Поединок
Шрифт:
— Кто может безнаказанно и бесконтрольно создавать порталы?— Скорпиус смотрел на еще злящегося отца.
— И ради этого...?— Драко возмущенно глядел на сына, но, видимо, вспомнив, что здесь присутствует Джеймс Поттер, чего обычно не происходило, заговорил уже спокойнее.— Объясни, что случилось.
— Порталы, отец, остальное после,— настаивал Скорпиус, посылая тяжелые взгляды матери.
— Очень многие,— Астерия присела в кресло, не спуская глаз с сына.— Высшие чины мракоборцев, служба безопасности Министра, Отдел Правопорядка, Международные отделы...
— И те, кто получил разрешение
— Те, кто создают портал, обязаны это как-то зафиксировать?— Скорпиус проигнорировал вопрос отца.
— Ну, да, особенно те, кто по разрешению: место, время, предмет, цель,— пожал плечами Драко, явно смирившись.— Но, думаю, мракоборцы редко это делают. Они же великие люди...
Все в этой комнате поняли, о ком шла речь, но Джеймс и Скорпиус проигнорировали выпад старшего Малфоя против Гарри Поттера: ну, во-первых, отец Джеймса уже не был мракоборцем, а, во-вторых, их вражда давно уже стала привычной в теперь уже общей семье. Кстати, об общей семье...
— Итак, что случилось?— мама выжидающе смотрела на Скорпиуса.
— Мою жену, Лили Малфой, похитили. И Ксению тоже.
— Твою...?— отец, казалось, готовился покинуть этот мир. Но Скорпиуса это пока мало волновало.— Твою...?
— Мама, кто выдает разрешения и ведет учет порталов? Возможно получить информацию, кто создал конкретный портал?
— Возможно, конечно: в Службе магического транспорта, в Министерстве. Но что тебе это даст?— Астерия спокойно подала мужу бокал с виски.— Вряд ли тот, кто похитил... их, регистрировался.
Скорпиус кивнул.
— Ты права, наверное. Но пока это единственная зацепка. Кто-нибудь из Забини может создать портал без регистрации?
— Нет,— твердо ответил отец, явно приходивший в себя после радостной вести о том, что он породнился с Гарри Поттером.— Когда ты...? Как посмел?
— Мам?— Скорпиус перевел взгляд на Астерию, понимая, что с отцом сейчас поговорить толком не получится.
— Драко прав. Забини это вряд ли бы сделали. Тем более теперь, когда Присцилла дома, они постоянно под наблюдением. А в Министерстве у Блейза слишком маленький пост, чтобы пользоваться порталами без разрешения. А разрешение они вряд ли получат...
— Ладно,— он развернулся к выходу.
— Скорпиус.
— Да, мама?
— Мы можем чем-то помочь?
— Пока нет,— он вдруг почувствовал в горле неприятное першение и резко направился к дверям.— Ну, разве что смириться, что я женат на Лили Поттер.
— Нужно сообщить родителям Ксении,— проговорила Астерия, глядя на Джеймса, что последовал за другом.
— Погоди пока,— откликнулся Скорпиус.— Сначала нужно все узнать. Поттер, идем.
Они покинули кабинет в полной тишине — отец так больше ничего и не сказал.
— Я пока не буду говорить отцу...— тихо проговорил Джеймс, тоскливо глядя на Скорпиуса.— Пока не буду. Куда теперь?
— К Забини. Начинаем играть,— Малфой проверил свою палочку и вступил в камин.
Первый ход, что для него подготовили. Что дальше? И если это не Забини, то кто? Кто?
Копаться в прошлом не хотелось. Пока. Сначала — первый ход. После этого должно хоть что-то проясниться.
Малфой тяжело вздохнул и бросил порох.
— Косая аллея.
Только бы с ними все было хорошо.
Альбус Поттер.
Он плохо помнил Хогвартс, но это не помешало ему в первые же дни учебы начать рисовать карту школы. Он не раз слышал о том, что у папы есть почти живая, но считал, что вместо того чтобы клянчить карту у отца, как это делал Джеймс, стоит создать свою. И Ал сразу же принялся за дело, в котором ему помогали Аманда Дурсль, когда она не была занята учебой (ей предстояло в этом году сдавать СОВ), и, особенно, Берти, его новая подруга. Ну, и...
— Мистер Поттер, чем вы занимаетесь?— профессор Фауст навис над мальчиком. Ал тут же поднял на него серьезные зеленые глаза и улыбнулся. Под столом его толкнула Берти, немного боявшаяся декана Гриффиндора.
— Дополнительным образованием, профессор,— ответил Ал, привлекая к себе внимание всего класса — учеников Гриффиндора и Рейвенкло.
— Простите?— профессор, конечно, уже понимал, что неправ, такое было не впервые, но Ал всегда старался вежливо и спокойно объясняться с преподавателями, не то что Джеймс в былые годы.— А основное, вы считаете, вам уже не нужно?
— Этот параграф я уже читал, год назад,— честно ответил Альбус: дядя Северус из снов в последнее время часто приносил много книг (наверное, по просьбе дедушки Альбуса) и что-то зачитывал, пока Ал осваивал какое-нибудь зелье. Чаще всего, проснувшись, Альбус плохо помнил, что же он сварил (или расплескал-взорвал-испарил), но вот книжки, которые наизусть читал дядя Северус, он всегда запоминал, чтобы потом найти на чердаке и прочесть снова. На чердак их с блаженной улыбкой закинул Джеймс, потом бережно убрали Роза и Лили, равнодушно сложил Хьюго. Там было много интересного: и о драконах, и о дедушке Альбусе, и о папе, и о лекарственных травах. И учебников было много, на первый взгляд — одинаковых. Но на самом деле внутри они различались, словно каждая книжка имела свою душу. Поэтому Альбус много времени проводил с ними, раскладывая по стопкам: это Розы, это Джима, это Лили...
Учебники Джима всегда было интересно разглядывать. Они были либо совершенно новыми, такими, что хрустели, когда их впервые открывали, либо пестрели веселыми рисунками, подписями и кляксами. Так, один волшебник на картинке в «Истории Хогвартса» пытался спрятаться, потому что Джим пририсовал ему очки, бороду, рога и хвост. Иногда из учебников Джеймса выпадали записки — одну Ал так и не смог понять: «Завтра начинаем операцию «мать Тереза». Алу нравились ежики, изображения которых часто появлялись на страницах учебников Джеймса. Еще там были аккуратные буквы «В», обведенные много раз, и смешная надпись чужим почерком: «ежик нашел ежиху».
Учебники Розы были зачитанными, но всегда аккуратно подклеенными, без вырванных страниц, как у старшего брата, с множеством закладок и пометок. Иногда что-то мелко было написано, и Ал не мог разобрать, что. Он любил учебники Розы, потому что очень любил саму Розу и Тео. И перебирая ее книги, он всегда вспоминал дядю Северуса в колпаке, который Ал на него как-то надел. И дедушка Альбус смеялся, и дядя Северус почти улыбнулся. Он вообще всегда был очень серьезным, вот совсем как профессор Фауст...