Подводные камни
Шрифт:
— А жена?
— Ох, Вика, я же и обидеться на тебя могу за то, что ты меня недооцениваешь! Я уже все выяснила, — Марина улыбнулась. — Жена мне не помешает, я знаю, как ее устранить.
— Да ты что! За что ее так? — Вика заволновалась.
— Успокойся, никакой крови. Это не мой метод. Обычный женский шарм, немного настойчивости и жена сама куда-нибудь уберется, — Марина огляделась по сторонам, словно опасалась, что Волков с женой могут оказаться где-то рядом, скажем, за соседним столиком. — Представляешь, я случайно услышала их разговор. Оказывается, у Волковых конкретный разлад. Да, я тоже была удивлена, но это факт. У Михаила Петровича есть любовница. Точнее,
— И откуда она узнает, что это не клиенты, а любовница? — Вика не верила своим ушам. — Ведь она же не ходит с ним по встречам!
Марина прикинула и решила, что Вика права.
— Не знаю, как она обо все догадалась, но я сама слышала, как она отчитывала Волкова. И знаешь, его жена тоже не такая и простушка, какой прикидывается. Строит из себя полную идиотку, но это при муже, а сама и на массаж, и к подругам, и по магазинам, и туда, и сюда. А как домой и ждет мужа, так напяливает какой-то спортивный костюм и как дура осматривает свои теплицы, как будто от этого укроп начнет расти быстрее.
— И что тебе с того, что у Михаила Петровича есть любовница? — Вика не понимала, к чему клонит Марина.
— Слабо догадаться?
На самом деле Марина и сама с трудом представляла то, как будет действовать дальше. Она просчитывала в голове разные варианты, все они в ее воображении имели удачный финал. Марина становилась хозяйкой в доме, получала доступ к сейфам и деньгам, делам и документам, постепенно переводила финансовые потоки в свою сторону, а затем устраивала скандал и быстро исчезала из жизни Волкова, не менее стремительно, чем она туда ворвалась.
Но то, как будет действовать сам Волков, предугадать было трудно. Марина ничего о нем не знала. Клюнет ли он на ее уловки? Скорее да, чем нет. Но риск был очень высок. Впрочем, узнав о подозрениях жены, Марина отмела часть вариантов действий, они стали просто не нужны. Остались лишь только два — спровоцировать Волкова на ссору с женой, а затем выступить жилеткой, в которую он сможешь от души поплакаться. Либо устроить все так, чтобы в глазах жены этой любовницей оказалась вдруг сама Марина. Конечно, заводить роман с Волковым ей не хотелось. Даже Бадри и тот был более в ее вкусе, чем этот занудный риэлтор. С другой стороны, ради денег Марина была готова изобразить даже самые пылкие чувства, если бы это понадобилось.
— Ну как я могу догадаться, Марин? Я же не знаю твоих планов. Будешь заигрывать с Волковым на глазах у жены?
— Что-то вроде этого. Тепло, но не жарко. Думай еще.
— Закрутишь с ним роман? — после некоторых колебаний предположила Вика.
— Вот видишь, можешь же думать как нормальная баба, не как последняя размазня! — Марина потирала руки. — Закручу, но это будет не роман. Так, сиюминутная страсть, за которую Волкову будет стыдно. И ты понимаешь, что об этой страсти обязательно должна узнать…
— … жена Волкова! — радостно закончила Вика.
Совсем рядом раздался громкий стон, затем кашель: немолодой мужчина за соседним столиком чем-то подавился. Он кашлял, опустив голову вниз, хватался за горло и силился отодвинуться от стола и расстегнуть верхнюю пуговицу рубашки. За столиком он был один. Все смотрели на него и не решались
— Ох, девушка, спасибо огромное, спасли старика. Не в то горло пошло, все спешу, спешу, а куда спешу, сам не знаю.
— А ты не торопись, смотри в свою тарелку и жуй, как следует, запивай, — брезгливо ответила Марина и, возвращаясь в Вике, едва слышно добавила. — Вот же старая развалина!
В кафе, притихшем после происшествия, снова стали слышны разговоры.
— Такие вот у меня планы, подруга.
— Класс! — Вика закивала головой. — Я всегда верила в тебя, а сейчас верю еще больше. Все должно получиться.
— И получится обязательно, если ты поделишься со мной парой рецептов. Ну, помнишь, я тебе звонила тогда и спрашивала, как тушить мясо, ты говорила, что еще что-то мне скажешь, так? Салаты какие-нибудь, что ли…
Дальше они говорили как подруги о стирке, походах по магазинам, еде и рецептах. И если бы кто-то увидел их и услышал то, о чем они говорят, то уж точно не поверил бы, что совсем недавно они вместе строили коварные планы, которые, будучи завуалированы разговорами на вполне безобидные бытовые темы, не перестали существовать. Это была всего лишь передышка, затишье перед новым очередным шагом на пути к миллионам, которые не давали покоя Марине. Она словно шла к ним по лестнице, но не такой, какие были в доме у Волковых, деревянные, с массивными большими ступенями, а по винтовой, извилистой и ненадежной. Каждый шаг грозил обернуться падением. Нельзя было сказать, выдержит ли очередная ступенька, не ступив на нее. Но Марина шла — оступалась и шла, и, несмотря на маленькие падения, продвигалась все выше и выше.
Как терпеливая охотница Марина взяла паузу, ожидая, что события сами сложатся необходимым образом. Да и они не могли не сложиться. Екатерина подозревала мужа, он ничего не делал для того, чтобы скрыть свои похождения — его образ жизни и распорядок дня были стабильны, не менялось ничего. Признаков того, что у Волкова что-то изменилось или он взялся за ум, не было. Хотя у Марины и были сомнения в том, что Волков так уж прямо, в открытую, изменяет жене, поспорить с фактами ей было сложно: в Екатерине росло недовольство, которое ей сдерживать было все труднее и труднее.
Бежали дни: Марина привыкла к тому, что ей нужно готовить, мыть посуду, стирать, убирать комнаты, ходить за продуктами и следить за хозяйским котом. Всему этому Марина училась в процессе, на ходу. Нет, не то чтобы она не была способна ничего приготовить, постирать или подмести в комнатах, но она должна была делать все это не так, как делала, живя одна в коммуналке. Как домработница она стремилась делать все быстро и хорошо, чтобы не заставлять хозяев быть недовольными ее работой.
Впрочем, никаких признаков недовольства не наблюдалось и ничего не говорило о том, что они могут появиться. Напротив, Волковы были довольны Мариной — она была аккуратна и старательна, готовила завтрак и ужин к заявленному времени. В доме царила чистота — Марина даже до блеска намыла окна на веранде, в кухне и в гостиной, во всех комнатах и в коридоре наверху. Ей никто не помогал, силы брались сами собой. Марина ощущала воодушевление, какое бывает у тех, кто не просто движется к своей цели, но и ощущает ее, видит и понимает, что осталось совсем немного до ее достижения.