Подводный флот Гитлера
Шрифт:
В июне 1934 г. состоялась очередная встреча командующего военно-морскими силами рейха Эриха Редера с Гитлером, после чего адмирал сделал следующую запись: «Инструкции фюрера: ни в коем случае нельзя упоминать о кораблях водоизмещением 25–26 тысяч тонн, допустимо лишь сообщать о модернизированных кораблях водоизмещением 10 тысяч тонн. Фюрер требует, чтобы строительство подводных лодок велось в строжайшей тайне».
В 1935 г. между Англией и Германией было подписано двухстороннее соглашение, согласно которому Германии разрешалось строительство флота, равного 35 % английского, и подводного флота, равного 45 % английского, но с возможностью довести эту пропорцию до 100 %. Через десятилетие после завершения войны военные эксперты не могли понять, почему британский морской штаб, неявный владыка морей (Япония только начла свою масштабную программу построения военного флота), решил разрешить побежденной, но жаждущей реванша Германии иметь столько же подлодок, сколько было в королевском
Но командованию и руководству Рейха и вооруженными силами страны и этого было мало – с таким количеством лодок весь мир было завоевать нельзя. Поэтому, по словам К. Дёница («Немецкие подводные лодки во Второй мировой войне») разрешенное водоизмещение германских лодок «в целом… оказывалось очень незначительным. Из-за островного положения жизнь Англии всецело зависит от ввоза продовольствия и сырья. Поэтому морские коммуникации с колониальными владениями имели для Британской империи жизненно важное значение. В течение целого ряда столетий стратегическая задача английского военно-морского флота состояла в защите этих морских сообщений. Решить же эту задачу можно было не подводными лодками, а надводными кораблями. Подводная лодка менее всего пригодна для обороны: она очень уязвима в надводном положении (например, от артиллерийского огня), тихоходна и может просматривать лишь ограниченный район, так как не имеет высоких надстроек. Но в то же время подводная лодка представляет собой ярко выраженное тактическое наступательное средство».
Провал ограничений
Спустя год состоялась вторая Лондонская морская конференция, которая закончилась провалом – не добившись полного равенства своего флота с флотом США и Великобритании, японская делегация покинула заседания. В итоге основные морские державы де-факто отказались от всяких ограничений в вооружении флота. Но в Лондонский протокол о подводных лодках было включено еще одно соглашение, отвечавшее в первую очередь интересам Британии: при задержании и потоплении торговых судов подводная лодка должна действовать как надводный корабль. Это требование сохраняло силу и в том случае, если на торговых судах оказывались орудия, установленные «только для самообороны». Торговые суда, несмотря на характер вооружения, все равно считались коммерческими и пользовались соответствующей международной правовой защитой. Иными словами, подчеркивалось, что подводные лодки должны были задерживать торговые суда и производить досмотр их, руководствуясь международными нормами ведения торговой войны и призового права.
При этом для командиров лодок возникала «юридическая ловушка»: если на основании условий призового права подводная лодка могла потопить судно, то ей вменялось в обязанность предварительно обеспечить безопасность его команды. Поскольку считалось, что в открытом море для безопасности экипажа одних спасательных шлюпок недостаточно, подводная лодка должна была либо взять его к себе на борт (но это было, как правило, нереально – вместить в маленький объем подлодки весь экипаж океанского лайнера), либо вообще отказаться от потопления судна.
После подписания в 1935 г. англо-германского морского соглашения Германия 23 ноября 1936 г. присоединилась и к этому протоколу, что де-факто еще более снизило боевое значение подводной лодки.
