Шрифт:
Двадцать один день на острове.
(Дневник одного путешествия с предисловием и послесловием, написанный по памяти через семь лет. День приезда и день отъезда не считаются за один день)
ПРЕДИСЛОВИЕ.
Если я скажу, что Кипр – это ласковое море, теплое солнце и золотой песок, вы тут же захлопнете эту книгу и забросаете меня камнями. Если напишу о потных толпах аборигенов, изнуряющем зное и чересчур соленой воде, вы, возможно, никогда не поедете на этот уникальный остров. С моей стороны это была изначально гиблая затея – взяться нарисовать пейзаж целого государства, не вызвав ничьего гнева. Мне придется очень постараться. Я, конечно, завзятый портретист, и с первых же строк не обещаю вам удачного пейзажа. С самого детства для меня было гораздо привлекательнее оставить на бумаге не овраг или просеку, а выражение глаз, позу, поворот чьей-то головы. Цвет волос, радужную оболочку глаз, тень мимолетной улыбки – все это мне нравилось изображать гораздо больше, чем какую-нибудь опушку леса или излучину реки. И все детство, целых четырнадцать лет, я, как приклеенный, сидел рядом с папой. Он рисовал конфетные обертки, я – портреты. Мне нравилось, что никто не критикует мои творения. Единственное, чего мне не удавалось передать – пресловутое портретное сходство. Ну, никак оно мне не давалось! Но, когда я, переболев неизбежным драмкружком, окончил журфак и попал на телевидение, проблема была решена. Я понял, что уж в телевизионных-то опусах без этого самого портретного сходства не обойтись. Если, конечно, отдельные горе-операторы не изуродуют клиента до неузнаваемости неверно установленным светом. К тому же в мою палитру как будто добавили красок. Я получил возможность показать жест, тон, мимику практически любого человека. А еще я полюбил своих клиентов. Они мне хорошо «удавались». И они ко мне «пошли». В средние века я бы наверняка стал знаменитым портретистом. Возможно, даже Рембрандтом. Айвазовским – никогда. Мне такое море не написать. А может быть, мне просто нравится делать только то, что у меня получается? Эта книга – моя первая проба пера в данном жанре. Впрочем, спрошу я вас – так ли уж далек портрет от пейзажа? Как в музыке есть только семь нот, в живописи – три основополагающих цвета, так и при написании текста в нашем распоряжении – всего лишь определенный набор букв. Из исходных составляющих в любом жанре и виде искусства можно сделать нетленку, а можно – сами знаете что. Я постараюсь не сделать второго, хотя на первое замахиваться мне как-то неловко. Итак, о сходстве портрета и пейзажа. Вы замечали когда-нибудь, что антропологический тип чрезвычайно привязан к местности рождения? Волосы цвета речного песка, глаза цвета речной воды, бледная нежная кожа (плохие зубы!– добавите вы, и будете правы) – это штрихи к портрету жителя Санкт-Петербурга. Мы здесь на таких внимания не обращаем. Иное дело на отдыхе. За рубежом. Подойдем к своему портрету (см. чуть выше), уверенные, что встретили соотечественника, окликнем – и точно: немец. Немцев на Кипре очень много. Как и повсеместно в Средиземноморье. Бедному местному населению трудно бывает понять, откуда их гости. Для них мы все – немцы. Так им проще. А каковы они сами – аборигены? Смуглая кожа, черные вьющиеся волосы, идеальная мускулатура и – увы! – совсем недлинные ноги – это все о киприотах и киприотшах. Субботним утром они веселыми стаями заполоняют пляжи ваших дорогих отелей, кричат, смеются, бесятся, заигрывают друг с другом, стаями кидаются в воду… А их зубы, а их улыбки! Никто из них никогда не смеется как мы, прикрываясь кулаком. Вы прячете свое пивное брюшко в номере отеля, не желая предъявлять себя рядом с этими прекрасными телами, и наблюдаете из-за занавески за их играми. Когда они, утомленные солнцем, куда-то исчезают с пляжа – ваш выход! Ну что, наконец-то никто не видит, какие мы толстые и белые? Айда купаться! Ну вот, кажется, у меня стало получаться. Пишу групповой портрет, но это уже штрихи к пейзажу острова.
