Благодатная страна! Благословенная страна! На маленьком клочке земли такое пышное сочетание всего, чем гордится природа: изменчивое многоцветное море – симфония красок и звуков, скалистые горы, ароматные степи, водопады и горные потоки, неустанно поющие песни и звонкие ручьи, бегущие по веселым и шумным долинам; темные пещеры – эти подземные храмы с гулкой тишиной, с влажными арками и колоннадами, с органами из сталагмитов, с тонким кружевом и тяжелою бронзой; скалы, оборвавшиеся в глубокие пропасти и скалы, бежавшие к морю, как огромные звери, окаменевшие в беге своем; янтарные берега, дружные с морем; степные травы, вереск и сосна, металлические буки, гордые кипарисы, блестящие магнолии воздушные глицинии и яркий ковер радужных цветов …
А надо всем южное небо с крупными цветами звезд, прозрачный воздух, легкий, благоухающий, розовые сумерки и темные жгучие ночи, и вечная ясность.
И, как бы остановилась весна и грезит цветами: и в легкой пляске несутся цветы… Скромные подснежники, нежные фиалки, гибкие глицинии, стройные розы, пьяные гвоздики, мраморные хризантемы, нежные фиалки, скромные подснежники.
Какой-то
цветочный круговорот – яркий и вдохновенный.
И рассыпались по снежным долинам изящные города с кудрявыми садами и томными парками, притулились на склонах гор и холмов татарские деревушки со строго очерченными минаретами.
Какие нервные, прихотливые контрасты: больной, задумчивый и приехавший любить и наслаждаться природой и жизнью; горный первобытный татарин и европеец, изысканный, тонкий; кипучая жизнь и тихая смерть, углубленный ум и зыбкая поверхностная душа…
Вакханалия природы и жизни создала из Крыма бриллиант, трепетный, переливчатый; природа и жизнь стянула на небольшое пространство все, что у неё было красивого, радостного и скорбного и здесь, в Крыму, создала свой пантеон…
А люди, увлеченные природой входят в калейдоскоп и переливаются в смене лиц и одежд, здоровых и больных, гаснущих, расцветающих и цветущих.
И вот – поэты, чуткие, глубже воспринявшие природу и жизнь, запечатлели свои настроения, свои переживания в музыкальных стихах.
Они пришли разные, с своеобразными душами и создали ряд танцующих образов и звуков.
Подойдите к ним ближе, остановитесь над ними, над их восприятиями, и поэты заразят Вас своими переживаниями, углубят Вас, а тогда и море, к небо, и скалы, и берега, цветы и любовь – все будет цельнее, глубже. Поэты создадут гамму настроений, заставят пережить полнее и цельнее всю красоту, все обаяние, все разнообразие Крыма. И многое, что скользнуло бы по мозгу, затаится в его извилинах, начнет расти и расцветет в прекрасный цветок очарования…
К. Милль
К. Бальмонт
Аю-даг
Синеет ширь морская, чернеет Аю-даг.Теснится из-за моря, растет, густеет мрак.Холодный ветер веет, туманы поднялись,И звезды между тучек чуть видные зажглись.Неслышно ночь ступает, вступает в этот мир,И таинство свершает, и шествует на пир.Безмолвие ей шепчет, что дню пришел конец,И звезды ей сплетают серебряный венец.И все полней молчанье, и все чернее мрак.Застыл, как изваяние, тяжелый Аю-даг.И ночь, смеясь, покрыла весь мир своим крыломЧтоб тот, кто настрадался, вздохнул пред новым злом.
Крымская картинка
Все сильнее горя,Молодая заряНа цветы уронила росу.Гул в лесу пробежал,Горный лес задрожал,Pашумел между скал водопад Учан-Су.И горяч, и могуч,Вспыхнул солнечный луч,Протянулся, дрожит, и целует росу,Поцелуй его жгуч,Он сверкает в лесу,Там, где гул так певуч,Он целует росу,А меж сосен шумит и журчит Учан-Су.
В. Бенедиктов
Близ берегов
В широком пурпуре АврорыВосходит солнце. Предо мнойТавриды радужные горыВолшебной строятся стеной.Плывем. Все ближе берег чудный,И ряд заоблачных вершинВсе ближе. У кормы дельфинВолной играет изумруднойИ брызжет искрами вокруг.Вот пристань. – Зноем дышит югздесь жарко-сладок воздух чистый,Огнем и негой разведен,И как напиток золотистыйИз чаши неба пролит он.Там – в раззолоченном убореГраниц незнающее мореС небесной твердью сведено,А тут – к брегам прижаться радо,И, только именем черно,Слилось лазурное оноС зеленым морем винограда.К громадам скал приник залив,И воды трепетные млеют,И, рощи лавров отразив,Густые волны зеленеют.
