Поединок. Выпуск 17
Шрифт:
Из-за того, что он ожесточился, готовясь к разговору с Линдой, и еще из-за того, что он всегда был как-то уродливо застенчив с теми, кого она обворожила своим притворством, Джон чертыхнулся про себя.
Он прошел через кухню в гостиную. Стив Риттер, местный щеголь и донжуан, высокий, одетый в синие джинсы и старую рабочую рубашку, был один в комнате и разглядывал шкаф, набитый пластинками и коробками с магнитофонными записями.
— Привет, Джон! Похоже, у вас целая уйма этих штукенций. А вам не обрыдла вся эта музыка?
Стив скользнул взглядом по стенам, на которых висели картины Джона, вернувшиеся на днях с нью-йоркской
— Везу аккумулятор мистеру Кэри. Решил навестить вашу красавицу жену. Она наверху — старается стать еще красивее. Крикнула мне, чтобы я подождал.
На привлекательном, загорелом лице Стива появилось выражение, словно он с легким пренебрежением разглядывает нечто забавное. Именно так привыкли в Стоунвиле смотреть на Джона.
— Ну как дела в мире искусства? Я слышал, вы устраивали грандиозную выставку в Нью-Йорке. Но, говорят, не очень-то успешно?
— Да, не очень, — подтвердил Джон.
Значит, Линда уже пустила слух, что его вторая выставка в галерее Денхэма провалилась.
Стив бросился в кресло, томно вытянул ноги.
— Ничего, приятель, деньги еще не все. Я это всегда твержу. Здоровье у вас есть. А средств вам хватает, чтобы иной раз купить своей женке хорошенькое платьице. Не стоит желать слишком многого, верно, Джон, приятель? А как насчет того, чтобы угостить парня пивом?
Джон вынул из холодильника две банки пива, принес в гостиную и стал вскрывать их. Разливая пиво, увидел на нижней полке бара бутылку джина и бутылку виски. Спрятать? Нет, при Стиве это сделать неудобно, да и Линда сразу заметит исчезновение. Она тут же догадается, почему он их спрятал, и из-за этого может начать все сначала.
Тот факт, что он должен думать об этом, снова вернул его к сложностям бесконечной, обреченной на провал игры в кошки-мышки с женой. И, неся Стиву пиво через всю комнату, он размышлял: «Как бы он отреагировал, если бы я рассказал, что на самом деле происходит в нашем доме. Он бы, конечно, не поверил. Никто из них не поверит, пока не увидит Линду своими глазами».
И это его главная задача — приложить все усилия, чтобы они никогда не увидели.
Стив Риттер сделал добрый глоток из своего стакана.
— Попало в самую точку, приятель. Пиво — оно что-то такое делает с парнем… После пары стаканчиков пива я что угодно могу сотворить. Именно так, приятель. Сдается мне, я даже мог бы рисовать картинки вроде ваших.
Он замолк, услышав шаги Линды на лестнице, и вскочил, глядя на дверь. До смешного похож на «мускулистого парня», с важным видом глазеющего на красотку, каких рисуют на страничках юмора.
— Вот и она сама. Очаровательная миссис Гамильтон.
И Линда появилась. Такая свежая и молодая, в своем чуть старомодном платьице, выглядевшем на ней почему-то на удивление стильным. И как это уже случалось не раз, наблюдая за женой, Джон Гамильтон поразился ее умению притворяться. Один из этих кошмарных деревенских типов? Ничего подобного. Стив Риттер — самый близкий
— Стив, как мило с вашей стороны заглянуть к нам. Простите, что пришлось ждать. Я всегда так устаю от поездок в Питсфилд. Если бы я сразу не влезла под душ, я бы, кажется, умерла. О, Джон! — как будто только в этот момент заметив мужа, Линда взглянула на него с той заготовленной улыбкой, которой она одаривала его при посторонних, — с той нежной, с легким оттенком жалости, материнской улыбкой, предназначенной для непрактичного, витающего в облаках художника. В тот же момент ее правая рука скользнула по левому запястью, и он заметил, что она сняла браслет и опустила его в карман платья. Значит, она действительно купила его в Питсфилде и, чувствуя себя виноватой, решила подождать удобного момента, чтобы признаться в своем расточительстве. — Так ты уже вернулся, дорогой! Я думала, ты еще поиграешь с детьми. — И обернувшись к Стиву: — Джон такой милый! Он просто живет ради этих детей — вашего Бака и всех остальных. По-моему, Стоунвиль должен присвоить ему какое-нибудь официальное звание — выбрать его командиром скаутов или чем-нибудь в этом роде. Садитесь же, не обращайте на меня внимания.
Стив опустился в кресло, а Линда присела на поручень и что-то щебетала, интимно наклоняясь к нему, улыбаясь и размахивая сигаретой. Глядя на нее, Джон подумал: а не чересчур ли все это? Не слишком ли блестят у нее глаза? И этот ехидный намек насчет него и детей — не слишком ли явным было желание уколоть побольнее? Выпила она в Питсфилде?
И в тот же момент, когда эта мысль пришла в голову, он рассердился на себя. Он знал, сколь губительны и для него и для нее эти постоянные подозрения. Но если уж червячок сомнения возник — так легко от него не отделаться. Ведь всю эту неделю, с тех пор как стадо точно известно о провале выставки — она была на грани. Он слишком хорошо знал все симптомы.
Стив отказался от второго стаканчика пива и на удивление быстро собрался уезжать. Линда проводила его до дверей кухни.
— Как жаль, что вы спешите. Но вы еще заглянете на днях, не правда ли? Обещайте мне, Стив!
В гостиную доносился ее ласковый, чуть кокетливый голос. Затем хлопнула наружная дверь. Линда вернулась не сразу. Должно быть, стоя у дверей, махала ему на прощанье.
Держа свое пиво, Джон присел на ручку кресла. Им снова овладела паника. И он подумал, что это, наверное, самый важный момент в его жизни. Если он сейчас поддастся — из малодушия, или ложной скромности, или из-за болезненного беспокойства о Линде, он — конченый человек.
«Моли бога, чтобы она не начала пить», — думал он. И потом, с жестоким презрением к себе: «Что это со мной? Разве я только притворяюсь, что мне жаль мою жену? Неужели я боюсь ее? Неужели я так близок к разрыву?»
Машина Стива промчалась мимо стены мастерской, когда Линда наконец вернулась. Сигарета свисает с нижней губы, на лбу — саркастические морщинки.
— Ах эти бедные надоедливые дураки! Чем я только заслужила их любовь? — морщинки исчезли, она нежно улыбнулась ему. — Милый, ты бы лучше начал переодеваться. Мы же должны быть у Вики к шести.