Похищение столицы
Шрифт:
— Собирайтесь! Я повезу вас в больницу.
— Нэт! — приподнял на подушке голову и завращал страшными глазами Автандил.— Нэ надо в больницу. Зачем больница, если сюда приедет любой профессор и даст лекарство.
И полковник уронил голову на подушку.
Катя не знала, что верный человек сообщил ему по телефону о готовящейся над ним расправе. Паханы его чеченской мафии не хотели простить ему дикой жадности: все деньги от продажи русских рабов он закладывал себе в сейф, и решили от него избавиться. Ждали только случая, когда он вылезет из своей берлоги, то есть выйдет из милиции. И он не выходил. Даже в больницу не хотел ложиться. И не подпускал к себе больше чеченцев.
Екатерина не настаивала; наладила ему свежую примочку, которую выписал доктор, дала утреннюю порцию лекарства и заказала в буфете завтрак. Автандил приободрился. Гладил своей горячей рукой руку Екатерины и как-то плаксиво, едва сдерживая истерию, говорил:
— Нэ знаю, пачему, но я смотрю на тебя, как на вершину горы Казбек, что у нас на Родине, и мне становится легче. Вот и сейчас... ты пощупай мою голову: опухоль стала меньше. Как ты пришла, она стала меньше.
Катя села в кресло у его изголовья. Слышала сердцем, что он хочет сказать ей что-то важное, и молчала, не хотела путать его мысли, побуждала к дальнейшим откровениям.
Автандил торопился:
— Катя! Катуш!.. У нас мало времени. Жизнь так устроена: летит как водопад. И меня, и тебя хотят убить. Худые люди всегда бывают жадные. Им всегда мало. Они думают, у меня много денег, и ждут больше, больше. Но это ладно. Переживем. К нам с тобой из Америки пришла новая беда: хакер прилетел. Ты знаешь, что такое хакер?.. Нет, ты не знаешь. Откуда знать, если ты женщина. У нас женщины совсем ничего не знают. Им и не надо знать, а тебе — надо. Хакер — это такой человек, который может взять деньги из любого банка и дать тебе. А?.. Ты теперь понимаешь, что такое хакер?.. И ты поймешь, почему его встречал Старрок. Хакер нужен стране, всем людям, а его забрали к себе Старрок и Трофимов. А?.. Это тебе чего-нибудь говорит?..
— Старрок — начальник милиции, ему поручил Трофимов. Все ясно.
— А-а-а... дэвка!..
— Я не девка, я женщина,— возразила Катерина.
— Ну, женщина — все равно — дэвка! Старрок, Трофимов положат хакера в карман. Ты этого хочешь?..
— Я хочу, чтобы хакер, если он уж умеет распоряжаться банками, служил нашей Родине, России.
— А-а-а!..— застонал, как от зубной боли Автандил.— Родина, Россия... Это слова, как жил белый бычок. Ваш дедушка Крылов сказки детям рассказывал.
— Крылов писал басни.
— Сказки, басни — есть разница? Да?.. На свете есть деньги, а больше ничего нет. И еще квартира, а еще дача — вот это есть, а басни?.. Они нужны тебе?.. У тебя фабрика — она тоже есть. Но к ней нужны деньги. Много денег! Возьмем их у хакера.
— Да как же мы их возьмем, если хакер попал в распоряжение Старрока и Трофимова. Его закроют, будут охранять, и мы к нему не попадем. А если и попадем, как же у него попросишь деньги? Что он о нас подумает?..
Автандил сбросил одеяло, сел на диване. Из-под халата видны были волосатые, как у обезьяны, ноги. Повязка на голове сбилась, обнажив лысеющую со лба и смазанную йодом ушибленную голову. Вылезшие из орбит глаза страшно вращались, губы пересохли.
— Дэвка!
— Я не девка, а майор Екатерина, как вы обычно меня называете.
— Ладно. Майор. Сегодня майор, а завтра будешь полковник, а я — генерал. И ты будешь говорить: господин генерал, позвольте войти! И я тебе буду говорить: входите и садитесь вот сюда, в кресло у моего стола. Но для этого...
