Шла трёхлетняя девочка,просто Мария,В божью церковь,за мамину юбку держась,Вдруг монах перед неюпоклоны земныеСотворил на коленях,молясь и крестясь.– Предо мною стоитмать епископа Пермского, —Молвил онизумлённо глядящей толпе.По весеннему Устюгучудо апрельскоеБосоногою девочкойв Вечность ушло по тропе…Время шло,и родился младенец без муки,Наречён был Стефаноми рос, окрылённый мечтой,И уже покорялись емуязыки и науки,И в Великий Ростовнаправляется инок простой.Подвизаясь в постах,в чистоте и великом смиренье,Был беззлобен, послушен,и трезв, и умён,И пред старцем седым,и пред мужем разумнымс почтеньемПреклонялся в стремлениик новым познаниям он.
Переписывал книги святыеприлежно и скороИ по-гречески в чтенье, письмеразумел уж весьма.И, от матери с дедомзырянскому выучась споро,Дал зырянам для чтения азбукуи для письма.Ведь мечта смладуголову хмелем кружилаИ лишала Стефанапокоя и лёгкого сна,На прекрасную Вычегдустрастно к зырянам манилаБеспокойного юношус пламенным сердцем она.– Я спасу их,заблудших во мраке, неверных,Книжной грамотедиких людей научу.О епископе! Отче Господне!Поверь мне,Знаю я:эта миссия мне по плечу.Научу иль погибнуза светлую Веру святую,За Христово ученьедостойную муку приму,Смерть на Перми Великойотныне лютует.Отче! Книгу – не меч —за Христа подниму…Князь Димитрий Донской,на Стефана надеясь отменно,Повелел ему выдать иконы,кресты и масла,И икону священную«Спас на убрусе»посменноГруппа иноковв дальний поход понесла.Помолившися затемноГосподу Богу усердно,Чрез Ростов и чрез Устюг,знакомые с детства места,Шёл отряд, и Стефанбыл серьёзен безмерно,И вела его вера,манила святая мечта…И пришли онив место зырянское Пырос,Что у входа в красавицу Вычегдудивно легло,И такая красаперед взором пришедшихоткрылась,Что от этого дивного дивадыханье свело.Жили здесь наши предки,зыряне-пермяне,Жили просто,пахали и сеяли рожьИ до Выми и Вяткибогов почитали не в храме,А в открытых святилищах,или кумирницах тож.Средь богов —и куница, и белка, и соболь,Козы, овцы, волыи таёжный медведь,Также Солнце, Вода и Огонь(Бог особый),Всех их нужно задобритьи кровью помазать успеть.Верил свято Стефан,что язычники дики,Что в Христовом учениисмысл и душа бытия,Просветить всех возможно,разрушив кумирные лики,И к спасенью зырян приступил он,молитву творя.И со словом святымобратился он к людям призывно,На зырянском, родном,материнском, вещал языке,К единению звалраздираемых злобой надрывноИ к вогуличам, вятичам, вымичамшёл налегке.
И ему помогалав Иисуса вера святая,Когда жёг истуканов,рубил их с размаху, сплеча,Сокрушая столбыи кумирницы в прах разрушая,И берёзу священнуюсек топором сгоряча.Он волхвов не боялсяи гнева богов не страшился,И в огонь шёл бесстрашно,святую молитву творя,На богатство чужое не зарилсяи от врагов не таился,И под знамя Христововставали зыряне не зря.Ну а кто не вставал —уходили по рекам подальшеИ с собой деревянных кумировотважно несли.И не ведали, их ублажаябез всяческой фальши,Что Христово учениек ним подойдёт и вдали…А для новых уж чадзаложил Стефанцерковь святую,Озарив теплотоювеликой и страстной любви,Как невесту, украсили верил: теперь, не воюя,Будут счастливы людис Христовым ученьем в крови.И на этом же местеСтефановский храмвозрождённыйУкрашает наш городи дарит тепло и покой.А за дело благоев епископский санвозведённый,Стал Святым и Великимотважный зырянин простой.
2000
Афанасий и Серафима
«Назовём поимённо»
Продолжаем печатать имена земляков – жертв сталинизма.
