Похищение из сераля
Шрифт:
— Не нужно меня больше уговаривать, – совсем твердо сказала Агата. – Я прыгну. Вот немножечко еще постою и все.
— Помните, голову и руки держите вверх и можете кричать "Мама!"
— А-а! – закричала Агата и полетела плашмя к воде.
После ее горячих поздравлений за обвязку взялся Саша.
— Не стоит, графин, – предостерег Макс. – Ты весишь значительно больше нашего протестированного мешка, значит, есть риск разрыва ремней обвязки или тяжей. Австро-чешская общественность мне твоей гибели не простит. Извини, брат-славянин. Предоставим возможность прыжка второй деве.
— Я ни за что не буду прыгать! –
— Дайте прыгнуть снова мне! – громко заявила княжна Ауэршперг. – В прошлый раз я прыгала с закрытыми глазами и восторга не ощутила.
— Вот это по вашему, по-нибелунгски, – одобрил Городецкий. – Прошу, сударыня на парапет….
От второго прыжка Агата оказалась в восхищении и долго о его деталях рассказывала.
— Надо и мне второй раз прыгнуть, – сказал Максим. – Только прыжок этот будет уже без каната.
— Как это? – воскликнули девы.
— Сейчас увидите, – пообещал храбрец и наглец, поскольку тотчас снял с себя рубашку и брюки и остался в одних шортах.
— Ах! – воскликнула Изольда и стремительно отвернулась. Агата тоже в первый момент смутилась и покраснела, но ее взгляд замер на обнаженных рельефах мужчины. Вдруг она, еще более покраснев, спросила:
— Почему Ваша кожа, Макс, имеет такой коричнево-багровый оттенок?
— У Саши он точно такой же, – хохотнул наглец. – Потому что мы с ним загорали эти дни на солнце. Ничего, пройдет немного времени, и эта багровость уступит место красивому золотисто-бронзовому цвету, и мы уподобимся классическим эллинам! А вы будете упрашивать нас показать кусочек кожи на плече или спине. Но к делу: я сейчас совершу прыжок в воду и выйду на берег во-он у тех кустиков, наверное. Просьба к ним подъехать и забрать меня, мокрого и озябшего.
— Неужели Вам не страшно? – спросила уже повернувшаяся вполоборота Изольда.
— Ну, водоворотов я здесь не вижу, а чего еще бояться бывалому прыгуну и пловцу?
Все промолчали, а Макс пошел неспешно вдоль парапета (представляя, как сверлят его стан и ягодицы неискушенные дамы) с целью выхода на фарватер. Остановившись, он вмиг оказался на парапете, повернулся к шедшим за ним зрителям, подпрыгнул и, совершив обратное сальто, отвесно полетел к реке – молясь, чтобы его ноги не перенесло через вертикаль. В воду он вошел удачно, почти как нож, и пару метров позволил себе углубляться, после чего вновь совершил кувырок и поплыл под водой уже по течению, намеренно не выныривая на поверхность. Наконец, воздуха в легких стало катастрофически не хватать, и Макс рванул к солнечному свету. Вынырнув, он посмотрел в сторону моста, махнул рукой мельтешащим фигуркам и поплыл уже целеустремленно, наискось течения, попеременно кролем и брассом. Обозначенные кустики он, однако, проскочил, выбравшись на берег метрах в двухстах ниже. Здесь тоже оказались кусты, за которыми он выжал свои шорты и плавки, надел их на себя и неспешно пошел к мосту по береговой тропинке, задерживаясь на солнечных местах для обсыхания.
При выходе его к машине девы уже не отворачивались и даже позволили себе беглые взгляды на район мужских чресел.
— Я хочу научиться нырять и плавать! – заявила Агата. – Хоть, конечно, не с такой высоты и не в такой мощной реке. А еще мне нужен современный купальный костюм – вроде Вашего, Макс, только с
— Ноу проблем, гнедиге фреляйн, – расплылся в улыбке бывший наглец. – Правда, мы с господином Коловратом завтра уезжаем в Прагу и далее в Юнгбунцлау, но мы обещаем когда-нибудь вернуться. Верно, Александр?
— Конечно, Максимилиан.
Глава четырнадцатая. Максим очаровывает Элизабет Кински
Неожиданно у наших друзей обнаружились попутчики: князь Кински с супругой попросили подбросить их в Конопиште, куда их пригласил Франц Фердинанд. Отказывать в просьбах сильным мира сего – себе дороже, поэтому "графин" Коловрат попросил князя не стесняться и усаживаться на любое место, кроме водительского. Князь выбрал переднее сиденье, а на заднем разместились Элизабет и Городецкий. Соответственно, разговоры по ходу движения велись как бы в двух мирках.
— Говорят, – кинула пробный шар Элизабет, – что Вы оба вздумали волочиться за Агатой Ауэршперг?
— Мы оба пытались ее убедить, – тонко улыбаясь, стал отвечать Городецкий, – что основное призвание женщины – дать потомство с достойным мужчиной. Она же требовала развлечений в подростковом стиле: с бегом, прыжками, автогонками, демонстрацией мускулов и тому подобными трюками….
— Трюки показывали в основном Вы, Максим?
— Показывал и разъяснял, как они опасны – особенно, для юных дам, склонных к авантюрам.
— И что, вы ее убедили?
— С ней предстоит еще много работы. Сейчас у нее в приоритете полет на аэроплане и прыжки с парашютом….
— Сумасшедшая девочка! Но разве князь Ауэршперг поручал вам ее опеку?
— Агата не желает слышать об ограничении своей самостоятельности. "Я сама выбираю себе друзей!" – вот ее максима.
— Все же я не пойму, какой смысл Вам, зрелому мужчине, с ней возиться?
— Увы, других проводников в аристократическое общество у меня не нашлось – кроме провинциального графа Коловрата, конечно.
— А для чего Вам так хочется попасть в наши ряды?
— Мне кажется, подобное желание есть у всякого честолюбивого человека.
— Так Вы честолюбивы?
— Мужчина, лишенный честолюбия, – жалкая, ничтожная личность. Это уже моя максима.
— Пожалуй, в этом я с Вами соглашусь…. Но чем Вы все-таки конкретно занимаетесь?
— Сейчас я знакомлю владельцев чешской автомобильной компании, построившей данный автомобиль, с достижениями мирового автопрома – посредством перевода статей из специализированных журналов разных стран. Эффект от моих трудов уже есть и немалый. Надеюсь, по итогам года Лаурин и Клемент выдадут мне весомую денежную премию. У меня, конечно, есть другие источники дохода, так что я могу долгие годы вести образ жизни, достойный джентльмена – хотя до подлинного богатства мне далеко.
— Мне сказали, что Вы – побочный сын одного из князей Голицыных. С кем-либо из этого рода Вы отношения поддерживаете?
— Пока нет, но я планирую стать известным, авторитетным человеком и вот тогда дам знать русской аристократии о своих корнях.
— Ваш апломб восхитителен, Макс, – заулыбалась княгиня. – В какой же области Вы будете добиваться известности?
— Я окончательно не решил, – ответно улыбнулся Городецкий. – Сначала меня прельщала слава писателя и я даже сочинил один фантастический роман в стиле Марка Твена….