Погребенные за мостом
Шрифт:
Мамы – Васина и Катина – замахали руками, заулыбались: Катина – радостно, Васина – едва сдерживая подступившие слезы.
Когда автобус отъехал от станции и провожающие пропали из виду, Катя повернулась к Васе и потребовала:
– А теперь давай, рассказывай, что с тобой не так!
Глава третья
Главный врач Бадальской Бани, в отличие от ее директора, понравился Илье сразу. Бывает такое: видишь человека впервые в жизни и чувствуешь к нему мгновенную, ничем, в общем-то,
– Привет, дружище, – протрубил он, завидев Илью. – Рад, очень рад! Заходи в любое время и…
– Боюсь, времени у него будет немного, – отрывисто бросила директриса. – Удачного дня, доктор. Простите за беспокойство. Я просто показываю Илье территорию.
Она развернулась на каблуках и направилась к выходу из кабинета. Дарко за ее спиной скорчил зловещую рожу и полоснул себя рукой по горлу, что, видимо, должно было означать – директриса замучила его до смерти.
Илья ухмыльнулся и пошел за своей провожатой. Он прибыл в Бадальску Баню два часа назад и все это время, бросив вещи возле стойки администратора, ходил за директрисой, заглядывая во все уголки.
Добраться сюда было непросто: Баня находилась высоко в горах. Автобус привез Илью в Ужице – славный, прелестный городок, где он взял такси, чтобы добраться до места назначения.
Примерно через час пути, свернув с главной трассы, автомобиль стал карабкаться все выше и выше в горы, и дорога была отличная – в Сербии вообще мало плохих дорог, – но настолько узкая и извилистая, что у Ильи то и дело замирало сердце. Несколько раз они ныряли в тоннели – темные, длинные, как кротовые ходы, и при мысли о том, что над их головами нависают огромные горы, делалось дурно.
Последним испытанием стал переезд через мост – деревянный, ненадежный на вид.
– Не бойся, брат, – смеялся водитель, – тут автобусы проезжают, и мы проскочим! Это он только на вид хлипкий, а сваи там знаешь какие!
Въехав на территорию Бадальской Бани, таксист высадил пассажира на пятачке перед длинным трехэтажным желтым зданием с белыми балконами, но сам уезжать не спешил: пошел набрать целебной воды из местного источника. А в Илью тут же вцепилась директриса, назвавшаяся Мариной.
Рыжая, худая, с раскосыми светло-карими глазами и ртом-щелью, она казалась нервной и взвинченной. Ладонь, которую Марина протянула Илье для рукопожатия, была холодной и узкой.
– Вас рекомендовал Йован. Надеюсь, мы сработаемся, – проговорила она, и Илья неуверенно улыбнулся.
Он понятия не имел, кто такой Йован. Этот человек был замыкающим звеном в длинной цепи, приведшей Илью в Бадальску Баню. Процесс запустил Ацо, который видел, что Илья после смерти Славицы все глубже погружается в болото, откуда у него нет ни сил, ни желания выбираться.
– Я
«Спасибо, Йован!» – мысленно поблагодарил Илья того, кто его рекомендовал. Устроиться на работу по чьей-то протекции – очень по-сербски. Илье казалось, что в Сербии все друг с другом знакомы, если не лично, то через вторые-третьи руки.
– Постараюсь не подвести вас, – вежливо ответил он.
– Уж постарайтесь, – бросила она, и Илье пришло в голову, что она не очень похожа на сербку: и голос уж больно тонок, и в характере – никакого впитанного с молоком матери уважения к мужчине.
Как позже выяснилось, Марина была сербкой только на четверть. Мать ее оказалась немкой, отец – наполовину серб, наполовину – румын.
Встретив Илью, она первым делом показала ему главный корпус для гостей – то самое трехэтажное желтое здание. У него было два крыла: Марина назвала их восточным и западным.
Внутри было ухожено и чисто, много зелени, обстановка красивая и явно недешевая: лестница из мрамора, лепнина на потолке, но в то же время все казалось устаревшим, каким-то нафталиновым.
На первом этаже восточного крыла располагались столовая, библиотека, бильярдный зал, комната отдыха с телевизором и небольшой магазинчик с самыми необходимыми товарами, а первый этаж западного был отведен под бассейн и сауны. Комнаты гостей находились на втором и третьем этажах.
– Сейчас функционирует только один корпус, мы называем его главным. – В голосе директрисы прозвучала затаенная грусть. – Прежде их было два, но второй пришлось закрыть лет двенадцать назад. Здание ветшает с каждым годом, поэтому сразу предупреждаю: ходить туда небезопасно.
– Где этот корпус?
– Нужно пройти через парк, отсюда его не увидеть. То здание намного меньше и изящнее. По первоначальной задумке там должны были селиться гости, которые любят уединение и особый комфорт и готовы за это хорошо платить. Но… таких находилось слишком мало, и выгоднее оказалось закрыть корпус, чем обслуживать один-два номера, пока остальные пустуют.
Спустя некоторое время Илья и Марина вышли из главного здания. Такси уже уехало, и на площадке никого не было. В отдалении виднелась стоянка, на которой было припарковано примерно три десятка автомобилей.
– А там лечебный корпус, – Марина указала на двухэтажную стеклянную коробку. – Пойдемте.
В лечебном корпусе они пробыли недолго.
– А где живет персонал? Или все местные? – поинтересовался Илья, потому что больше никаких зданий видно не было.
– Большая часть сотрудников живет в окрестных поселках и приезжает сюда на работу. Но несколько человек живут здесь, в Бане. На третьем этаже западного крыла есть комнаты для служащих. Поверьте, вам будет удобно: не нужно заниматься уборкой, стиркой, а в нашей столовой всегда вкусная еда. Можете также питаться в кафе, оно в парке.