Шрифт:
ДО
Я познакомился с девушкой через интернет и влюбился.
Конечно, это звучит глупо. Все мои друзья хохотали, когда я им рассказывал о Саше. Они не верили. Они говорили мне: Юрка, ты что? Как можно полюбить девушку, которую ни разу в жизни не видел? Черт подери, она даже не прислала тебе фотографию!
Я им сказал, что сам попросил Сашу не присылать фото. Еще сказал, что хочу увидеть ее лицо первый раз не на глянцевой бумажке, а в реале.
Друзья
Я молча хлебал из своей кружки и старался не смотреть друзьям в глаза.
Пиво было темным, холодным, очень вкусным. В кабаке пахло летом: заводской пылью вперемешку с цветущей липой. Еще пахло дешевым табаком и потом. Джоки, Костян и я работаем на стройке, в западном районе Старого Ростова. Трудновато благоухать после двенадцатичасового рабочего дня. Особенно по такой жаре.
Я допил пиво, подозвал официантку и попросил:
— Лера, нам еще три пива. Одно темное и два светлых.
Лера устало улыбнулась и стала наполнять кружки.
Вечером в забегаловке народу всегда полно: в основном такие же строители, как мы, а еще сюда заходят парни из «службы зачистки». Народ шумит, смеется, мегалитрами поглощает водку и пиво.
Джоки сказал:
— Может, лучше влюбишься в Лерку? Посмотри, какая приятная девчонка! Подумаешь, ей под сорок уже. Зато она на тебя глаз положила давным-давно. Если начнете встречаться, будет нам бесплатно наливать каждый вечер.
А Костян хлопнул меня по плечу и крикнул:
— Твою мать, Юрик, я ведь говорил, что эти походы в Интернет-клуб до добра не доведут!
Они смеялись, а в приоткрытую дверь забегаловки проникали аромат летних трав и вонь низкооктанового бензина. В открытые окна виднелись корявые деревца Центрального Парка и черные тени кривых многоэтажек. А еще серо-голубая пелена вместо неба — купол из бронированного стекла, покрытый толстым слоем пыли.
Весь мир за окном — будто в тумане.
Лера принесла пиво, и я сказал:
— Хочу с ней встретиться.
Друзья подняли кружки. Джоки подмигнул мне и произнес торжественно, словно это был тост:
— Удачи, Юрий!
Потом он спросил:
— Куда ты ее поведешь? В парк? Или сразу к нам в вагончик?
Я ответил:
— Саша живет в Новороманове. Поеду к ней.
Джоки поперхнулся, закашлялся, а Костян отодвинул кружку в сторону и посмотрел на меня. У Костика страшный взгляд — вместо левого глаза у него протез кроваво-красного цвета, а правая щека изрезана глубокими шрамами. Шрамы напоминают четыре параллельные дороги, которые ведут к протезу.
Можно подумать, что на Костю напал в темной подворотне Зорро, вооруженный своей верной шпагой.
Костик похлопал Джоки по спине
— Ты что, рехнулся, Юрик?
Я покачал головой:
— Сяду в поезд и поеду к ней.
Все тот же людской гул, все то же позвякивание пивных кружек. Все тот же сквознячок, все те же люди. Ничего не изменилось после этих слов, разве что теперь я понял — действительно поеду. Во что бы то ни стало. Буду вкалывать по двадцать часов в сутки, стану разгружать бетон и таскать кирпичи тоннами, пойду добровольцем в «отряды зачистки», если понадобится, но все равно заработаю на билет.
Джоки откашлялся и полез в карман за зажигалкой. У Джоки замечательная зажигалка: серебряная, на одном боку стильное изображение трехглавого орла, на другом нацарапана обнаженная девчонка в обнимку с огромной толстой змеей. Зажигалка досталась Джоки в наследство от отца, который всю свою жизнь проработал на стройке.
Костик пробормотал:
— Юрка, ты подумай. Это идиотизм.
Джоки прикурил и сказал:
— Не верю, что все так серьезно. Ты и за три года не заработаешь на билет на монорельс!
Я ответил, прихлебывая холодное пиво, прислушиваясь к собственным ощущениям:
— Поеду на обычном поезде. В плацкарте. Недельку-другую повкалываю и порядок.
Сердце заныло, совсем чуть-чуть, издалека, намекая, мол, приятель, а может все-таки не надо? Ты — обычный человек, со своими мелкими радостями, желаниями, мечтами, у тебя есть свой дом, свой город, свои друзья. У тебя есть то, чего нет у многих. Конечно, ты притворяешься, что ненавидишь свою жизнь, но признай: ты уже привык жить именно так . Будет очень сложно перестроиться. Будет очень сложнобез купола над головой.
Но я так хотел увидеть Сашу.
Плевать на сомнения, лишь бы встретиться с ней.
А еще меня звала дорога: аромат летних трав и настоящее голубое небо, а не эта идиотская серая муть за окном.
Но это издалека, Саша — главнее.
Джоки заорал, размахивая перед лицом рукой, в которой была зажата серебряная зажигалка:
— Да что может быть такого в девчонке, ради чего можно стать самоубийцей?
— Ты ее даже не видел! — закричал Костян, и его глаз-протез стал из красного бордовым. А раны-дороги, кажется, запульсировали.
Официантка Лера неодобрительно посмотрела на нас, один из «чистильщиков» потянулся к кобуре на поясе. У ребят нервная работа: проклятые ночные твари все чаще прорывают оборону города, народа все время не хватает.
Я сказал друзьям:
— Один черт, поеду. Даже не пытайтесь отговорить.
И тогда Джоки выронил любимую зажигалку и кинулся на меня с кулаками. Но он не успел ударить ни разу: здоровяк Костя обхватил Джоки обеими руками. Так они и застыли, сцепившись. Словно статуя из бетона: Джоки и Костя.