Он больно схватил ее за руку, потянул к себе. Брызжа слюной в ухо, зашипел:
— Тихо! Надо говорить тихо.
И оглядел комнату — стены, потолок.
— Жучки! Они везде! Ты знаешь? У тебя в кабинете тоже жучки. Их ставит Старрок. Он хочет все знать, все слышать. Но Автандил тоже не дурак. Автандилу из Англии привезли много жучков, я тебе их дам. Но только ты не ставь их у меня.
— Вам нужны жучки, а мне-то зачем?
— Ах, дэвка! Ты молодая и ничего не знаешь. Я узнал такое, что мы с тобой...
Он снова оглядел комнату. И зашептал со свистом:
— Я узнал секрет, страшный секрет! Старрок скоро нас уволит. Ему не нужен отдел борьбы с организованной преступностью. Больше нэ надо ни с чем бороться. Эта борьба дает мало денег, а ему нужно много. Он хочет быть богатым; таким, как Гусинский и Абрамович. И нам покажет на дверь. Но я знаю, как его умыть.
— Умыть?
— Да, умыть. Кинжалом немножко резать и умывать. Хакер был его, а станет наш. Тебе нужны деньги, и я их тебе дам, а ты мне дай хакера.
— Откуда же я возьму... этого хакера? Я его и в глаза не видела!
— Ой, ой, ой... нэ надо! Автандил не такой умный, как Старрок, но все знают, что я похож на Сталина и так могу чик-чикать своих друзей, как это делал Сталин. Таких мудрых людей, как живут на Кавказе, нет и в Кремле, где даже Ельцина делали трезвым и умным. Старрок еврей, а все евреи — трусы. Ему надо показать нож и повертеть под носом, он тогда поднимет руки и будет тихо плакать.
— Но кто же ему покажет нож? Я, что ли?..
— Найдем. Такие люди есть у меня. Ты только палуби хакера, и он будет наш. Я знаю, что Старрок говорил Трофимову. Он говорил: приставлю к нему Екатерину и он будет у нас в кармане. Приставлю! Ты меня слышишь?.. Значит, хакер уже у тебя. Я знаю: ты все можешь. Любой мужик, если на тебя глянет, он уже не мужик, а баба. Ничего не может. Я тоже ничего не могу. Когда ты ко мне приходишь, я ничего не могу. И хакер тоже... Он же мужик!..
Екатерина поняла: дальше ей отпираться не стоит. Ей остается повести двойную игру, но как это делать? Она пока не знала. Старрок — начальник, за ним вся сионистская рать, но и Автандил ведет за собой колонну, сплоченную, как стальной кулак, готовую любому отсечь голову. Автандил не однажды ей намекал: с ними и мэрия столицы, многие важные чиновники в министерствах и Кремле. А уж в милиции-то, во всех отделениях, все больше становится чеченцев. Такова стратегия чиновников-сионистов: как Ленин в свое время делал ставку на латышей, так теперь «отцы отечества» подтягивают в столицу и во все другие русские города иноверцев; их-то в судный час легче поднять и бросить на подавление основной массы народа. Такую линию в Германии вел многие годы канцлер Коль, и сейчас в Берлине азиатов, арабов и евреев едва ли не больше, чем немцев. Консервативные и аполитичные арийцы не заметили, как снова очутились в мешке чужеземцев. Париж тоже не принадлежит французам. Такая же участь ожидает Москву. Но этот процесс особенно бурно протекает в Америке: там в Вавилон превращается вся страна. И оттого жизнь в американских городах, особенно в больших, становится невыносимой. Белые состоятельные люди даже детей не хотят учить в школах; отправляют их в монастыри.
— Ну, хорошо,— в раздумье заговорила Екатерина.— Нож и всякие кровавые дела я отвергаю. Предлагаю вам с генералом заключить союз, а я позабочусь, чтобы хакер работал и на вас, и на генерала. Но вот что я уже узнала: хакер только работает над проблемой тайной переброски денег из одного банка в другой. Он этого делать пока не умеет.
— Ты, дэвка, идиота из меня не делай! Он может качать туда-сюда миллиарды!
— Я майор, а не девка.
— Ладно, ладно. Ты — дэвка...
— Майор!