Подземный огонь
Шрифт:
– Заткнись, – прикрикнул на Халька король. – Вы здесь что, сговорились прежде времени свести меня в могилу? Пускай герцог сам решает, как решать! Просперо что, надеется, будто король возьмет меч и сам пойдет выбивать налоги из купцов?
– Ах, государь, – спокойно сказал Юсдаль. – Говорят, раньше именно так ты и поступал. Только именовалось это не выбиванием налогов, а чуточку более неприглядно…
Интересно, до каких пор король собирается терпеть бесконечные и разнообразные шуточки летописца по поводу прошлых приключений нынешнего правителя Аквилонии?
– Поступал, – кивнул король. –
– Ты всегда был предусмотрительным человеком, мой король, – едва заметно усмехнулся Хальк. С этим я была полностью согласна. Однако необходимо выставить эту парочку из комнаты, а то они могут препираться до бесконечности…
– Подождать меня вы можете и за дверью, – намекнула я. – Но учтите, если удерете – я очень обижусь.
Король и летописец все же соизволили поторчать в коридоре, ожидая, пока я натяну платье и на скору руку приведу в порядок прическу. Правда, когда я выскочила из комнаты, меня наградили красноречивым взглядом, означавшим: «Все женщины – неимоверные лентяйки…»
Мы вышли из жилого крыла тарантийского замка к парадным покоям, миновали караулы Черных Драконов и суетящихся в некоторых залах маляров да обивщиков, косившихся нам вслед с почтением и любопытством, и, выйдя к малой парадной лестнице тронного зала, спустились вниз.
– Ваше величество, – сдавленный шепот Халька остановил нас возле массивной двери во двор, – королю нельзя появляться перед подданными без головного убора. Надень берет, я прихватил с собой.
– А гребешок ты не прихватил? – раздраженно буркнул король. Несмотря на то, что правила придворного этикета в Тарантии намного мягче и проще, чем, скажем, в Бельверусе, необходимость помнить о них все равно раздражает короля. Впрочем, он нарушил уже столько традиций, что от неминуемого забвения еще одной ничего не изменится.
Хальк умоляюще посмотрел на меня. Если господин летописец надеется, будто я сумею убедить Его величество в необходимости надеть что-то на голову, то он глубоко заблуждается. Это невозможно.
Наши расстроенные физиономии, видимо, навели короля на мысль, что просто так он от нас не отделается. Мы героически падем, но не позволим позорить Аквилонскую монархию перед лицом заезжих провинциалов.
Его величество пробурчал нечто невразумительное, однако явно характеризующее нас не с лучшей стороны, и принялся рыться по карманам. В одном из них обнаружился тонкий золотой шнурок. Насколько я поняла, ранее сей предмет входил в украшения парадной конской сбруи, но оторвался. Теперь же он послужил более важному делу – король обвязал шнурок вокруг головы, перехватив волосы, укрепил узлом на затылке и повернулся к нам:
– Сойдет?
– Да поступай как хочешь, повелитель, – в очередной раз скорбно вздохнул Хальк. – Ладно, выглядит пристойно.
– Просто замечательно, – сказала я, стараясь не захихикать. – Только немного поправить…
– Мы идем или нет? – напомнил о себе Хальк. – Кстати, ты не забыл, как правителю страны следует приветствовать мелкопоместных дворян?
– Сейчас по шее получишь, – пригрозил король и толкнул тяжелую резную дверь.
Обширный
Мы подошли поближе. От фургона отчетливо несло ароматом давно не убранной конюшни, под колесами растеклась большая лужа, остро пахнущая звериной мочой. Я на всякий случай обошла ее стороной. В целом представшее перед нами зрелище напоминало шемский бродячий зверинец, причем не самый лучший.
– Эй, – окликнул возницу король. – Где барон Омса?
– Господин барон до ветру пошли, – лениво сообщил скучающий гандер, не вынимая соломинки из рта и даже не глядя в нашу сторону. – А тебе чего?
Стоявший сбоку Хальк чуть слышно хмыкнул.
– Дай на зверюгу посмотреть, – попросил король. – Занавеску отдерни, а?
– Не велено, – проворчал гандер. – Господином бароном сказано короля ждать. А Его величество шляться где-то изволит. Наверное, дела важные…
Я покосилась на Халька и заметила, как он начинает трястись от смеха. После слов возницы библиотекарь кивнул и вполголоса добавил:
– Да, король занят. Государственными делами. Пишет эдикт о налоговых сборах в Танасуле…
Юсдаль успел заметить неприметное движение короля и слегка отодвинулся назад, избежав тем самым чувствительного удара локтем в бок. Когда-нибудь господин хранитель рукописей дошутится…
– Открывай, – теперь тон короля из спокойного стал повелительным. Но прежде чем гандер успел пробурчать очередное «Не велено», со стороны входа к дворцовым кухням и складам раздался громовой бас:
– Эй, детина, тебе чего нужно? Катись отсюдова!
Хальк откровенно фыркнул, а я предпочла спрятаться за надежной спиной короля. На нас надвигался здоровенный бородатый человек с красным лицом, маленькими глазками и огромным брюхом. Если б не золотая баронская цепь с гербом на шее, можно было подумать, что во двор коронного замка Аквилонии забрался гандерландский разбойник. На поясе бородача висел тяжелый широкий меч, иногда царапавший оконечьем ножен о плиты, которыми был вымощен двор. Одежда толстяка великолепием не блистала – стоптанные сапоги, кожаная, украшенная заклепками куртка и потрепанная зеленая шапка с пряжкой. Медной, между прочим.
– Твой зверь? – спросил Его величество. – Дай посмотреть.
Барон оказался почти одинакового роста с королем, а весил, наверное, раза в два больше. Я от души понадеялась, что дело не дойдет до драки, иначе барону придется очень и очень плохо. Впрочем, он вряд ли рискнет, побоится. Такие только орать горазды.
– Я сказал – катись! – рявкнул Омса. – Еще тут всякие кухари суются глазеть на зверя, привезенного в подарок Его величеству!
– Мой король, – отчетливо проговорил Хальк. Яда в голосе младшего Юсдаля хватило бы для нескольких кобр. – Вы уж извините, у нас в Гандерланде нравы дикие, народ простой, к дворцовой куртуазии не приучен…