Погоня за «оборотнем»
Шрифт:
— Вы сказали «с одной стороны», а затем рассказали о результатах баллистической экспертизы, отвергающей версию убийства из проходящей рядом машины, несмотря на тот факт, что Ван Митер был единственным пассажиром такси. Судя по тому, как вы начали объяснять, у вас есть дополнение.
— Да. Упоминается женщина. Таксист Нидлмэн сообщил, что с Ван Митером была женщина, когда он подобрал его. Когда Нидлмэн подобрал его. Подобрал Ван Митера. — Олдрих вспыхнул. Путаница в местоимениях сбивала его с мысли. — Они завтракали вместе. Они стояли у «Опушки», когда он подобрал Ван Митера.
— У какой опушки? — попросил уточнить фэбээровец с багровым лицом ирландского пьяницы в светло-голубом костюме из полиэстера, на котором наверняка оставались мокрые пятна после посещения туалета. Федеральное бюро не расследований, а нарушений приличий.
Олдрих, снисходительно усмехнувшись, ответил:
— «Опушка» — название ресторана, Джим.
— К тому же, дорогого ресторана, — добавил Барнс.
Он заметил взгляд и улыбку Риты, сидящей рядом с Барнсом, хихиканье Сейлеса за спиной и такую же реакцию представителя мэра, расположившегося напротив, на расстоянии нескольких «миль» от Барнса, — блондинки с лицом клубничного цвета, одетой в светло-серый льняной костюм, носившей роговые очки, красный шелковый галстук-бабочку, которая пыхтя пила кофе и курила одну за другой сигареты «Кэмел». Дым сигареты создавал вокруг нее плотную завесу. Эта блондинка словно готовилась нанести удар.
Барнс решил ей подыграть:
— Мне кажется, мы уходим от сути вопроса. Наша задача — предложить правдивую версию, которая удовлетворит средства массовой информации, а не подгонять ее к фактам, известным нам. Мы не собираемся информировать прессу о судебно-медицинской экспертизе и факте присутствия женщины.
— Каковы параметры расследования Ван Митера? — задал свой вопрос Бейли Рул из Управления таможни, выражаясь профессиональным языком.
— Незаконная перевозка наркотиков. — ответил ему Барнс.
Рул расхохотался. Его хохот походил на звуки африканских там-тамов.
— Послушай, приятель, меня абсолютно не интересуют детали расследования, проводимого агентом. Единственное, что мне нужно — это знать в общих чертах его план.
— Общий план значения не имеет, — упрямо сказал Барнс.
— Господин Барнс, — на этот раз вопрос задал представитель Главного прокурора США. Он носил мочеустойчивый черно-синий в тонкую полоску костюм, репсовый галстук, черные туфли. Темные тона его одежды были так же уместны, как предрассветная мгла после восхода солнца. — Никому из присутствующих не хочется подвергать дополнительному риску операцию, но я настоятельно предлагаю посвятить нас в некоторые детали, чтобы самим определить их важность.
— Приму к сведению, — не сдавался Барнс.
— Да не тяни ты, Барнс, — вмешался вновь фэбээровец. — Никто и не помышляет вставлять тебе палки в колеса. Ты не знаешь, что до сих пор даже газеты молчат?
— Это факт, Джон, — Олдрих неуклюже навалился на стол, — телефонистки из службы спасения девять-один-один, линейный отряд, их участковый начальник, парни из отдела криминалистики как только узнали, что кольт Ван Митера казенный, проверили номер на компьютере и сразу связались с вами, ребята. Изначально все сведения были законсервированы.
— Пока наше сотрудничество было односторонним, — главный таможенник сложил руки на груди, перебирая пальцами, — пришло время немного поделиться информацией с нами.
— Ну что, Джон, — Олдрих опять начал рыться в бумагах, — у меня здесь есть еще кое-что, что создаст небольшую проблему. Ван Митер дал таксисту адрес, по которому, как оказалось, находится жилой дом. Это на пересечении Восточной авеню и Восемьдесят первой улицы. По этому адресу он не жил. Ван Митер, я имею в виду. Он жил в Бруклине. Это одна из ваших, как вы их называете, явочных квартир?
— Мы не называем их так, и она не наша, — упорствовал Барнс.
— Наверное, она слишком дорога для вас, — подтрунил над Барнсом главный таможенник и расхохотался, трясясь всем телом.
— Мы показывали фотографию Ван Митера управляющему, привратникам, но из этого вышел пшик, — вновь заговорил Олдрих. — Мы также описали этим людям женщину, с которой был Ван Митер, согласно показаниям таксиста, но таксист практически не заметил ее лица: красавица-блондинка с пышной шевелюрой — это все, что он нам сообщил.
Олдрих ссутулился.
— Но вы знаете, самое странное во всем этом, что у Ван Митера абсолютно не было ключей. Что бы там ни говорили управляющий и привратники, держу пари на кругленькую сумму, что если бы мы нашли у Ван Митера ключи, то один из них обязательно подошел бы к апартаментам в этом доме…
— Гарсоньер, как их называют французы? — Клубничная блондинка барабанила по столу ластиком карандаша.
— Что мы так называем, Полли? — снова послышался гогот Таможни.
Полли. Очаровательно.
Она проигнорировала толстяка.
— Вы только что говорили о том, что персонал дома не опознал Ван Митера по фотографии, не так ли, шеф Олдрих?
— Да. Верно. М-да. В самом деле. — Олдрих не привык к тому, чтобы вопросы ему задавали женщины, за исключением его жены, госпожи Олдрих.
— Следовательно?
— Послушайте. Все, что я вам говорю, — это то, что мы не обнаружили ключей. Если бы нашли ключи, я имею в виду, если бы мы все-таки нашли ключи, знаете ли, в квартире, кхе-кхе, в доме…
Полли обратила свой взгляд на Барнса:
— Господин Барнс, а что вы на это скажете?
— А что вы хотите от меня услышать? — улыбнулся в ответ Барнс.
— Что вам говорит факт отсутствия ключей?
Для Барнса такого факта не существовало, поскольку ключи находились в сейфе его офиса. Сейлес, которого полиция, следуя договору о взаимодействии разных служб, пригласила участвовать в инвентаризации вещей Ван Митера, выудил их из кармана его пиджака.