Подземье

Я закашлялся и из моего рта нескончаемым потоком стала извергаться вода. Я силился вдохнуть, но меня охватывал очередной спазм и заставлял скрючиваться в жалкий комок плоти. Перед глазами была мутная плена, все плыло. Да и не волновало меня совсем, что вокруг.

Дышать! Вдохнуть! — вот единственная мысль бившаяся в моей голове.

В конце концов, легкие освободились от воды, и я смог полностью наполнить их воздухом. Вдох длился и длился, я не мог остановиться,

Затем меня опять скрутил приступ кашля, я сжался в спазме, захрипел, закашлялся, отплевываясь от собравшейся в горле мокроты. Из легких вышли последние остатки воды, и я с всхлипом втянул живительный воздух.

Ох, как он был прекрасен! Какое чудесное яство и сладость! То чувство, когда тебя вдруг лишили обыденной, незаметной вещи, которая проходит в фоне мимо твоего сознания в рутине жизни, а потом получаешь эту возможность обратно. Я обессилено растянулся во весь рост и бездумно смотрел вверх.

Какое-то время я просто лежал вот так, радуясь жизни и смотря в потолок. Потом мое сознание постепенно стало замечать отдельные вещи. Вокруг не ночь и не день, а ровный полумрак. Надо мной нет ни солнца, ни звезд ни облаков. Окружающий зеленоватый полумрак перетекал во тьму высоко вверху.

Постепенно в такое бездумное «здесь и сейчас» стали подмешиваться воспоминания. Ограр, сражение, таинственная река силы, в которой я утонул. Я повертел последнюю мысль в голове, опять пришли воспоминания, как вода, пронизанная силой, заполняет мои легкие, и сознание меркнет.

Где-то неподалеку сорвалась большая капля и громко разбилась о стоячую воду. Звук резко разнесся, отразился эхом. Я опять вдохнул, выдохнул. Прислушался к себе.

Нет, жив. Живой! Еще поживем, — мысленно утвердился я.

Затем я зашевелился, с трудом задвигал руками и ногами. Раз живой, то надо что-то делать, куда-то идти. Еще миг и уже более осмыслено скоординировал свои движения, сумел приподняться и опереться на трясущиеся руки, поднял голову, присмотрелся к тому, что меня окружало.

Глаза привыкли к полумраку, и я различил каменные стены метрах в двадцати от себя, которые уносились вверх и терялись где-то высоко в темноте. Пещера. Она явно была нерукотворной и образовалась в толще необработанного природного камня.

Сначала, где-то до высоты человеческого роста, стены пещеры были гладкие, как будто долго-долго омывались водой. А выше уже шла грубая каменная поверхность, уходящая уступами вверх.

Еще высоко вверху я заметил темные провалы ходов, ведущие дальше вглубь подземелья. Рядом стены были хаотически иссечены глубокими отметинами, как будто нанесенные гигантскими когтями.

Так же, где-то можно было различить огромные темные пятна, которые были похожи на следы копоти, как после сильного пожара. Учитывая размеры пятен и в целом пещеры, пламя было просто ужасающим.

Зеленоватый свет, разгонявший тьму в полумрак, исходил от светящихся грибов, которые усеивали большинство уступов и щелей, находящихся на стенах пещеры.

Эти природные светильники привлекли мое внимание. Грибы не росли по одиночке, это всегда было семейство штук из пяти. Большие развесистые шляпки, тонкие длинные ножки, которые изгибались под тяжестью своих головных уборов.

Шляпки случайным образом были украшены более темными пятнами, похожими на кляксы, которые тоже светились, но более тускло, чем остальное тело гриба. Светился весь гриб, без исключения.

Я все это время, пока обозревал открывшиеся передо мной мрачные красоты, провел на карачках, руки мои погрузились в серый песок, который широкой полосой шел до самых стен пещеры.

Я потряс головой, стремительно приходя в себя. Затем предпринял следующее усилие и выпрямился в полный рост, встав на обе ноги. Покачнулся, переступил на непослушных ногах, но все же устоял и не завалился обратно в песок.

Силы стремительно возвращались. Я уже более уверено оглянулся вокруг. Огромная пещера, свод которой терялся высоко вверху. Серый песок под ногами. Я пошевелил пальцами ног с налипшими песчинками. Вода чуть сильнее накатила на берег и плеснула холодом на голые ступни. Сапоги я как-то умудрился потерять.

Кожу ожгло холодом и заключенной в воде энергией. Я перешел на духовное зрение и присмотрелся. Пещера сразу наполнилась ярким светом, шедшим от воды. Концентрация энергии уже была не такая большая, как в ущелье, куда я свалился в обнимку с Ограром, но все равно достаточно плотная, которая делала эту подземную воду ценным культивационным ресурсом.

Если начать разливать ее по склянкам и сбывать оптом по сходной цене старшему клану в Че-Жень, то можно золотиться, — рассеяно подумалось мне, — а если торговать на прямую, то можно стать просто сказочно богатым.

Затем я более серьезно остановился на этой мысли и потер задумчиво подбородок, — если найти сюда дорогу и с этим вернуться домой, то в Жемчужных облаках спишут все мои чудачества, включая все будущие.

Я уже окинул все вокруг алчным взором и, не сдерживаясь, потер ладони. Пещера, в которой я оказался была очень большой, ее противоположный конец, находившийся где-то за рекой, терялся вдали.

Река принесшая меня сюда, разливалась в подземное озеро. Вдалеке, наверное где-то в центре этого большого водоема из воды поднимался остров. Отсюда, тем более в полумраке, было сложно разглядеть, что именно на нем находится. Скопление каких-то холмов, напоминавшее большого неведомого зверя.

Вдруг мой взгляд зацепился за что-то темное, плывущее между мной и островом. Я прищурился, напряг зрение и в следующий миг опознал раздувшийся труп большого черного медведя.

Мой мертвый враг неспешно проплыл мимо меня, покачиваясь на волнах. В следующую секунду его повернуло течением и направило в более быстрый поток воды. Который выделялась рябью на поверхности реки и был более темного цвета, чем остальная вода.