Погружение
Шрифт:
В основе своей от вида внешнего происходило и так по жизни с именами теми и шли, которые по большей части сторону животных представляли, так как, по сути, и сравнивать было больше не с чем. Иногда ко всему саму природу приплетали, но так бывало редко.
Все-таки боялись тогда ее из-за слабого ей противостояния и практически полностью во всем же и подчинялись. Можно сказать, сливались с ней, так как без нее было просто никуда. Это также я в своих трудах отобразил, и сам народ воспел мне трижды. Так было принято почему-то тогда и все неизменно соблюдали традиции.
Само собой, разумеется,
Позволял им многое по части философии той, что и привело к результату такому, можно сказать, от самой жизни отчужденному. Каждый хотел чем-то выделиться самостоятельно, а потому на свой лад и придумывал. Я же только поправлял иногда, все то воспринимая просто за игру слов и речевое словоблудие небольшое.
Но люди восприняли то совсем по-другому и через какое-то время уже и я потерпел первое поражение от лица стоявших ниже по рангу своих же учеников. Так оно и пошло потом, что ученик учителя в своем умении превосходит, и вскоре сколотился стереотип того, который и по сей день существует, и которому все поклоняются, словно так действительно и должно быть.
Это и есть та самая основная историческая ошибка по части всего жизненного преподношения, и она же является основной в деле выдвижения кандидатов для осуществления продления самой жизни.
Изучая все старое, человек непременно приходит к новому, но заблуждаясь в старом, он также заблуждается и в том, что ему по-новому на свет тот явилось. Этого не стоит забывать и ту самую историю нужно пересмотреть снова и снова, так как лучшего нового просто не наступит, учитывая то, что ошибки старого не изобличены.
Так говорит уже душа моя новая, которую на ваших глазах Бог создал, и которая снова хочет взойти на Земле, дабы испытать то самое новое, о котором сейчас сказано.
Так вот еще одна моя жизнь состоялась, из которой я почерпнул многое для себя и начал потихоньку обрастать умом, не исключая и кое-какие степени его безобразия.
Совсем скоро я в жизнь иную перекинулся и, как всегда, занялся воочию тем же. На этот раз был я немного статнее и по большей части себя к людям худым относил, нежели к более упитанным. Но возможно так мне самому казалось спустя года души сотворения, или сам ум мой так хотел видеть все то как бы со стороны.
Как бы там ни было, но тело жило, или существовало, как я тогда уже начал говорить, а вместе с ним и я опять за свое взялся. Стал я труды сочинять другие и их смысл укладывать в головы те же людские. Но на сей раз все то сложнее было сделать и уже мне самому приходилось все то, что ранее моей душою придумано, опровергать и наново людской ум тот возлагать.
Так вот я понял сразу напраслину всего моего прежнего труда и даже отчасти отчаялся в том же, пока в жизни самой не прибил себя к берегу иному и стал уже на другом языке все те мои новые помыслы возводить.
Как ни странно, но здесь меня поняли и вновь подняли на ура и даже вверх подкидывали, чего раньше со мною в моих местах не случалось. Так я понял, что каждому народу только свое присуще и что в нем самом он как бы отражен сам целиком и полностью.
На том поприще новом моя фантазия снова разыгралась и я в очередной раз труды состряпал и в жизнь общую пустил, о чем непременно было извещено людьми, и сами они мне славу воздали, еще при жизни наградив новым именем, что в ряд с иными известными деятелями того времени меня поставило.
Так вот я завершил еще одну свою жизнь, усмотрев в ней лично свое и то общее, о котором предыдущее уже указал. А имени того моего, к сожалению, я уже сам не помню и о том горько сожалею, так как не могу более конкретно указать на что-то. Либо стерлось оно просто памятью, либо где-то потерялось по ходу самой чистки божьей, в результате которой моя новая душа и образовалась. Но не буду останавливаться на этом и расскажу как далее моя жизнь земная сложилась из того числа жизней, что я сам лично запомнил.
Спустя время уже гораздо большее, нежели ранее, я снова в обитель людскую опустился и оказался на том месте, где когда-то ранее пребывал в года самого первого моего восхождения.
Все было мне до боли знакомо, но, однако я не ощущал себя уже тем самым прежним гражданином, как когда-то, а просто был человеком и, по-видимому, обычно простым. Так как обитель моя была небольшая и по большей части бедно обставлена на то время, о котором говорю.
Шла как раз война какая-то. Уже не помню, на каком поприще она возникла, но знаю точно, что бились мы со спартанцами, а сами слыли вроде бы из Афин. Так говорю, потому что в наших рядах все же многие были не из местных, а иногда и вовсе из тех мест, о которых я сам не знаю.
Но вот война вроде бы закончилась, и мы снова вернулись к мирным делам, духом осязая все то, что осталось и телом прикрывая останки и так скудного по-своему жилища. Описывать само время я не буду, так как оно тогда мало чем отличалось от другого и в большинстве своем состояло из таких вот небольших стычек между людьми, как принято говорить, разного класса.
Послужив свое тому государству, где и родился, я снова взгляд устремил в небеса и в нем узрел нечто новое для себя, о котором почему-то ранее не задумывался и вообще мало обращал внимания. Сотворил я труд один, в котором порассказал о том, как создана наша жизнь и что в ней такого особенного, чтобы за нее бороться.
Так впервые в своей жизни я указал своим соплеменникам о душе и вполне согласился сам с собою, что она все же есть, как нечто незримо приводящее мое тело в какое-то внутреннее или внешнее беспокойство.
Труд тот я так и обозначил «Душа» и уж не знаю теперь, дошел ли он до настоящего времени или нет, но на то время о нем знали многие и возможно оттуда что-то для себя поимели и остальные, сами в чем-то похожие на меня по складу ума.
Тогда же я начал задумываться и о нем и вначале подразделял несколько или разделял ум от души, что, как потом оказалось, было вовсе неверно. Но на тот момент я так описал то жизненное состояние и ко всему тому различные жизненные примеры привел. Обозначили меня за то самое действо сами люди и назвали Логопетом идущим. Так как по жизни самой я часто куда ходил и на своем ходу малом все те думы мои высказывал.