Поехали по Кипру!
Шрифт:
Так же приятно и незаметно в блаженном ничегонеделании проносится на отдыхе первый по сути полноценный день.
Есть тут и другие удовольствия. У любого уважающего себя отеля есть свой собственный неестественно голубой бассейн с сильным запахом хлорки, но там обычно плещутся только малолетние импортные дети. Еще есть сауна, да кому она нужна в такую жару? А местный тренажерный зал… Хорош. Я обязательно пойду на тренажеры – прямо завтра. Шутка.
День третий
Следующее утро до отвращения похоже на предыдущее. Яркие лучи, бьющие в окно прохладного номера, утренний зной, завтрак с тем же (увы!) меню… Дальше – то же, что и вчера. Кофе, сигареты, пляж, намаз. Неизбежный загар под моим неизменным зонтом. Чтобы мозг полностью расслабился, раскрываю тайком купленную в аэропорту Донцову. Тогда она еще только входила в моду. Тут же подвергаюсь всеобщему остракизму, но гордо пытаюсь читать. Морфей приходит ко мне через пару страниц. Сплю.
Во сне я снова лежу на пляже, правда, почему-то на одесском. Кажется, в Аркадии. Дело в том, что мои лучшие друзья – одесситы, и много лет подряд почти каждое лето я стараюсь выкроить хотя бы недельку, чтобы съездить к ним в гости. Пляжи Одессы за последнее время стали мало чем отличаться от кипрских. Те же лежаки и зонты, те же официантки с теми же напитками, те же массажисты. Как-то раз я подозвал назойливо ходившую мимо массажистку и подставил ей свою ноющую спину. Хотелось размять кости. В тишине. Не тут-то было. И вот вам следующий совет: никогда не разговаривайте с массажистками – они умеют одновременно работать и говорить. За полчаса «массажа» я узнал всю историю жизни Анжелы (кажется, так ее звали) в деталях, ее мнения о политике России и Украины, о первом канале телевидения, о Ротару и Бабкиной, о коротких юбках, а напоследок еще и о себе. Массаж моих ушей удался на славу. Анжела получила свои 50 гривен и гордо удалилась. Но раздается чей-то голос, я в ужасе просыпаюсь. Мне уже мерещатся кровожадные кипрские массажисты, мечтающие дорваться до моих бедных ушей. Но оказывается, ничего страшного. Все просто-напросто пошли в воду и хотят, чтобы я присмотрел за вещами. Зачем? Здесь же не воруют.
Лежа и прикрываясь Донцовой (спасибо ей!), разглядываю тела, распластавшиеся рядом. В основном, кажется, немцы. Фигуры так себе. Фрау не накрашены совсем, и почти у всех «херров» есть животики. Сказывается, видимо, национальная немецкая страсть к пиву. Что же, на таком фоне не грех и размяться. Гордо встаю, ненадолго выхожу из-под зонта. Покурить, себя показать.
Мои друзья показываются из воды, и я слышу что-то о предстоящих через месяц съемках сольника Коли Баскова в зале «Россия». О боже! У нас опять производственное совещание! Я спасаюсь бегством в море.
Мне нравится много и неспешно плавать, море на нашем пляже сразу начинается глубокое, а в воду ведут мостки. Разрезая воду как паром «Силья Лайн», приближаюсь к скалистому берегу. Немолодой мужчина ловит каких-то рыбок, вытаскивает на камни ракушки. Просушит и увезет с собой. Хорошо, что здесь совсем нет морских ежей. В Адриатическом море они являют собой самое настоящее бедствие. Там, в окрестностях хорватского городка Ровинь, в воду можно заходить только в специальной резиновой обуви. Иначе – обязательно наступишь и уколешься. Спасение только в том, что вода в Адриатике абсолютно прозрачна. Ее практически не видно. Зато видно все, что плавает, ползает и ходит по дну. Рассекаю зеленое Средиземное и вспоминаю другое море. Черное по названию, бурое на вид. Вот мы с родителями отдыхаем в Сочи. Год примерно семьдесят первый. Пляж, игра в карты, остромодные сосиски в тесте. В разговоре с пляжными приятелями родителей выясняется, что они (приятели) – тренеры по плаванию, какие-то чемпионы Свердловска и его окрестностей или просто мастера спорта. Моя мама сообщает, что ее Мишутка не умеет плавать. Ее тут же отправляют стоять в очередь за новой порцией сосисок в тесте, а меня заманивают на волнорез. Наивный Мишутка идет вслед за взрослыми, и вдруг его бросают в воду. Боже, как я тогда испугался! Я бился так, что это было похоже на шестибалльный шторм. Рядом мерно качались на воде свердловские чемпионы-мастера, и я вдруг поплыл. Метод варварский, но работает. Когда же Мишутка самостоятельно доплыл до берега свои десять метров, чемпионы-мастера были сильно измолочены маленькими крепкими кулачками, а прибежавшая на крик мама (ее, оказывается, специально отослали, чтобы не мешала процессу обучения!) несколько часов откармливала обидевшегося на весь мир Мишутку нескончаемыми пирожками с сосисками.
