Погребенные тайны (в сокращении)
Шрифт:
Отвечая на звонок, он остановился на бугорке земли и мысленно отметил — надо бы еще раз пройтись здесь пневматическим виброуплотнителем. Или пару раз проехать гусеницами экскаватора. Оно конечно, девчонка и так никуда не убежит, из-под десяти футов земли-то.
Но в этом деревенском Нью-Хэмпшире соседи всегда могут сунуть нос куда не надо.
— Да? — сказал Владимир.
— Пока ничего, — сказал человек, называвший себя Кириллом. Разговор шел по-русски.
Кирилл был посредником — передавал сообщения между Владимиром и тем денежным мешком, которого называл просто «Клиент». По имени —
Однако Кирилл волновался, как бы какая-нибудь мелочь все не испортила. Кажется, он считал, что если будет каждый день звонить и проверять, то все пройдет гладко. Он не знал, что Владимир почти никогда не ошибается.
— Как думаешь, отец после этого заснул или как? Должен бы прислать файл сразу же. Его дочь…
— Терпение, — сказал Владимир.
Над головой взревел самолет, и связь прервалась. Самолеты тут пролетали примерно каждый час, а ночью еще чаще — аэродром рядом.
— …Как там заложница, жива-здорова? — спросил Кирилл. Спутниковый телефон был закодирован, так что Кирилл выражался вполне откровенно. Владимир никогда этого не делал. Его ответ был кратким:
— Что-нибудь еще?
— Ничего.
Он оборвал звонок. Заходящее солнце золотило вспаханную землю. У него промелькнуло воспоминание о том, какая твердая была земля на тюремном дворе, там даже трава не росла. С тех пор он полюбил траву.
Владимир поднялся на крыльцо, мимо компрессора с длинным желтым проводом удлинителя, и открыл антимоскитную дверь. В сетке были дыры, поэтому черную деревянную дверь пришлось открывать и закрывать очень быстро, чтобы не напустить насекомых. Домик вообще оказался развалюхой. Но жаловаться не приходилось. Дом и земля вокруг него, почти триста акров в отдаленном районе Нью-Хэмпшира, принадлежали одному старику, который уехал отсюда во Флориду. Четыре года тут никто не появлялся. Даже сторож. Вот он и определился в сторожа сам. Пусть родственники владельца и не имели об этом никакого понятия.
Проходя через застекленную террасу, он слышал девчонкино жалобное похныкивание в колонках компьютера. Это его раздражало, и он нажал кнопку отключения звука.
Через час я уже был на шестом этаже в доме номер один на Сентер-Плаза, с Дианой, у которой был смертельно усталый вид — глаза измученные, воспаленные. И все равно она была самой красивой женщиной из всех, кого я знал.
— Так что произошло? — тихо спросил я на ходу.
— Как мне сказали, им сообщили конфиденциальную информацию.
— Кто?
Мы подошли к ряду застекленных кабинок. Большинство из них были пусты — рано еще. Ее кабинку невозможно было спутать ни с какой другой.
На стенах висели школьные фотографии, по которым без труда можно было определить, чье это рабочее место. Славные такие ребятишки, и сразу видно, ей не родственники. И загибающиеся по углам журнальные вырезки с заголовками вроде: «Пропавший ребенок: насильнику предъявлено обвинение».
— Понятия не имею, — сказала она. — На этот уровень меня не допускают.
— Тогда кто отдал приказ отправить туда группу быстрого реагирования?
— Единственный человек, который может отдать такой приказ, — ответственный
— Прицепил маячок к Тейлор Армстронг.
Она улыбнулась и кивнула:
— Неплохо.
— Кто бы это ни сделал, он отнял у нас самый верный шанс найти Алексу, — сказал я. — Где он?
— Внизу, в закрытом кабинете для допросов.
— Я хочу с ним поговорить.
— Нельзя. Он заявил о дипломатической неприкосновенности. Сюда уже едет атташе бразильского консульства по правовым вопросам. Некто, — она глянула на стикер возле телефона, — Клаудио Дуарте Карвалью Барбоса. Пока он не проконсультирует Перрейру, никто не может даже войти в комнату для допросов.
Я встал.
— Сделай доброе дело, покажи мне, где она.
— Зачем?
— Так, просто любопытно, — сказал я.
Диана привела меня по лестнице к запертой двери. Никто не стоял рядом, не караулил.
— Камеры, зеркала одностороннего видения есть?
— Нет. Это не в правилах ФБР.
— Хм. Знаешь, я бы с удовольствием выпил чашечку кофе.
Лицо у нее было непроницаемое, но в глазах мелькнула искорка.
— Пожалуй, придется его заново варить. Может занять много времени.
Маурисио сидел, развалившись, со скучающим видом, на металлическом стуле за столом с пластиковой столешницей. Узнав меня, он улыбнулся медленной торжествующей улыбкой.
— Я не стану ничего говорить, дружище. У меня… это… imuni-dade diplomatica.
— Значит, как только приедет атташе бразильского консульства — ты свободен. Поедешь домой. Очень хорошо.
Его это развеселило.
— Хорошо, по-твоему?
Я рассмеялся ему в тон:
— Ну еще бы. Куда уж лучше. Там-то у тебя не будет дипломатической неприкосновенности. Как только тебя выпустят, сразу целая стая и набросится. Те, что тебя наняли? Они же решат, что ты нам все рассказал.
Быстрое поматывание головой.
— Я не сотрудничаю с ФБР.
— Ну как же не сотрудничаешь. — Я вытащил из кармана его «нокию» и показал ему. — Ты, во-первых, дал нам кучу телефонных номеров. Правительство США тебе чрезвычайно благодарно.
— Никто не поверить, что я сказать, — сказал он. Но голос у него звучал уже не так уверенно. Он считал, что я тоже из ФБР, и в мои планы не входило его разубеждать.
— Правда? Интересно, что же они подумают, когда я оставлю тебе сообщение голосовой почты и назову имя твоего контакта в ФБР. Назначу новую встречу. Может быть, проинструктирую, чтобы прицепил жучок в следующий раз, когда будешь встречаться со своими колумбийскими друзьями. Слышал, как они поступают с предателями?
— Они меня не будут убивать.
— Правильно. Они любят сначала помучить и изуродовать. Но знаешь что? У тебя сегодня счастливый день. Потому что я собираюсь предложить тебе сделку. Ты рассказываешь нам то, что мы хотим знать, и мы тебя больше не трогаем. — Я помолчал. — И все в ажуре.
— Чего тебе надо? — прошептал он дрогнувшим голосом.
— Имя того, кто нанял тебя, чтобы похитить девушку. Полное описание. Как он вышел на тебя. Где ты передал им… «груз».
— Имя я не знаю, — прошептал он. — Здоровый такой парень. Очень сильный. Очень страшный.