На кипрский пляж я попадал обычно вконец измотанным. Есть странная закономерность: когда наступает пауза, отведенная для отдыха, сил на него уже нет никаких. Но это обычно никого не волнует. Времени нет! Пора складывать вещи! Ужас! Как говорила одна моя знакомая: «А чего мне собираться? Рот закрыла и пошла!» Просто кидаешь все в сумку, и, измотанный четырехчасовым перелетом и бутылкой виски (чтобы не бояться лететь, приходится немного выпить!), падаешь в номер отеля. Пролистав всевозможные завлекательные буклеты, наперебой предлагающие моим услугам все, что они называют отдыхом, ложишься на пляжный топчан. На три недели. И в обозначенный в путевке «срок убытия» вдруг оказываешься дома. «Как отдохнул?» – спрашивают завистливые знакомые. Наивные, да я не отдохнул. Я еще только пришел в себя. Я еще только приготовился к отдыху. Вот сейчас, именно сейчас, а не раньше впору почитать рекламные буклеты, чтобы выбрать, чем развлечь себя сегодня – серфингом или параклайдингом? Миша, очнись! Уже пора выходить на работу. Отдых! О чем вы говорите? «А ты был там-то? А это видел?» Не был, не видел. Отстаньте. Тупое раздражение нарастает и овладевает мной. Ну почему каждый вечер, когда принято расслабляться после тяжелого трудового будня, у меня нет сил на этот самый отдых? Вроде бы не вагоны разгружаю, у станка не стою. И все же… Почему нельзя начинать релаксацию сразу после пробуждения, а не ближе к ночи? На пенсию пора – скажете вы? Не пора еще. И потом, по-моему, на пенсии уже с утра у меня не будет сил. Даже для отдыха. Как в моем любимом анекдоте: замкнутый круг получается.
Если вы сумеете осилить этот опус до последней страницы и не проникнетесь отвращением к Кипру, а напротив, все же решите там побывать, я буду удовлетворен. Я попробую описать то, что происходило со мной на этом золотом берегу, предназначенном исключительно для ничегонеделания и полного опустошения головы, я попытаюсь припомнить и описать, чем все же упорно заполнялась моя голова на пляжах пятизвездочных отелей, где мы целыми днями валялись с моими приятелями и подругами. Вот лежишь обычно и стараешься ни о чем не думать… Вид этой фразы даже на бумаге доводит меня до истерического смеха. Дело в том, что фраза «Пожалуйста, ни о чем не думайте!» преследует меня уже лет десять. Как-то мы с командой готовили очередную программу. Как всегда, цейтнот, нехватка финансов и тому подобных необходимых вещей. Все измотаны, переруганы. Обычное дело. И вот, наконец, сценарий написан. Нам дается два дня на «передых» – и все, съемки. Мне – в кадр. И вдруг – о ужас! – мне «простреливает» спину. Не могу ни согнуться, ни разогнуться. Съемки не перенести – уже запланирован эфир. Звоню одной из моих подруг с мольбой о помощи. Она откликается и направляет меня к своему знакомому. До сих пор не знаю, как его именовать – целитель, медиум, массажист? Он проверяет биополе, смотрит, нет ли порчи и сглаза, делает массаж, вправляет позвонки. А напоследок расслабляет, и, как ему кажется, усыпив меня, проводит сеанс внушения. Я слышу его торжественный баритон: «Пожалуйста, ни о чем не думайте!» и прыскаю. В голове крутятся слова из будущей роли, я пытаюсь сообразить, куда поеду после массажа, кому позвоню, с кем увижусь – и как втиснуть в жалкие 24 часа все многочисленные заботы, а тут на тебе – просят ни о чем не думать! Спина вылечена, программа снята и выходит в эфир, а анекдотическая фраза остается. Проходят годы, и я лежу на пляже практически родного Протараса. Уже привычного для меня кипрского курорта. Стараюсь ни о чем не думать. А «не думать» всегда находится о чем. О в одночасье закрытых телепрограммах, о расставаниях с друзьями и близкими, о вновь открытых телепроектах, о связанных с этим бесконечных переездах из одного города в другой…
Первый день на острове
Итак, очередной телевизионный сезон подходит к концу, и мы с друзьями начинаем задумываться, куда бы съездить поотдыхать. В памяти еще свежи прошлогодние впечатления от поездки в Хорватию. Мы остановились в потрясающем отеле недалеко от средневекового городка Ровинь, а однажды съездили оттуда на однодневную экскурсию в Венецию! Это было чудо. Куда же отправиться на сей раз? В каждом живет жажда новых впечатлений и открытий. Одна из наших сотрудниц неоднократно бывала на Кипре, хочет повторить удовольствие и приглашает нас с собой. Сказано – сделано. Все проще пареной репы. Тогда въезд на остров был еще безвизовым. Сегодня правила изменились. И хотя злые языки утверждают, что популярность отдыха на Кипре прошла еще до введения визового режима, я расскажу о правилах попадания на остров. Въезд на Кипр для граждан России теперь визовый. Как известно, визовый режим был введен для граждан России с 1 января 2004 года, в связи со вступлением Кипра в Евросоюз. Процедура оформления визы занимает сутки и в настоящее время является для граждан России бесплатной. Для оформления туристической визы сроком до трех месяцев потребуются следующие документы:
– загранпаспорт со сроком действия не менее 3-х месяцев после окончания срока действия визы. (Иностранцам нужно иметь национальный паспорт с аналогичным сроком действия)
– 2 фото 3x4 или 4х6
Пассажиры, имеющие транзитную визу, могут находиться в течение 5 дней на Кипре, если они имеют билет и визу страны, которая является целью их путешествия. Обращаться за получением визы нужно в ближайшее к вам Посольство или Консульство Республики Кипр. Бесплатная виза введена для следующих стран: Арабская Республика Египет, Болгария, Израиль, Сирия и Чехия. Плата за визу для других государств, говорят, вполне умеренная. Транзитная виза и вообще дается бесплатно.
