Поглощение

Злотарёв Алиимир

Он улыбнулся, и его пышные усы растянулись вдоль губ.

— Надолго ты здесь прописался?

На Ярослава навалилась усталость. Пока он был один, он запрещал себе думать о сроке. Так было легче. Броднин сел на шконку, опершись спиной о стену, и закрыл глаза. Колдун при этом сморщился в конфузливой гримасе.

— Еще неделю, — сказал Ярослав.

Мистер Перрилорд перекинул трость из левой руки в правую.

— Что, если я могу тебя отсюда вывести прямо сейчас?

Броднин облизнул губы. Предложение было интересным, но понятно, чего

оно стоило. Ярослав посмотрел на колдуна.

— В обмен, конечно же, на мое согласие.

Мистер Перрилорд, улыбнувшись, торжественно развел руки в стороны.

— В обмен, конечно же, на твое согласие.

Ярослав потер подбородок и подошел к окну. Мутное стекло не просвечивало. Странно все это. Черный колдун. Белая ведунья. Мощнейшее место силы в Белоземске. Как туда добираться-то вообще? Машина нужна, не пешком же идти. А они здесь не заводятся. Можно, конечно, пригнать ее, и, не глуша двигатель, ехать дальше, подливая топливо в бак. Хотя, может, машины там тоже дохнут. Никто ведь не проверял. Вокруг тени и бог знает, что еще. Мало ли каких чудовищ породила прокаженная Земля. Никто ведь не проверял.

— Зачем тебе это? — повернувшись, спросил Ярослав.

Мистер Перрилорд картинно откинул челюсть вниз.

— Как это зачем? — моргая, спросил он. — Я хочу уничтожить теней! Раз и навсегда.

Броднин хрустнул пальцами.

— Ну да, конечно, — сказал он, подошел к нужнику и отлил.

Застегнув ширинку и вымыв руки, он повернулся к мистеру Перрилорду.

— Я спрашиваю, зачем это надо лично тебе. Ты готов рискнуть своей жизнью. Ради чего?

Броднин подошел к мистеру Перрилорду и заглянул в глаза.

— И не надо мне втирать про альтруизм.

Колдун растекся в благостной улыбке.

— Я хочу славы, Ярослав. Хочу, чтобы в каждой столице мира стоял памятник в мою честь. На центральной площади. И чтобы подпись была — «Спаситель человечества». Плюс небольшой подарок. Пожизненное материальное содержание со стороны освобожденных государств.

Ярослав растянулся на шконке, положив под голову руки, и закрыл глаза.

— Свободен. Я тебя больше не задерживаю.

— Подумай еще раз. Ты тоже можешь быть увековечен. Когда мы их спасем, никто не станет нам перечить.

Броднин отвернулся к стенке.

— Мне это неинтересно. Без памяти я проживу. Не думаю, что в нынешних условиях ее восстановление на что-то повлияет. Может, только хуже станет.

Мистер Перрилорд долго молчал, смотря Броднину в затылок.

— Они идут, Ярослав, — сказал он серьезным голосом. — Их много. Ты должен это чувствовать, я знаю. Анастасия мне передала, что целые орды проходят мимо. И движутся они сюда.

От этих слов Броднина пробил пот. Зловещий тон колдуна проникал в самое сердце и сковывал ужасом. Не поддаваться. Может, он и целитель, но не стоит верить всему, что он несет. Он артист. Никогда не знаешь, играет он или говорит правду. Не поддаваться. Ярослав упорно молчал. Мистер Перрилорд позвал караульного. Дверь открылась и колдун ушел.

Глава 5

Наступил

вечер, но слова колдуна все не выходили из головы. Орды проходят мимо и движутся сюда. Врет? Наверняка. Неужели они шесть лет идут? Хотели бы — уже давно пришли.

Ярослав, сидя на шконке, поглаживал подбородок. Тряхнув головой, он встал и семьдесят раз присел. Запыхавшись, уперся лбом в стену. Прохладно. Хорошо. Глупые мысли больше не лезли.

Дверь заскрежетала. Ужин. Сейчас откроется окошко, и внутрь просунут поганую похлебку. Ярослав скривил рот. Но вместо окошка с лязгом открылась дверь, и в камеру вошел комбат. В руках он держал черный пакет. Броднин приосанился и одернул форму.

— Здравствуйте, Александр Семенович.

— Здорово, — протягивая руку, сказал комбат. — На вот, поешь нормально.

Он положил пакет на шконку. Рот наполнился слюной, как у бродячего пса, желудок сделал кульбит.

— Спасибо.

Александр Семенович расположился на шконке.

— Да ты присаживайся, — сказал он.

Ярослав, чуть помедлив, сел на другом краю.

— Ну, как ты тут? — осматривая камеру и морщась, спросил комбат.

Броднин, оглядев свои хоромы, пожал плечами.

— Привык.

Александр Семенович, выпятив нижнюю губу, покачал головой.

— Ну да, ну да.

Ярослав потер шею и убрал волосы за уши. Комбат сидел в глубокой задумчивости, опустив голову. Казалось, он где-то далеко, и только тело его находится в камере. Броднин посмотрел на него, потом уставился в стену.

— Да ты ешь, не стесняйся — оживился Александр Семенович.

Броднин выгрузил на столик салат с крабовыми палочками, копченую колбасу, термос с чаем, хлеб и сало. Налил чай, отрезал горбушку, нарезал сало и сделал бутерброд. Откусив первый кусочек, он провалился в прострацию. Двигал челюстями и не замечал, что происходит вокруг.

Александр Семенович прочистил горло.

— Ярослав, ты же понимаешь, что я пришел не просто так?

Броднин проглотил ложку салата, запил чаем и вытер губы рукавом.

— Понимаю. Спасибо за ужин, Александр Семенович. Вкусно.

Комбат посмотрел ему в глаза.

— Что происходит, Ярослав?

Лицо Броднина окаменело. Он хрустнул пальцами.

— Разрешите уточнить?

— Слишком много залетов на единицу времени, Броднин. Что происходит? С тобой.

Ярослав, нахмурившись, отвернулся.

— Ты отличный солдат. Опытный, сильный. Да если бы не ты, полбатальона бы уже точно полегли, — громким шепотом сказал Александр Семенович. — После Августовской расправы тебе тут все обязаны.

Два года назад Броднин вовремя выследил большую группу теней. Около двух тысяч. Они сосредотачивались в лесу в пяти километрах от поселка, готовились наступать. Только упреждающий удар позволил с ними справиться.

Ярослав, подойдя к окну, оперся спиной о стену и скрестил руки на груди.

— Александр Семенович, чего вы хотите?