…Вахрушев Афанасий Иванович, 1878 года рождения, уроженец д. Выставка Спиридоновская Котласского района. Проживал по месту рождения…
Газета «Двинская правда» 2 ноября 1990 г.Серафима в девичествемногих пленялаКрасотою, и статью,и русой косой,На работе не видели,чтоб уставала,И на луг, и на пожнюходила с росой.Заливалась и пелау дома гармошка,И лицо розовело,как маковый цвет.И для дочери Фёдорскопил уж немножко,И с приданым сундукбыл готов дать ответ.Только девичье сердце,поди-ка, изведай,Как, к кому повернётсяи чем одарит,И когда по весенней тропенепоседаНа свиданьек опушке лесной побежит.Серафимино сердцепознало смятенье,И девический трепетему был знаком!Покорил Афанасий её на Успенье [1] ,Когда в церкви стояла,накрывшись платком.
1
Православный праздник Успения Пресвятой Богородицы всегда отмечается 28 августа.
Он – постарше,и будто мужик,а не парень.Черноват, не похожна других и силён,И молва о нём —девку кидала в испарину!Мол, тулупы тачаетовчинные он.И имеет машинку(шьёт кожу и ткани),Что закажут, исполнитв размере и в срок,И в лесу, и на пашнене скоро устанет,Знать, жених он завидный, —твердился урок…И посватался парень —и свадьба на диво,Вся деревня гуляла,и пол ходуном,Новобрачные былимилы и красивы,И невеста при всехобнялась с женихом…А потом пошли парнивпритык друг за дружкой,И наделы уж больше,и дом хоть куда:Пятистенок срубилис зимовкой избушкой,Да амбары, да баню —всё есть от труда.Афанасий гордился:хозяйство исправно,А жена год от годародней и милей,И девчонок уж трое,а главное – парни,Аристарх с Капитоном,растите скорей!Подрастайте и девки,и всё – честь по чести:Всемером выйдем в полена праздник души,Как землице поклонишься,будто невесте,И посеешь с умом —и хлебахороши.А коль хлеба в достаткеи вёл сенокос ты,То и снежную зимуне страшно встречать.Застрекочет машинка,и тоже до потаДеревенский портнойбудет шубы тачать…Но тридцатый год страшныйстоял на порогеИ мечтам и надеждамчерту подводил.Афанасий бессоннотомился в тревогеИ у Бога лишь милостик детям молил…– Собирайся! – Пришло,стало быть, его время,И судьба отвернулась,проси – не проси…– Ты кулак, Афанасий,кулацкое семяПодчистую, под кореньдолжно известись.Где машинку-то спрятал?Найдём, раскопаем!Знают все,что поддёвки,кафтаны строчил…– Эх, отец, для чего тысиреневым маемИ портняжному делуменя научил?..– Ты в работе будь, парень,всегда аккуратен,И не дело мужское —лежать на печи, —Говорил ты, а яс детства был на подхвате,Ну а нынче что ж вышло?Хоть криком кричи!..Срам какой! На телеге везут,будто вора,И в тюрьму, в город Устюг!За что? – Укрывал! —Я такого не видывалв жизни позора!И зачем, неразумный,детей нарожал?!Младшей нет ещё года!Как хлеб не укроешь?Ведь амбары вчистую метут,хоть умри!И управы не сыщешь,хоть волком завоешь,Продналоги лютуют —в два глаза смотри!А машинку-то думалсберечь для девчонокИ сестре как приданоевроде бы дал,Ан, не вышло! Придурок,ленивый с пелёнок,Всё завистливым глазомвезде увидал…Серафима-то свету не видела,бедная,То скотина, то поле,опять сенокос,Да за юбку – орава,грудная – последняя!..Я не счастье, а горесемейству принёс.Вы простите мне, дети,прости, Серафима,Что любовь мояслёзы лишь вам принесла,Что во время лихоетеперь вас покинул…И не знать бы мне векмоего ремесла…Мысли горькиеспать не давали ночами,Всё казалось, что будтово всём виноват,А тюремные нарыуж стоном стоналиПод мужскими боками,и мыслям не рад…А в деревне меж темзагибали всё круче:Жён кулацких, сказали,теперь повезут,И опять: «Собирайтесь!» —А девки все в кучу,Обхватили ручонками матьи ревут.– Дайте девку-тохоть покормить,супостаты! [2]Что вы, изверги, что ли,ведь ей только год!И за что нам, несчастным,такая расплата?За труды наши, видно,теперь мой черёд.– Ты прости, Катерина,детей оставляю,Ведь погибнут в краюнезнакомом, чужом!..Край родимый,в слезах я тебя покидаю,И придётся ли свидеться,плачу о том.