Я возвращаюсь на пляж, и мы решаем уйти сегодня с него пораньше. Ребята боятся обгореть, а под зонт мне их не затащить. Мы решаем не спеша пройтись по магазинам.
Что сказать о магазинах Кипра? Их на нашей длиннющей улице великое множество. Конечно, прежде всего – это сувенирные лавки. Магазины одежды. Обуви. Серебра. Золота. Меня в первую очередь привлекают сувениры. Я всегда стараюсь привезти малюсенькие подарки всем своим многочисленным друзьям. Это съедает довольно ощутимую часть отпускного бюджета, но что я могу поделать? (Что на самом деле можно поделать – меня научила одна моя знакомая. Она часто путешествовала за границей, и все ждали от нее презентов. Она их и покупала. Только не за бугром, а у себя на родине, в каких-нибудь никому не известных лавочках экзотических сувениров Непала, которыми изобилуют примыкающие к Невскому или Тверской улочки. Поверьте, экзотические сувениры этой страны мало чем отличаются от милых безделушек любой другой. Способны привести в восторг любого!) Я не пользуюсь этим правилом, я стараюсь все купить на месте, и желательно сразу. Мне очень нравятся пепельницы, слоники, яблоки, черепахи, верблюды – их на Кипре вырезают из оникса. Он обычно имеет такой приятный бледно-зеленый колор, но бывает и коричневым. А еще в последнее время многие коллекционируют магниты. Те, что насмерть присасываются к холодильнику и постепенно делают его невидимым для стороннего глаза. Это решает подарочную проблему тоже: стоит недорого, разнообразие – бесконечное, к тому же вот это точно не купишь в России. Особенно мне нравятся магниты, изображающие очертания острова с указанием крупнейших городов. Полно здесь всевозможных подсвечников, тарелок, сервизов, футболок. Еще меня поразили необычайно тонко сделанные статуэтки (как из оникса, так и из дерева) – резная фигурка животного, а внутри – еще одно такое же, поменьше. Это слоны, черепахи, рыбы и т.д. Как это вырезают – понять невозможно. Но рука сама тянется к кошельку. Друзья выуживают меня из сувенирной лавки, потому что знают, что со мной в этом отношении нужно поступать как с ремонтом. Покупку сувениров мной можно только прекратить.
Ладно, хватит подарков. Пора и о себе подумать. Одежда. Обувь. Царство моей любимой «легенькой промышленности». Что приятно, практически в любом магазине установлены кондиционеры, и процесс примерки доставляет чисто физическое удовольствие. Одежда продается, конечно, летняя. Легкая. Лен, шелк, хлопок. Пиджаки, джинсы, рубашки, футболки. Все достаточно недорогое, очень хорошего качества. Покупаю тончайшую батистовую рубашку. Стоит она всего ничего – несколько кипрских фунтов (тогда еще не евро!). Расплачиваюсь. Что-то, думаю, дешево. И вдруг мой друг говорит – ты на рубли переведи! Я перевожу, и получается совсем недешево! А секрет в том, что один кипрский фунт тогда равнялся примерно двум долларам. Такой вот фокус. Так что еще один совет: на отдыхе никогда, ни за что на свете не пересчитывайте ничего на рубли. Настроение будет испорчено надолго. Оно вам надо?
Мы спешим в отель. Сегодня на ужин будут всякие морские гады, которых мастерски готовят мои друзья. Вкус специфический. К ним, наверное, отлично подойдет местное белое вино. А за этим незамедлительно последует сон. Удивительно, многие люди, всю жизнь мучающиеся от бессонницы, включая меня, на острове засыпают, еще не коснувшись головой подушки.
День четвертый.
