Поэзия убийства
Шрифт:
– И ты, Брут? – усмехнулся Морис.
– Что ты имеешь в виду? – изогнула бровь Мирослава.
– Только то, что вы, как и Шура, занесли Королёва в список подозреваемых под номером один.
– Ничего подобного! – возразила она. – Я уверена, что Наполеонов кандидатуру учителя на роль убийцы никогда не рассматривал всерьёз. Как и я.
– Зачем же он познакомился с ним?
– Обычная привычка профессионала отрабатывать все возможные версии.
– Вы заинтересовались Королёвым по этой же причине?
– Не совсем. Сначала после визита вдовы убитого я беспокоилась, как бы на него не навесили всех собак. Но после рассказа Шуры я поняла, что Королёв вне подозрения. Зато сам по себе учитель – личность весьма интересная.
– Чем же?
– Своей способностью влиять на окружающих.
– Думаю, что призрак коммунизма в современном мире так же безопасен, как и призрак отца Гамлета.
– Не скажи! Ты не заметил, как вчера искрил и даже истерил Шура.
– Что-то такое было, – согласился Морис.
– И это случилось с ним после общения с Королёвым! Теперь постарайся представить, какое влияние он может оказывать на юные неокрепшие души.
– Я бы представил, – улыбнулся Морис, – только есть одно «но».
– Какое?
– Эти юные души развращены интернетом и впитываемыми с детства из окружающей среды установками на потребительскую жизнь.
– Не все же!
– Не все. Но многие. Тачки, ночные клубы, поездки за границу, «кешбэки и на это, и на то».
– А ты знаешь, Морис, если Королёв сплотит вокруг себя своих учеников, то они вполне справятся со всеми твоими «но». К тому же этому могут поспособствовать изменившиеся тенденции.
– Не понял.
– Ладно. Неважно. Вернёмся к Тавиденковым. Я беспокоюсь за их дочь Дашу.
– С чего бы это? – удивился Морис.
– Девушка тоже училась у Королёва, и она любит его сына.
– А отец возлюбленного встал на дыбы.
– Вот именно!
– Кажется, мы вернулись к точке отсчёта, и я вынужден задать вам вопрос: «Не думаете ли вы, что Королёв убил Тавиденкова, чтобы помешать воссоединению его дочери со своим сыном?»
– Нет, я так не думаю.
– Хотя человек с воображением и его установками вполне мог именно так обставить место убийства.
– Не думаю, что пенсии и зарплаты учителя хватает на ананасы и рябчиков.
– В принципе, да.
– Насколько мне помнится, ещё Максим Горький говорил: «Нелепо же платить гроши человеку, который призван воспитывать народ! Нельзя же допускать, чтобы этот человек ходил в лохмотьях, дрожал от холода…» Что-то мне подсказывает, что с тех пор мало что изменилось.
– Вам виднее.
– Угу. Власть предержащие классиков не читают или не прислушиваются к их словам. Так что иди и работай.
– Слушаюсь, мой повелитель.
– Повелительница, – машинально поправила Мирослава, уже думая о чём-то другом.
Морис усмехнулся и, ничего не ответив, ушёл.
Волгина постояла несколько минут на террасе, решила, что для дальнейшего продвижения вперёд ей нужно ознакомиться с информацией, которую достанет для неё из сетей Морис и дождаться новостей от Шуры. После чего она вышла на улицу, зашла в свой «сельскохозяйственный сарайчик», сменила обувь, надела перчатки и занялась цветником.
С Морисом они встретились за обеденным столом. И она ни о чём не спрашивала его до завершения трапезы. Впрочем, и тогда он заговорил первым:
– Вы ещё не отказались от своей идеи?
– Нет.
– Тогда слушайте. Королёв действительно до сих пор преподаёт в школе историю. Он вдовеет уже двадцать пять лет. Имеет двоих детей, сына и дочь. Его сыну Ивану двадцать два года. Он учится в медицинском институте.
На лице Мирославы промелькнуло то ли озарение, то ли всего лишь предположение.
Морис счёл своим долгом сказать:
– Не похоже на то, чтобы парень нарушал заповеди Гиппократа.
– Судишь по соцсетям?
– И по ним тоже, – уклончиво ответил Морис.
– А Иван точно сын Королёва?
– Что вы имеете в виду?
– По возрасту он больше годится ему во внуки.
– Нет, он именно сын.
– Поздний ребёнок. И если жены нет уже двадцать лет, то выходит, что мальчика он воспитывал в одиночку.
– Думаю, что ему помогала дочь.
– А сколько лет дочери?
– Сорок два года.
– Ого! Какая разница в возрасте у брата с сестрой.
– Всякое бывает.
– Да. Как её зовут?
– Марина Ярославовна Полянская.
– Она замужем?
– Да. Муж Глеб Витальевич Полянский. У них, как и у отца Марины, двое детей. Дочь Мария перешла в десятый класс, а мальчик Артём в этом году пойдёт в первый.
– Кем работает дочь?
– Бухгалтером в строительной компании.
– А зять?
– Инженер-технолог на заводе.
– Семья дочери живёт с отцом?
– Сейчас нет. Несколько лет назад Марина Ярославовна купила двухкомнатную квартиру у компании, в которой она работает.
– Откуда деньги?
– Судя по всему, семья расплачивалась за квартиру несколько лет. Вероятно, Полянская, как сотрудник компании, получила скидку.
– Вероятно, – согласилась Мирослава. – Что ты можешь ещё сказать о Марине Ярославовне?
– Собственно, больше ничего о ней выудить из интернета не удалось. Сама она в соцсетях не светится. Информация со страниц дочери Маши.