А еще лица, прибывающие на Кипр в качестве гостей, не имеют права заниматься бизнесом или наниматься на любую работу. Это не страшно, у нас такого желания и не возникало. Работать на такой жаре, когда все вокруг отдыхают? Увольте! Тем же странным лицам, которые все же собираются на Кипр для работы или бизнеса, а также на учебу, необходимо получить специальное разрешение заранее, еще до отправления на Кипр.
Кстати, туристы, приезжающие в Республику Кипр, могут попасть в страну только через официальные международные аэро– и морские порты. Это аэропорты Ларнаки и Пафоса. Морские порты Фамагуста, Кирения и Каравостаси, которые находятся в части острова, оккупированной турецкими войсками, провозглашены правительством как запрещенные для въезда в страну и выезда. Никто из путешественников не имеет права въехать на Кипр или покинуть его через эти города.
Возможно, рано или поздно ситуация переменится. Во всяком случае, осенью 2006 года лидеры греческой и турецкой общин Кипра провели первую встречу за два года. Президент Республики Кипр Тасос Пападопулос и лидер самопровозглашенной Турецкой Республики Северного Кипра Мехмет Али Талат встретились в Никосии на нейтральной территории, которую контролируют миротворческие силы ООН. Никаких официальных результатов встречи объявлено не было. Но после ее окончания оба лидера выразили надежду на новую встречу. Возможно, когда-нибудь остров и станет единым, а пока он разделен надвое. Впрочем, на нашей поездке это не сказывается никоим образом.
Когда книга уже была почти написана, из выпуска утренних новостей я услышал радостное известие: сегодня начали ломать кипрскую стену! (Дело в том, что столица Кипра, как когда-то Берлин, разделена стеной надвое: на греческую и турецкую части). Продолжения этой истории пока не последовало, но все может быть. Возможно, взяв эту книгу в руки, вы уже будете обладать знанием того факта, что Кипр вновь един.
Итак, мы направляемся в туристическую фирму и заполняем анкеты. Покупаем страховой полис, затем вносим аванс за поездку. Виза тогда еще не требовалась. Дело в шляпе. В назначенный день нас ожидает новое путешествие. Большое приключение. Самолет вылетает из Шереметьево где-то в обед, мы должны прибыть за два часа. Дорога в аэропорт обычно забита пробками. Нужно выехать заранее. Короче, опять вставать ни свет ни заря.
Я встаю в ужасном настроении. Дело в том, что я до умопомрачения боюсь воздушного вида транспорта. В детстве все было иначе: мы с родителями частенько летали в Сочи, и я себя чувствовал абсолютно свободно. Как-то на высоте десяти тысяч метров проводница поймала меня, пятилетнего, пытавшегося за компанию с приятелем открыть двери воздушной птицы. Я смеялся, и не понимал, почему ругается стюардесса, а у моей мамы такое страдальческое выражение лица, мигрень и судорожно впившиеся в подлокотники кресла пальцы. Прошло время, и ее страх передался мне. По наследству, что ли. Я такой не один. Мой режиссер тоже боится полетов. Вернее, меня в полетах. Он говорит, что на взлете я выкручиваю ему руки, и всегда старается усесться отдельно. Я долго думал, как избавиться от этого моего ужасного комплекса. И нашел способ. Теперь в дальних перелетах меня сопровождает небольшая, но объемная бутылочка виски. У каждого свой рецепт, но мне почему-то помогает именно этот напиток. Есть у него и побочный эффект. При приземлении начинает очень сильно болеть и кружиться голова. Сказывается перемена давления.
Есть и другие способы. В свое время страх высоты был решительно преодолен мною в обществе одной очаровательной блондинки. Мы с ней решили провести неделю в одной капстране. Я был влюблен, мы стояли в зале отправления в Пулково на фоне летного поля. Она произнесла: «Видишь эту прекрасную серебристую птицу? Через час она унесет нас в поднебесье! А потом приземлится, возможно, даже в аэропорту назначения!» Земля качнулась у меня под ногами. Нас пригласили на посадку. Я чуть было не остался на земле, но усилием воли оказался в самолете. На счастье, это был один из первых аэробусов, приобретенных нашей страной. Огромный, надежный. К тому же, в салоне тогда еще разрешалось курение. А рядом была она. Алкоголь не понадобился. Ужас исчез без опьянения.