2
Супостат (старинное слово) – негодяй, злодей.
Вот коровууже привязали к телеге,Вишь, и ты виновата,бурёнка, как я.И куда же нас?Будто к Макарихе едем,Значит, к Котласунынче дорога моя…
Вот сбежались соседкии плачут, знать, жалкоИм меня и детейнеразумных моих.– Помолитесь вы, бабоньки,нас ведь на свалку,Вишь, везут, как бродяжекбездомных каких.А ведь дом-пятистенокмы строили сами,Надрывались в лесу,как таскали кряжи [3] ,И с рассветом всегда на ногах.ЧудесамиНе обласканы Богом…Посевами ржиИ овса, да и житанатружены спины,Разве б что уродилосьбез мук и забот?А теперь наказала насзлая судьбинаЗа старанье на пожне,за муки и пот.– Ты прости меня, Ирушка,младшая, бедная,Сердце кровью сейчасобольётся моё!Я тебя покидаю,ведь сгинешь, болезная,Если будешь со мноюделить бытиё.Катерина, святая,троих приласкала,Бог не дал ей детишек —родить не пришлось.А теперь вот мои —Ира, Маша, Тамара…Как от них отрывалась,так сердце зашлось…Капитон-то,четырнадцать только, —подросток,Вишь, примолк, приуныл,но слезы не видать,Знать, мужик весь в отца,хоть и малого росту,Следом едет в края,куда выслана мать…А печальный обозс болью, горечью слёзноюМежду тем растянулся.Коровы бредут,Плачут дети, что с матерьюедут, болезные,У кого нет родных,чтоб оставить их тут.
3
Кряж – толстый короткий обрубок бревна из близкой к корню части дерева.
– Вот и речка-кормилица,рыбу ловили тут,Помню, раз Афанасийстерлядку поймал:Вот ушица-то знатная,кости как вынуты,Точно, слаще едыникогда не едал!Вот и Котлас.Невесело в городе, пасмурно,Под ногами у лошадисырость и грязь,А Макариха – кладбище,так уж назначено,Шалаши из жердей —век бы не было вас.
Ну, давай, Капитон,проходи, вот и нары.Не смотри, не смотри,что тут два этажа,Будем вместе внизу —потеплее на пару,Ведь не в жаркую порунас здесь сторожат.Жерди хоть бы стесали,смотри – осторожней,Не поранить бы руки —проколешь насквозь…Да, тут будет нежарко,прогреть невозможно:На барак две печурки,подбрось – не подбрось.Да и пол-то из снега,под снегом – болото,Мы ведь нынче не люди,жильё – как скоту…А бурёнку увёлза верёвочку кто-то,Помолись за неё —за её доброту.И лошадку забрали,а взял жеребёнком,Малышом Афанасий,ходил, как хмельной,И возился без сроку,как с малым ребёнком,И мечтал с ним работатьна пашне весной…
Серафима нелёгкие думысплетала,Неотвязно девчонкистояли в глазах,А сама одеяломпостель застилала,Что с собой удосужиласьвзять впопыхах.А барак наполнялся:тут бабы с мужьями…И малые дети —как много детей!..А старух-то зачемпригонять с батожьями? [4]Уж какой вред, спроси,от соседки моей?..Стонет, крутится,кости болят, знать, к погоде,Всё никак не уляжется —тут ведь не печь…И ребёнок всё плачет,как Ирушка вроде…Как хотелось мне девкамналивок [5] испечь!Со сметанкой, с картошкой —уж то объеденье:Сверху корочка, с маслом —язык б проглотил!..Да с зимы привязалосяк нам невезенье,Афанасий-то, бедный,вот муки хватил,Как коров отбиралии гнали овечек,Как описывать к намприходили тряпьё…Всё, трудом нажитое,продали с крылечек,Мы остались в чём были, —осталось старьё…Нет от думы спасенья,и сон убегает,Ночь уже на исходе,а баба не спит,То молитву Спасителюмолча читает,То о горестях с мужемв слезах говорит…А назавтра наряд —на лесные делянки,Повезли под конвоемвсех баб и детейЛес валить для бараков,таскать на полянку —Много нужно страненынче трудлагерей!