратно тянуть. Марине надоело ждать — она подошла, оттолкнула охранника и, дернув карту, наконец, вытащила ее.
— А где спасибо? — охранник улыбался и строил глазки.
— Пошел на… — фыркнула Марина, с достоинством взяла тележку и проследовала в магазин.
Марине, стоя с тележкой у магазина, пришлось прождать Екатерину минут двадцать. И даже когда Екатерина подъехала, она, как будто не замечая Марину, принялась неторопливо парковаться. Она водила гораздо хуже, чем ее муж. Ее машина была скромнее, чем у Михаила, вся в царапинах и с вмятиной на правом крыле. На стекле сзади красовался знак — туфелька с огромным каблуком, вписанная в желтый треугольник, обозначавший, что за рулем женщина со всеми вытекающими из этого возможными последствиями.
— Ого, ну ты и накупила, мы этого и за год не съедим!
— Тогда не знаю, чем вы собираетесь питаться. Воздухом, наверное, или деньгами. Купюры можно порезать на мелкие кусочки и жевать с соевым соусом. Должно быть вкусно, — Марина пыталась сдержаться, чтобы не выйти из себя.
— Нет, Мариночка, что вы! Не хотела вас обидеть. Просто так приятно, что у нас в доме появилась хозяйка!
«Ага, хозяйка. А ты-то там на что, корова старая? Такая же, как эта секретарша Галя в конторе у твоего муженька. Посмотрели бы на себя, страшенные какие. И ничего делать не хотите, все не пойми чем занимаетесь. Я никогда в жизни толком не готовила и убираться в доме не умею, а стирать и подавно. И ничего ведь, все получается. Вас денежки испортили. А вот меня уже ничем не испортить. Поэтому ваши денежки скоро станут моими. Ну, давай, скажи, что это не так. Молчи лучше, и вези обратно. Я уже сама есть хочу».
Весь вечер Марина готовила, убиралась на кухне, осваивала стиральную машину. Волковы складывали грязное белье в большую корзину наверху, ее Марина обнаружила еще утром. Пересчитав бесчисленные рубашки, носки, белье, Марина пришла к выводу, что как минимум две или три недели Волковы ничего не стирали. Они скидывали в корзину грязные вещи и брали из шкафа чистые или вовсе новые. Запаса же чистого и еще неодеванного должно было хватить, по уверениям Екатерины, еще на пару дней.
— Грязнули! — не выдержала и пробурчала Марина, загружая в стиральную машину очередную порцию рубашек Михаила.