Погоня
Шрифт:
Басов знал эту породу людей: к нему нередко обращались чиновники, которым хотелось пройти курс лечения, но не хотелось платить. Они просто использовали служебное положение, чтобы экономить деньги, зная, что отказа не получат. Во время телефонного
И еще: наверняка назрел разлад в семье, жена, встревоженная тем, что супруг увиливает от супружеских обязанностей, исходит ревностью, уже начались ссоры. Чувство вины, животный страх переполняют сердце Девяткина. Бессонными ночами он курит на кухне сигарету за сигаретой, прикидывает варианты выхода из положения. Наверняка он уже обращался к практикующему коновалу, но тот уколами лишь загнал болезнь вглубь, но не дал исцеления. И вот майор, истерзанный сомнениями, набирает телефон клиники и…
Конечно, Девяткина можно вылечить от сифилиса. Почему бы и нет? Впрочем, возможно он страдает не сифилисом, а кожной болезнью или гепатитом, одно другого не лучше. Тогда Басов сможет рассчитывать на ответную любезность.
Теперь Басов, считавший себя тонким знатоком не только человеческих болезней, но и людских душ, был неприятно удивлен и смущен свой оплошностью. И не мог скрыть разочарования.
– Я так понял, что вам требуется помощь по медицинской части, – он откашлялся в кулак. – Я подумал что… Подумал что ваш вопрос как бы не по работе. Что это личный, так сказать, вопрос… Сугубо личный.
На губах Девяткина заиграла змеиная улыбка. Он глядел на Басова насмешливо и снисходительно. Так, будто читал его мысли, словно раскрытую книгу. Если бы вчера он сказал о цели своего визита, то врач первым делом позвонил бы Дробышу. А потом по его команде уничтожил медицинскую карту Инны или вырвал оттуда некоторые страницы, представлявшие интерес для следствия. Взгляд Девяткина говорил: дурачок ты бестолковый. Я за свою жизнь и не таких хитрых ребят причесывал.
– Вы ошиблись, Олег Михайлович. Мой вопрос как раз по работе. Итак, дочь Дробыша лечили у вас?
– Я наведу справки.
– Так вы лично с Дробышем не знакомы?
– М-мм… Знаком, почему же нет, – завертелся в кресле Басов.
– А его приемную дочь помните?
– Кажется, припоминаю, – Басов продолжал вертеться на стуле. – Очень симпатичная девочка. И воспитанная. Хотя в наше время хорошее воспитание скорее порок, чем добродетель.
Конец ознакомительного фрагмента.