Просыпаюсь от странного ощущения. Что-то cо мной явно не так. Подхожу к зеркалу, и все становится ясно. С моего лица не сходит улыбка. Господи, а вдруг так и останется навсегда? «И хорошее настроение не покинет больше вас!» Спасибо, Людмила Марковна! Но улыбка мне идет, и страшная мысль уходит, не успев укорениться в мозгу. Пускай веселый оскал так и останется. Правда, мне тогда придется на Кипре жить. Ведь здесь улыбаются все. По любому поводу или без оного. Первое время ты судорожно соображаешь: продавцы и официанты действительно так тебе рады или это просто дежурный оскал? Потом перестаешь пытаться это понять. Они же улыбаются, а не кидаются камнями! Улыбаются все: водители автобусов (Я считаю, на курсы «улыбания» на Кипр нужно отправить всех сотрудников общественного транспорта России. У нас они умеют только одно – уехать из-под самого носа, обдав тебя грязью из лужи!), улыбаются и предлагают лимонад продавцы многочисленных частных лавочек (Не посещайте подряд больше трех-четырех магазинчиков! Лимонад в них предлагают ну очень вкусный! Есть риск описаться, не успев добежать до гостиницы!)
Впрочем, радостное выражение лиц присуще всем, кто постоянно проживает в зонах мирового отдыха. Как мне улыбались в прошлом году в городе Пальма-де-Майорка! Боже! Правда, у них был повод. Я приехал на этот курорт в гордом одиночестве, собираясь недельку провести неузнанным, в полной тишине и спокойствии. В первый же день нагулялся, накупался, умудрился не обгореть и, купив по сходной цене бутылочку виски, поднялся в номер. Номер мне достался на Майорке просто чудесный. Не очень большой, но с гипертрофированно большим балконом, располагавшимся прямо над главным входом в гостиницу. Там я и решил провести вечер. Холодильника в номере не оказалось, но в баре отеля мне выдали целое ведерко льда. Какой виски безо льда? Я раздел догола свое усталое тело, намазал его всяческими притираниями и приготовил огромный стакан лонг-дринка. С коктейлем в руках я разгуливал по балкону абсолютно голый, разглядывал людей, фланировавших по улице, цветы, машины, слушал музыку. Коктейль следовал за коктейлем, час за часом. Потом я заснул. Утром как ни в чем не бывало выхожу на ресепшн. Мне все улыбаются так, как будто я приобрел весь этот остров вместе с отелем. И говорят: «Синьор Белиссимо!» (Красавец, то есть, на их языке!) Я расправил плечи. Вот, думаю, признали мою красоту на склоне лет хоть за бугром. И вдруг идет наш гид и отзывает меня в сторонку. «Они, – говорит, – просят вас больше не выходить на балкон голым!» Я в смущении оправдываюсь – мол, балкон высокий, никто ничего видеть не мог. Гид открывает мне глаза. Он молча выводит меня из отеля и предлагает посмотреть наверх. О ужас! Пол моего балкона и есть тот самый полупрозрачный козырек, нависающий над главным входом в отель. Я представил, как приезжающие в гостиницу выходят из авто, вынимают чемоданы и поднимают глаза, чтобы прочитать название отеля. Их глазам предстает голый господин, лениво отдыхающий со стаканом в руках. Отличная реклама гостиницы! Я представляю, что бы сделали со мной, к примеру, в Сочи. А на Майорке – просто посмеялись. Синьор Белиссимо!
Вспоминая эту историю, продолжаю смотреть в зеркало. Опоздаю на завтрак? Ну и что? Меню-то наверняка то же самое! Рассматриваю себя пристально: белиссимо я еще или уже не белиссимо? Что это за прыщик? Или это сыпь? Боже, как чешется, сильно шелушится! (Не читайте эти строчки с отвращением к моему слишком пристальному вниманию к себе! Просто я убежден, что болеть категорически нельзя! В нашей стране – ни в коем случае! Залечат до смерти, в крайнем случае – до бедности. За границей – тоже, несмотря на всевозможные страховки и квитанции, сопровождающие меня в поездке, я очень боюсь всевозможных недугов. Не знаю ни кипрских врачей, ни лекарств. Лучше не болеть!) Как всегда, выручают друзья. У них есть знакомый местный доктор. Меня торжественно препровождают в его аптеку. Аптека на Кипре – это вам не в России. Тут и подскажут, как куда проехать, что посмотреть на острове, где пообедать, здесь можно оплатить телефон, воспользоваться банкоматом. Еще в аптеке можно получить консультацию врача и приобрести лекарства по его рецепту. Знакомый моим друзьям доктор осмотрел меня и поставил диагноз: аллергия на солнце! Я просто-напросто перегрелся. Мне совершенно безвозмездно ставят очень больный укол и просят не выходить на солнце пару дней. Смиренно обещаю. Спасибо доктору. Выхожу из кабинета и застаю моих приятелей в компании его жены. Она тоже трудится в аптеке и уже рассказала все о своей семье, о строящемся в горах доме, о приближающихся родах, и пригласила нас в гости. Мы торжественно обещаем приехать, когда я поправлюсь, а пока нам нужно доставить меня в гостиничный номер, не дав солнечным лучам попасть на мою кожу.
Конец ознакомительного фрагмента.