Потоки
Не широки, не глубокиКрыма водные потоки,Но зато их целый ройСброшен горною стенойИ бегут они в долины,И чрез камни и стремниныЗвонкой прыгают волной,Там виясь в живом узоре,Там теряясь между скал,Или всасываясь в мореОстрием змеиных жал.Смотришь: вот земля вогнуласьВ глубину глухим котломИ растительность кругомГусто, пышно развернулась.Чу! Ключи, ручьи кипят, —И потоков быстрых змейкиСквозь подземные лазейкиПробираются, шипят;Под кустарником кудрямиТо скрываются в тени,То блестящими шнурамиМеж зелеными коврамиПередернуты они,И, открыты лишь частями,Шелковистый режут дол,И жемчужными кистямиНизвергаются в котел.И порой седых утесовРасплываются глаза,И из щелей их с откосовБрызжет хладная слеза:По уступам в перехватку,В пересыпку, в перекатку,Слезы те бегут, летят,И снопами водопад,То в припрыжку, то в присядку,Бьет с раската на раскат;То висит жемчужной нитью,То, ударив с новой прытью,В перегиб и в переломОн клубами млечной пеныМылит скал крутые стены,Скачет в воздух серебром,На мгновенье в безднах вязнетИ опять летит вперед,Пляшет, отпрысками бьет,Небо радугами дразнит,Сам себя на части рвет…
В. Брюсов
IЗвезда затеплилась стыдливо,Столпились тени у холма;Стихает море; вдоль заливаРедеет пенная кайма.Уже погасли пятна светаНа гранях сумрачных вершин, —И вот в селенье с минаретаЗапел протяжно муэдзин.IIУ перекрестка двух дорогЖурчанье тихое фонтана;Источник скуден и убог;На камне надпись из Корана.Здесь дышит скромный кипарис,Здесь дремлет пыльная олива,А ручеек сбегает вниз,К прибрежью вольного залива.IIIГде подступает к морю сад,Я знаю грот уединенный:Там шепчет дремлющий каскад,Там пруд недвижен полусонный.Там дышат лавры и миндальПри набежавшем тихом ветре,А сзади, закрывая даль,Уходит в небо пик Ай-Петри.IVДень растоплен; море сине;Подступили близко горы.Воздух чист, и четкость линийУтомляет взоры.Под столетним кедром – тени,Отзвук утренней прохлады.Слушай здесь, отдавшись лени,Как трещат цикады.VКипит встревоженное море,Мятутся волны, как в плену;Померк маяк на Ай-Тодоре,Вся ночь приветствует луну.Луна державно делит море:То мрак, то отблесков игра.И спит в серебряном простореМир парусов из серебра.VIВолны приходят и волны уходят,Стелются пеной на берег отлогий,По морю тени туманные бродят,Чайки летят и кричат, как в тревоге.Много столетий близ отмели дикойДремлют в развалинах римские стены,Слушают чаек протяжные крики,Смотрят на белое кружево пены.VIIОбошла тропа утес,Выше всходят буки.Позади лесные звуки,Крики птиц и диких коз.Впереди редеет лес,Камни у вершины,Ветра свист, полет орлиный,Даль земли и даль небес.VIIIНебо чернело с огнями,Море чернело без звезд.Плотно обложен камнямиБыл изогнутый объезд.Вниз виноградник по скатуТихо спускался; толпойКустики жались брат к брату.Помнишь? мы шли той тропой!
И. Бунин
Учан-Су
Свежее веет воздух горный,Невнятный шум идет в лесу:Поет веселый и проворныйСо скал летящий Учан-Су!Глядишь – и точно застывая,Но в то же время ропот свой,Свой легкий бег не прерывая, —Прозрачной пылью снеговойНесется вниз струя живая, —Как тонкий флер, сквозит огнем,Скользит со скал фатой венчальнойИ вдруг и пеной, и дождемСвергаясь в черный водоем,Бушует влагою хрустальной…А горы в синей вышине!А южный бор и сосен шепот!Под этот шум и влажный ропотСтоишь, как в светлом полусне!