Год спустя уже официально был оформлен военно-политический блок «ось Берлин – Рим» и заключен так называемый «антикоминтерновский пакт» между Германией и Японией, к которому вскоре примкнула Италия и ряд других государств. Англия и Франция в ответ наращивали сухопутные и военно-морские силы…
Споры о стратегии
В 1930-е гг. в Германии среди сотрудников Генштаба, морских офицеров и военных теоретиков была популярна книга немецкого адмирала Вегенера «Морская стратегия мировой войны». В издании, которое даже называли «морской библией», автор настаивал на необходимости захвата стратегических позиций для улучшения условий деятельности флота. Для господства на море, по его мнению, был необходим захват французских атлантических баз, оккупация Дании и особенно Норвегии. Это и многие другие идеи были позже реализованы Гитлером на практике в течение первых двух лет Второй мировой войны. В книге В.А. Белли и К.В. Пензина «Боевые действия в Атлантике и на Средиземном море. 1939–1945 гг.» рассказывается о создании ВМС Германии: «Когда перед войной в высших сферах германского командования обсуждались кораблестроительные программы, была принята линия на создание мощного флота, способного не только успешно вести борьбу на океанских коммуникациях, но и уничтожать морские силы Англии, обороняющие эти коммуникации. Однако к началу войны большая кораблестроительная программа Германии (план «Z») находилась еще в начальной стадии выполнения, и о столкновениях с крупными силами флота противника не могло быть и речи. Поэтому в Германии единодушно признавалось, что главная задача флота состоит в борьбе на коммуникациях Англии в Атлантике, но не определялось, какого практического результата и в какие сроки ему следовало добиться. Что же касается средств и методов этой борьбы, то перед войной в германском флоте господствовала точка зрения, что в предстоящей войне решающая роль будет принадлежать надводным кораблям, а не подводным лодкам. Именно таких взглядов придерживался командовавший германским флотом с 1928 по 1943 г. адмирал Редер. Сторонники «крейсерской войны» не отрицали значения подводных лодок, особенно в войне с таким островным государством, как Англия, однако считали, что не объективные условия, а ошибки германского командования и случайное стечение обстоятельств в Первой мировой войне выдвинули корабли этого класса в разряд главных сил для борьбы на английских морских сообщениях. «Лишь благодаря тому, что план операции немцев выключал флот из войны, как бы затормозил его, подводная лодка смогла… продвинуться на передний план и стать единственным оружием против Англии», – писал Вегенер».
В британском флоте был период (между войнами), когда подлодки вообще считались устаревшим оружием и не способны более к эффективной боевой деятельности. Отчасти на это зарубежное мнение ориентировались и немецкие морские эксперты. Неправильная, заниженная оценка роли германских субмарин в войне на море стала очевидной только во время битвы за Атлантику.
Тайное строительство
Помимо статьи 170 Версальского договора («Ввоз в Германию оружия, снаряжения и военного материала, какого бы то ни было рода, будет строго воспрещен. То же самое будет относиться к изготовлению и вывозу в чужие страны оружия, снаряжения и военного материала какого бы то ни было рода»), статья 179 запрещала военное сотрудничество Германии с другими странами: «Германия обязуется со вступлением в силу настоящего Договора не аккредитовать ни в какой чужой стране никаких военных, морских или воздухоплавательных миссий, не посылать их и не позволять им выезжать; она обязуется, кроме того, принимать подобающие меры к тому, чтобы не допускать германских граждан покидать свою территорию для поступления в армию, флот или воздухоплавательную службу какой-либо иностранной державы или для прикомандирования к ней в целях оказания ей помощи в военном деле или вообще для содействия в обучении военному, морскому и воздухоплавательному делу в чужой стране».
Немецкие подводные лодки строились тайно в Голландии, Испании (и это до прихода к власти Франко!), Турции и Финляндии. Параллельно с этим началась и подготовка подводников (так в Киле появилась противолодочная военная школа, занимавшаяся подбором «подводных» кадров), а также формирование организационной структуры подводного флота Германии. В мемуарах Дёница описывается разговор, который состоялся у него в июле 1919 г. (спустя всего лишь месяц после подписания Версальского договора!) с начальником отделения личного состава корветтен-капитаном Отто Шульцем, бывшим командующим германской подводной флотилией в Средиземном море.
– Вы собираетесь остаться с нами, Дёниц? – спросил Шульце.
– А вы думаете, что у нас снова будут подводные лодки?
– Конечно, я так думаю. Версальский запрет не продлится вечно. Через два года, я надеюсь, у нас снова будут подводные лодки.
И это не было простыми мечтами морского офицера – уже через два года после окончания войны проектные чертежи двух новых германских подводных лодок (U-142 и U-1170) были переданы в Японию, где в Кобе под пристальным наблюдением немецких конструкторов и началось их строительство. В мае 1924 г. капитан 3-го ранга В. Канарис был направлен с секретной миссией на Дальний Восток для организации строительства в Японии подводных лодок для Германии. Но поскольку до Японии было достаточно далеко, то стали искать вариант строительства подлодок поближе, в Европе.
Вездесущий Канарис с помощью созданной еще во время Первой мировой войны германской агентурной сети наладил тайное размещение заказов в Испании.
В июле 1922 г. начала свою деятельность очередная «темная лошадка» военного бизнеса – малоизвестная голландская судостроительная компания IvS (точнее – инженерное бюро по судостроению), которая помимо всего прочего стала осуществлять разработку проектов новых подлодок и надзор за строительством немецких лодок в разных странах мира. Естественно, среди ее официальных учредителей старшие офицеры германского флота и другие официальные лица страны не значились…