Нужно строить посёлкидля спецпоселенцев [6] ,Так кулацкие корнирубили сплеча,Кулаки в отдалённых местах,как туземцы,Жизнь с азов начинали,кляня палача…А пока пересылкалюдей уносила:Умирали детишкиот всяких мытарств,Умирали и взрослые,многих скосилаСмерть. Привольно ей былокосить без лекарств.Хоронили умершихв большущих могилах,Плотно клали,чтоб места поменьше занять,Без одежды, ведь телонавеки остыло,А живым пригодится —тут дрожь не унять.– Хоть зима на исходе,но часты морозы,И куда-то бы наспоскорей увезли,Чтоб от холода здешнегостылой угрозыВ тёплый дом поселитьсяс промёрзшей земли…– Мама! Мама! —кричит Капитон. —Был отец тут,Из тюрьмы его«тройкой» судить привезли,Он сказал, что теперьбудем жить по соседству,И его в тот баракот меня увели.Ноги сильно натёр —дал ему я портянки,Да и валенки чёрные тоже отдал,Он сказал, что закончитсясуд спозаранкуИ что он нас найдёточень скоро, сказал.Серафимины ногиеё не держали,Уж сидела на нарах,а слёзы лились,Счастье с горемв предчувствии встречисмешались,И в молитву с надеждойслова облеклись.– Вот уж стало темнеть —не идёт отчего-то?Капитон, ты сходи-каи всё разузнай,Может, их увезлипрямиком на работу?Ведь у них нет стыда,да и жалости, знай.Капитон подбирался к судуосторожно,Чрез пути прошмыгнул,подошёл сторонойИ спросил у охранникас сердцем тревожным,Где отец может бытьэтой поздней порой.– Опоздал! – тот, зевнув,отвернулся от парня. —Всех уже расстреляли,в могиле отец.– Да и ты покрутись тут, —вмешался напарник, —Так тебе тоже быстронаступит конец…«Боже мой! Как он материскажет такое?!Ведь не выдержит:сердце ослабло совсем…»Нет! Не знать уж тебе,Серафима, покоя:В этой жизни случилосьпожертвовать всем!Потеряла и дом, и детей,и кормильца,Всё как есть потеряла.Поругана честь…Афанасий, чего же тыв жизни добился,Хоть трудов твоих праведныхбыло не счесть?Ты молчишь.И никто никогда не узнает,Как до самой последнейминуты своейВсё не верил,что яму себе он копаетИ уже никогдане увидит детей.Что он сделал?Кого обокрал иль обидел?..Так за что? – вот извечныйи страшный вопрос.И не мог онв далёком тридцатом увидеть,Сколько будет проклятийв бессилии слёз…Наступила весна —потекли нечистоты,Вонь вокруг шалашей,грязь, и сырость, и смрад.Люди падали в обморок,мучились рвотой —Пересылка веснойпревратилась вдруг в ад…Наконец тот приказ:с пересылки – в Печору,И посёлок Усть-Воя —конечный маршрут;И на баржах людей,как в какую-то прорву,В ненасытное брюхо,как стадо, везут…– Капитон, как же тыбез копейки и хлеба?Горемычный, один,разлучённый со мной?Отпустили в деревню,а тут перемены,И с тобой разминулась ягорькой судьбой…И не знала она,что придётся скитатьсяИ людей избегатьеё сыну в лесах,Что опять Катерина(с ней век не сквитаться!)Помогла ему выжитьв родимых местах.Что отныне в далёком краюгод за годомЖизнь придётся ей строитьвдали от детей,Только в тридцать седьмомна речном пароходеПривезёт Капитонк ней её дочерей.
4
Батог – палка, толстый прут.
5
Наливка – ватрушка, политая сметаной.
6
Спецпоселенец – лицо, выселенное из места проживания.
