Похищая жизни
Шрифт:
Маман заломила руки и вполне натурально изобразила гнев по поводу того, что ее сын вырос таким грубым и невоспитанным, несмотря на все родительские старания. Очень быстро разговор перетек от частной жизни обитателей Миствиля к моей собственной. Нисколько не стесняясь, милые дамы принялись смаковать каждую деталь моей биографии, начиная с трехлетнего возраста и до нынешних дней, уделив особое внимание недавней трагедии.
Демонстративно раскрыв газету, дабы выразить свой протест, попытался углубиться в чтение, но льющиеся, словно из
Ох, не нравится мне их тандем. Одной матери было вполне достаточно, чтобы отравить мое существование. А на что способны две скорешившиеся мегеры - страшно даже предположить.
– А какие у вас, милочка, планы на вечер?
– тем временем мурлыкала графиня.
Надо же! Алексис у нее - милочка, а я, значит, сукин сын!
– Мы вот с Девином вечером собираемся в оперу, - весело отрапортовала маман.
«Только мне об этом забыли сообщить», - досадливо поморщился я, прощаясь с надеждой на спокойный вечер возле камина.
– Так это же чудненько!
– просияла гостья.
– Одному моему знакомому тоже повезло достать билеты на сегодняшнее выступление. Говорят, в зале будет полный аншлаг. Все билеты раскуплены задолго до открытия сезона.
– Что неудивительно. Нас ждет незабываемая встреча с самой Розалиндой, - пафосно заявила Маделин, подкладывая себе в тарелку очередную кремовую корзиночку.
Это что-то новенькое! Одно из двух: или же эта Розалинда - бесталанная старая грымза (но почему тогда уйма народа рвется на ее выступление?), или же я плохо знаю свою мать.
Что касается меня самого, то я был весьма далек от мира искусства, а оперу так вообще терпеть не мог и чаще всего начинал зевать уже на первом аккорде. Что ж, может, хоть сегодня удастся выспаться.
Раздался стук дверного молотка. Разлив в чашки чай, Хэтч неторопливо зашагал в холл, а я мрачно подумал, кого там еще демон принес. Нежданным гостем оказался Николас. Передав слуге пальто и черный цилиндр, он учтиво поклонился моей матери, коснувшись надушенной ручки, заблаговременно выставленной для поцелуя. На Алексис друг даже не взглянул.
– Рад вашему возвращению, миледи, - демонстрируя свои лучшие качества, залебезил Росс.
– Николас, вы очень вовремя. Не составите нам компанию?
– Маделин жестом пригласила гостя устраиваться за столом.
– С удовольствием. Я безмерно польщен, - продолжал корчить из себя эталон в сфере общения приятель.
– Мистер Росс, вы вполне целы и невредимы, что очень странно в свете последних событий. Думала, Блейк вас кастрирует, - совсем некстати вспомнила о своей идиотской выходке Алексис и, не обращая внимания на свирепый взгляд коллеги, поведала графине о вчерашней фотовыставке.
Позабыв о своем безукоризненном воспитании, которым весьма кичилась, Маделин хохотала в голос. Лицо Ника приобрело цвет перезревшего помидора, а шея - зеленой ботвы. Еще немного, и моего друга хватит удар. Нужно было
Я отодвинул от себя тарелку с гренками, к которым до сих пор не притронулся, и сказал:
– Пойдем в кабинет, Ник. Там спокойно поговорим.
Маделин убрала с коленей салфетку и положила ее на стол.
– Нет-нет, оставайтесь, - запротестовала она.
– А мы больше не станем вам мешать. Давайте, дорогая, сядем в гостиной поближе к огню. Осень в этом году выдалась такая холодная, а я стужу не переношу.
Поднявшись, графиня царственной походкой направилась в холл, поманив за собой Алексис. Та весело подмигнула Россу и, умыкнув с тарелки еще один кулинарный шедевр, вышла из комнаты.
– Иногда я ее просто ненавижу!
– решил поделиться наболевшим приятель. Заметил, как у него задергались желваки.
– А в иные момент так вообще готов придушить!
– Полностью разделяю твои порывы, - проявил я мужскую солидарность.
– У меня подобное желание возникает не реже, чем два раза в день.
– Почти уверен, это ее рук дело!
– приступив к завтраку, продолжил изливать свои возмущения Николас.
– Ты сейчас о чем?
– прикинулся я дурачком.
– О проклятых фотографиях! Никому другому такое бы и в голову не пришло!
Я тактично промолчал. Не то чтобы хотел отвести удар от Алексис, просто предпочитал остаться в тени. Это их дела, пусть сами и разбираются. К тому же, если Ник узнает, что я покрывал Брук с самого начала, нашей дружбе придет конец.
– Но что ты вообще делал в борделе?!
Росс устало отмахнулся:
– Встречался с одним человеком. Ничего интересного.
– Допив чай, рассеянно оглядел помещение, задержавшись взглядом на лаковом столике, к которому вплотную было придвинуто кресло. На нем поверх клетчатого жакета ярким пятном выделялись небрежно брошенные шляпка и маленькая дамская сумочка. Ник аж причмокнул от радости и довольно потер руки, а в следующую минуту уже беззастенчиво рылся в ридикюле.
– Сейчас своим поведением ты очень напоминаешь Брук.
– Я невольно оглянулся на двери, опасаясь, что Наблюдательница в любой момент может вернуться, и, если застанет Николаса за этим неджентльменским занятием, поплатимся мы оба.
– Я так и знал!
– победно воскликнул приятель, размахивая, словно трофейным флагом, черно-белой фотографией.
– Это она все подстроила! Вот пройда!
Ситуация принимала крайней неприятный оборот.
– И что ты намерен с ней делать?
– видя, как Росс снова меняется в лице, полюбопытствовал осторожно.
Тот устремился к выходу.
– Разберусь прямо сейчас!
– Ник!
– Вскочив со своего места, я преградил ему дорогу.
– Только через мой труп! Поостынь! Еще успеешь наделать глупостей. Сначала надо все хорошенько обмозговать. Чтобы не вышло осечки.