Поэма “Нити”
Шрифт:
И завсегда перед уроком
Стоим, минут пятнадцать сроком,
В колоннах-классах и внимаем.
Чему – забыл. Так… Ждем, зеваем…
Влекут к себе мороз и тьма,
Пух-изморозь весом едва.
Но знаю я – там воли нету.
Чуть подожду гулять по свету.
Учился. В общем-то с напором.
Как с мехлопатой надо споро,
В ученье то ж – замешкал чуть,
Урок пустой. А чем тянуть?
(Эх,
Изюма в общепита тесте
И то поболе будет, чем,
В моих воспоминаньях тем.)
Да, что-то с школой не выходит.
Зацепок нет, по льду как водит.
Что толк долбить мне толщу дней -
Там тот же лед. И сон теней.
Но почему?! И в чем причина?!
Ну, если честно, чувств картина
Тех дней напорного труда
Расплывчата – туман, вода…
Почти что все ушло в работу,
И цели понятой заботу.
Мозги, хоть грубо, что мотор -
Залил, завелся и попер.
И ни травинки, ни былинки
Не остаются на картинке.
А датчик масла, зажиганье
Займут вам полностью сознанье.
И чувства все-на те мгновенья
С дорогой дерзкого боренья,
Когда подвеска, и мотор,
И ты – их бог, и сам стартер.
Но позади дорога наша.
(Ведь сделают-с асфальтом каша!)
Забыты кочки и жиклеры,
И стынут жаркие моторы.
В воспоминаньях остается:
Околок белый вбок несется,
Метнулся бык через дорогу…
И завернулось время в тогу.
Немного, да. А как иначе?
Я так решал свои задачи:
Долбил упорно, каждый день,
И отдых был работы сень.
Хотел и сделал. Радость? – Радость.
Собою повеленья сладость.
И нет награды той дороже,
Когда уверуем, что можем.
Мечты тогда, как инструктаж:
Вот здесь пахать, тут абордаж,
И вновь пахать – до исступленья.
Стократ сильней, в ком нет сомненья.
За это стоит претерпеть,
И пострадать, и попотеть.
Пусть жизнь свернет в бараний рог
Не раз, не два – всему свой срок.
Согнуло – надо разгибаться,
Опять силенок набираться.
И безмятежностью души
И в пекле адовом дыши.
* * *
И вся-то суть за те два года -
Развить что мне дала природа.
Но это (чуял или знал)
Не легче, чем лесоповал.
А что мозгам от школы надо?
Как мышцам в меру пот отрада,
Так и плутания ума
Даруют истине корма.
Пожалуй, все. Что дальше – проза.
Вот пряди листьев на березе,
Небес над ней голубизна…
Но жизнь корней нам не видна.
И отблеск как, чуть-чуть в тумане,
Картина-призрак жизни рани.
Сентябрь, дождик. Облака
Нависли серой мглой. Река.
Вверх по теченью ветер гонит
Барашки волн. Неслышно тонет
Меж волн от пены седина,
И мелких капель дробь слышна.
Подмышкой румпель, Вова-боцман,
Средь прочих умных главный лоцман,
Орет про кливер-на ветру.
Давая крен, я планшир тру.
Впередсмотрящий, друг наш Джон,
К мечтам-туману устремлен.
Эй, Джон, на юности заре
Внимай взахлеб своей поре!
Ял, паруса, качели-волны
Бездумной силой мерной полны.
Форштевень в пене, брызг накат,
Безвременье… Я тихо рад.
* * *
В простой и цельной жизни той
Я к лыжам попривык зимой.
В морозы в инее ресницы,
В их окнах – лыжины-сестрицы.
Прозрачно замер лес зимою,
Снежинок скрип… Бегу лыжнею.
День будний. Больше – никого.
Искрился снег… И нет его.
Из-под носка две струйки снега
От лыж стремительного бега…
Чем так чарует нас скольженье?…
Победой призрачною тренья?
* * *
Десятый класс, зима. С друзьями
В поход уральскими местами.
Несложен план был общий наш:
Из Златоуста -в Карабаш.
Рюкзак тяжел – легка дорога,
Безветрен день. Ель-недотрога.
И солнце в холоде небес
Сиянье льет в таежный лес.
Чудным избигом снег на соснах,
Изба в лесу, бушлат на досках.
Тепло дороже тесноты,
Поутру хмарь, следов кресты…
Еще изба. Дружна ночевка.
В лесу снег рыхл, и лыжам топко,
Я тихо весел, вверх ползу…
Ах, чудо дней младых в лесу!…
Лег на снег лапник (ветки сосен).
Костром нагреты… Дух стал росен.
Сон на морозе – подремать,
И хочется скорей вставать.
До боли в мышцах «отдых» тела.
Быстрее на ноги, за дело.
Бахилы, лыжи, рюкзаки…
Вниз! В ложе сонное реки.
(Опять завидую напору,
С каким легко бежал я в гору.
Сейчас и силы боле стало,
Да жизнь ее охомутала.)
Открылся Карабаш внизу,