Подземелья Эйтана
Шрифт:
– Так, значит, мы всех их оставим здесь?
– У тебя есть другое предложение?
– Организатором и вдохновителем этой экспедиции был ты, уважаемый.
– Да, и я получил то, что хотел.
– А как же справедливость?
– О чем ты? – непонимающе вскинул брови авир. – Несправедливость лежит в самой основе этого мира. Поэтому мы и покинули его, уединившись в своей обители.
– Ребенок, когда его что-то пугает, прячет лицо в ладонях. Но мы ведь не дети. Мир не изменишь, закрывая глаза на то, что происходит вокруг.
– Мы не пытаемся сделать мир лучше. Мы принимаем его таким, какой он есть. Вернее, таким, каким мы его придумали.
– Придумали? – непонимающе наклонил голову эльф.
– Конечно. Мир таков, каким мы его себе представляем. Например, раньше он был плоским. Кридос пришел к выводу, что он имеет цилиндрическую форму. Но если бы Кридос умер в заточении, то все так и продолжали бы считать, что мир плоский. До тех пор, пока в мире не появился бы кто-то другой, повторивший открытие Кридоса.
– Понял, – кивнул эльф. – Освободив Кридоса, мы спасли не человека, а идею.
– Можно и так сказать, – согласился авир.
– А как насчет морали?
– Лигон… – прошипела сквозь зубы Ариэлла.
У нее появилось опасение, что эльф намеренно пытается вывести из себя настоятеля. А ведь он мог и в самом деле бросить их здесь, рядом с гоблинами, которые снова оживут, едва авиры исчезнут.
– Мораль тоже придумали люди, – ответил настоятель. – Признаюсь, я до сих пор не определился, причислить ли ее к немногочисленным достижениям человечества или же к той необъятной груде глупостей, что оно успело натворить.
Тут уж и Терваль не удержался от вопроса:
– Чем же плоха мораль?
– Зачастую ее используют как прикрытие и оправдание весьма неблаговидных поступков.
– Если так подходить к вопросу, то в мире, наверное, нет ничего, что можно было бы однозначно отнести к категории добра. – Эльф сделал движение открытой ладонью, как будто отодвигая что-то в сторону. – В зависимости от ситуации любую вещь или явление можно рассматривать как со знаком «плюс», так и со знаком «минус».
– Ты ухватил самую суть проблемы, – кивнул одобрительно настоятель. – Именно поэтому вместо понятия морали я предлагаю использовать принцип целесообразности… Это не простая тема, и я предлагаю вернуться к нашей беседе позже, когда вы отдохнете и залечите раны.
Авир коснулся пальцем прорехи на плаще Лигона, края которой были влажными от крови.
– Мы возвращаемся в монастырь? – спросила Ариэлла.
– Не волнуйтесь, я сдержу свое обещание, – улыбнулся ей настоятель. – Чертоги темного эльфа никуда от вас не уйдут.
– Прости, уважаемый, – подал голос Кридос. – Как я понял, меня ты тоже возьмешь с собой?
– Именно так, – подтвердил настоятель.
– В таком случае я хотел бы узнать, будет ли мне предоставлена возможность выступить с публичной лекцией о новом мироустройстве?
– Непременно, друг мой, непременно.
Настоятель положил руку Кридосу на плечо.
Серебристый вихрь, закрутившийся вокруг лба авира, быстро заполнил собой всю клетку, поглотив тех, кто в ней находился.
Когда мерцающий туман рассеялся, клетка была пуста.
Пробежав по инерции еще несколько шагов, гоблины остановились и стали в недоумении озираться.
– А где же мясо? – растерянно произнес самый умный из них.
Глава 19
– …И на этом, уважаемые слушатели, я хочу закончить свое выступление. Благодарю за внимание.
Тишина.
Секунды падают, как капли с мокрого потолка.
Робкий хлопок в левом ряду.
А затем – шквал восторженных аплодисментов.
– Благодарю вас… Благодарю вас, друзья мои… – беззвучно, одними губами повторял Кридос из Мелоса и часто смущенно кланялся.
Он и не рассчитывал на столь оглушительный – в буквальном смысле, если судить по овациям, – успех своей лекции, полагая, что она будет понятна только специалистам в области мироведения.
– Можно вопрос? – поднял руку юный послушник, сидевший в третьем ряду.
– Да, конечно! – радостно кивнул Кридос.
Аплодисменты постепенно смолкли.
– Твоя теория цилиндрического мира – это, вне всяких сомнений, переворот в мироведении. Но, как и всякое открытие, касающееся фундаментальных мировоззренческих проблем, давая ответы на давно существующие вопросы, она одновременно порождает и новые. Поэтому, если у тебя пока нет ответа на вопрос, который я хочу задать…
– Я все понял, – перебил не в меру деликатного монаха Кридос. – Спрашивай!
– Ты утверждаешь, что мировой цилиндр вращается в Вечной Пустоте. Почему же тогда люди, животные и все, что находится на поверхности этого цилиндра, не падают в Вечную Пустоту?
– Очень хороший вопрос! – азартно потер ладони Кридос. – Я рад, что кто-то его задал. Как я уже говорил, согласно моей теории, мировой цилиндр вращается вокруг солнца. Именно так. – Кридос утверждающим жестом вскинул руку с отставленным большим пальцем. – А не наоборот, как утверждают некоторые ученые маги! Подтверждением этого является элементарный здравый смысл и жизненный опыт. Вы сами можете проделать следующий нехитрый эксперимент… Хотя, возможно, вы уже забавлялись этим в детстве… Привяжите к ручке ведра длинную веревку, наполните его водой, а затем раскрутите как следует, держа за веревку. Ведро ляжет набок, но при этом вода из него не выльется. То же самое происходит и с мировым цилиндром, вращающимся вокруг солнца.
– Но мы не замечаем этого движения! – подал реплику другой монах.
– Конечно, – кивнул Кридос. – Точно так же, как не замечаем воздуха, которым дышим. В то время как рыба, вытащенная из воды, очень даже его чувствует. Все дело в том, что мы с рождения привыкаем к условиям, в которых живем, а потому и не замечаем их. Вот если вдруг мировой цилиндр прекратит или хотя бы замедлит свое вращение, мы все это почувствуем непременно.
– У меня еще вопрос! – поднял руку первый монах.
– Пожалуйста!..