Поездка в Техас

Пикарт Джоан Эллиот

— Что потом?

— Ты получишь другое задание и жизнь на этом ранчо превратится для тебя в туманное воспоминание?

— Нет, конечно, нет. Я никогда не забуду, я хотела сказать… черт побери, Мэтт, ну почему ты такой гадкий? Ты хочешь испортить такой прекрасный день?

Он резко затормозил. Прямо посередине грязной дороги он выключил двигатель, и машина остановилась. Трейси уставилась на него широко открытыми глазами, но, прежде чем она смогла произнесли хоть одно слово, он развернулся к ней и схватил за плечи.

— Я гадкий, ты правильно

это определила. И это потому, что я не знаю, что с тобой делать. Прошлой ночью я был по колено в грязи, рука болела так сильно, что я молил Бога, чтобы она отвалилась, но я ни о чем не мог думать, кроме тебя. Я улыбался, а мои работники думали, что я сошел с катушек.

— Это не моя вина, — закричала Трейси.

— Я уверен, что твоя. Ты приехала сюда, не так ли?

— Так что, убить меня за это?

— Именно это я и хотел сделать, — страшным голосом сказал Мэтт, а потом поцеловал ее с такой яростной решимостью, что она чуть не задохнулась.

— Ты сделал мне больно.

— Извини.

— Тебе лучше сейчас?

— Нет, черт побери, нет.

— О Боже, все сначала. Мэтт, ты бесишься, рычишь, а я никак не могу понять, в чем же дело. Почему ты так злишься?

— Потому что ты скоро уедешь! Потому, что я не хочу отпускать тебя в Детройт. Потому что, черт возьми, я люблю тебя, Трейси!

Она открыла рот, но так и не издала звука, потом сделала еще одну столь же безуспешную попытку.

— Не поняла?

— Я люблю тебя, Трейси Тейт. Ты вышла из самолета, и мир вокруг меня перевернулся. Когда мы вместе, у меня такое ощущение, что ты первая женщина на земле, к которой я прикоснулся. Ты нужна мне здесь, на моем ранчо. Я хочу жениться на тебе, Трейси, хочу, чтобы ты родила мне детей. Я ждал тебя целую жизнь, и сейчас ты здесь, такая красивая и желанная. Но я знаю, что мне нечего предложить тебе. Я знаю, что уступаю тебя твоей газете и потому схожу с ума.

— Мэтт, я так люблю тебя, что порой не знаю, куда себя деть. Я…

— Ты любишь меня? Ты честно любишь Мэтью Кендала Рамсея? — спросил он с улыбкой на лице.

— О да, только…

— Начинается! Оговорки все-таки есть?

— Нет, Мэтт. Многое в твоей жизни и этой стране пугает меня. Иногда одной любви недостаточно, чтобы преодолеть все препятствия. Я изо всех сил пытаюсь понять тебя, осознать, что значит — любить фермера, но пока еще не могу похвастаться успехами в этом деле. Мне нужно время, чтобы…

— У нас нет времени. Я чувствую нутром, что, если ты уедешь, то никогда не вернешься назад.

— Ты ведь не знаешь!

— Нет, знаю. Детройт — это карьера, бесконечные успехи, та жизнь, которую ты понимаешь и любишь. Мое ранчо не выдержит конкуренции с Детройтом.

— Мэтт, я люблю тебя. Ничто в этой жизни не имеет значения, кроме тебя. Сама мысль о тебе озаряет меня счастьем, а когда мы рядом, никого нет во всем мире, кроме нас двоих. Ты моя жизнь! Мэтт, я не могу найти слов, чтобы сказать, как я люблю тебя, как нуждаюсь в тебе, как хочу быть с тобой. И какое чудо — знать, что ты тоже меня любишь.

—

Тогда выходи за меня замуж. Будь моей женой. Останься здесь. Скажи мне прямо сейчас, что ты сделаешь это.

— Так нечестно. Все это так неожиданно. А что, если я не смогу приспособиться? Мы начнем ненавидеть друг друга и разрушим наше счастье. Пожалуйста, Мэтт, не торопи события, не заставляй принимать поспешных решений, о которых мы будем сожалеть всю оставшуюся жизнь.

— Хорошо, Трейси, — он обнял и поцеловал ее. — Я не буду настаивать. По крайней мере, я знаю, что ты любишь меня. За это я и буду держаться, но знай, что как только ты сядешь в самолет, я тут же умру. В последний день твоей командировки я узнаю ответ? А пока я буду делать все, от меня зависящее, чтобы выиграть тебя. Я люблю тебя и не хочу отпускать отсюда. Ни сейчас и никогда.

— О Боже! — закричала Трейси. — Впереди огромный грузовик, он несется прямо на нас!

— Держись крепче! — крикнул Мэтт, поворачивая ключ зажигания. Он бросил машину на обочину, и грузовик со свистом пронесся мимо.

— Перед моими глазами пролетела вся жизнь, — дрожа, сказала Трейси.

— Забудь прошлое и сконцентрируйся на будущем. Со мной. На нашем будущем. Вместе. Вдвоем, парой. Мистер и миссис Мэтт…

— Достаточно. Я уже все поняла.

— Правда, детка? Ты поняла, что я люблю тебя всем сердцем?

— Да.

— Хорошо. А теперь поехали в Даллас.

Некоторое время спустя они увидели на горизонте очертания города и через несколько минут окунулись в бурлящий поток машин. Хорошее настроение вновь вернулось к ним после той сцены на грязной дороге. Трейси весело смеялась, когда Мэтт рассказывал ей о том, как он просидел на дереве несколько часов, спасаясь от поджидающего внизу разъяренного быка. Мэтт свернул с главной магистрали и вскоре подъехал к кирпичному зданию.

— Доктор Болмен — хороший парень, он ремонтирует меня с детства. Вообще, он склеил столько ковбоев, что невозможно пересчитать.

— Как здорово. С вашей стороны просто замечательно, что вы не даете ему сидеть без работы.

Мэтт засмеялся и повел Трейси в приемный покой. Она села на стул, а Мэтт подошел к окошку регистратуры. В этот момент из-за перегородки вышел доктор, широко улыбаясь старому знакомому. Он был маленький, кругленький, лысый, и Трейси поймала себя на мысли, что улыбается ему.

— Мэтт, — доктор расплылся в улыбке, здороваясь с Мэттом за руку, — что с тобой приключилось?

Мэтт освободился от крепкого рукопожатия.

— Как раз вот эта рука повреждена куском колючей проволоки.

— Вот как? Это противная вещь. Давай, заходи, посмотрю рану.

Мэтт исчез вместе с доктором, который при ходьбе переваливался как утка. Трейси уселась поудобнее и стала ждать.

— Я занимала очередь раньше этого ковбоя, — сказала одна из женщин.

— Этот ковбой — Мэтт Рамсей из «Рокочущего «Р»», — сказала другая. — Это значит — деньги, власть и обслуживание, стоит ему только пошевелить пальцем.