Погружаясь во тьму
Шрифт:
– Погоди. Какие еще трансформации?
– Ты постепенно будешь превращаться в дракона, - с ухмылкой заявил Озахар.
– ЧЕ-Е-Е-Е-Е-Е-Е?!!! – закричала она. – Я не хочу превращаться в огромную уродливую ящерицу!
– Ха, уже поздновато отказываться, - заржал дроу. – Ты уже на этом пути, и никак уже не свернуть. Попытаешься сбежать, и будет только хуже.
–
– Да никто тебя не заставляет им оставаться, - закатил он свои красные глаза. – Легко научишься превращаться в человека и можешь хоть всю жизнь так провести. Делов-то.
– Но… если я начну обращаться, то это увидят и правду раскроют…
Ее пугала мысль о том, что она ввязалась в такую авантюру и подвергла себя такой опасности, а также обрекла себя на весьма мутные перспективы. Да, она не жалела о своем выборе, но вот убедить остальных в его верности будет сложновато.
«Сириус закатит скандал, и тетя Меда будет недовольна, - заволновалась она. – А уж директор что скажет?... А что он скажет?»
И правда. Что там может сказать директор, сложно предсказать.
Сложнее предугадать, как отреагирует только Луна, но это вообще иной уровень восприятия.
– Да все в порядке, - пожал темный эльф плечами. – Просто освой эту вашу… анимагию. И будет все нормально.
– Но я не хочу превращаться еще и в животное.
– Ты в курицу превратишься быстрее, - застонал он, схватившись за голову. – Дура, если ты – дракон, твоя анимагическая форма с легкостью может стать человеком. А если начнешь готовиться к тому, чтобы возвращаться в человеческую форму до того, как чешуя полезет, проблем вообще быть не должно.
– Ха?! – у Генни вытянулось лицо.
– Она еще и удивляется… Асгарот(1), кого я учу? Неужели я сотворю первого слабоумного дракона?
И вот с тех пор она не только тренируется в применении этой силы, но вспоминает все что изучала, когда пыталась освоить анимагию. Эта магия ей так и не далась, но теперь пытаться придется. Генни пугала мысль о том, чтобы обзавестись чешуей, клыками, рогами и хвостом, хотя крылья иметь хотелось бы.
Закончив свою практику, она направилась в замок.
– Генни! – услышала она позади голос Гермионы.
Обернувшись, Генриетта встретила свою лучшую подругу… в компании пары людей, которых ей видеть совершенно не хотелось. Грейнджер шла по коридору уже в привычной группе с ее родственничком и Паркинсон. Лицо Гарри стало таким же кислым, как у нее самой, а слизеринка ехидно улыбнулась и явно раздумывала, как бы подкрасться, чтобы распустить свои ручонки.
– М-да, очень милая компания, - со стоном произнесла Генни.
– О, любимая, неужели ты скучала по мне? – состроила невинные глазки Паркинсон.
– Тебя мне только не хватало, - гриффиндорка тут же отшатнулась и встала рядом с Гермионой подальше от этой извращенки. – Герми, а ты чего гуляешь, у тебя же вроде какие-то дела были?
– Были, но Рон так и не пришел мне помогать, - нахмурилась Пушистик. – Я ждала его полчаса, а он все не явился, решила пойти в гостиную, и по пути встретила их.
– А мы тут ноги разминаем, - ответила Панси.
Гарри же не горел желанием болтать.
– Ноги они разминают, - буркнула Грейнджер. – Знаю я, что вы там разминаете.
– Ну, это ты в курсе всех «деталей», которые можно «разминать», - дала слизеринка какой-то намек.
После этих слов Гермиона и Гарри почему-то покраснели и отвернулись.
– А? – не понимала Поттер. – Что это с вами?
– Хи-хи-хи-хи-хи, ты еще слишком маленькая, чтобы знать, Поттер, - смеялась эта нахалка.
Повисла довольно неловкая тишина, которую Генриетта просто не понимала. Гермиона как-то странно пытается на Эванса не смотреть, а тот сам отвернулся, и видно, как его уши горят.
«Что происходит?»
Но отвечать ей никто не стал.
Эти двое молчат, Панси смеется, а Генни переводит взгляды с одного на другого.
Где-то на периферии сознания заржал Озахар, но и он не стал ничего ей объяснять.
– У-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-ха-а-а-а-а-а-а! – послышался плачь в коридоре.
Этот звук тут же отвлек всех от неловкости.
Перед ними из-за угла вышла ревущая Лаванда. Главная сплетница Гриффиндора выла и лила горькие слезы, вытирая лицо рукавами.
– Лаванда, что с тобой? – к плачущей девицы подскочила староста.
– Бон-Бон… он… бросил меня… - сквозь слезы и рев выдала она. – Он… сказал… что я… ему больше не нужна-а-а-а-а-а! Аха-а-а-а-а-а!
Ребята переглянулись.
Да, Рон, может не эталон тактичности и ума, но чтобы вот так себя повести… Это было чем-то диким и странным.
– Тише, тише, все хорошо, - пыталась успокоить страдающую Гермиона приобняв ее. – Что именно случилось?
– Кхы-ы-ы… я… встретила… его в коридоре… - начала Браун. – Думала, он к тебе пошел, но он гулял по этажам и заглядывал… в каждую дверь… Я подошла к нему, и он сказал, что ищет «свою любимую Ромильду»… Аха-а-а-а… А когда я сказала, что это я его девушка, он оттолкнул меня и сказал, что я ему не нужна и он ищет свою любовь! А-а-а-а-а-а!
А вот это уже было чем-то по-настоящему странным.