Похищенная, или Заложница игры
Шрифт:
Она зашла в ванную комнату. Неяркий свет сам собой загорелся на потолке. Мири открыла кран в стене, набрала ванну, залезла в нее и растянулась в воде, свесив локти с краев.
Денек у нее выдался — мама не горюй… Мириэль не могла припомнить, когда еще на нее сваливалось столько событий и переживаний. Наконец-то можно было расслабиться, спокойно подумать над тем, что происходило. Прикинуть, как ей быть дальше.
Выбор не особо-то большой. За нее все решил Арелато. Ей оставалось лишь принять правила игры: мило беседовать с ним за обедом, сдерживая желание расцарапать лицо
Можно болтать с Даршелой, словно с подружкой, и не замечать, как она, уходя, наглухо запирает дверь. Сносить высокомерные презрительные взгляды ведьмы Оршавы. Подшучивать над симпатичным Кодорро, если она еще увидит его.
А можно плюнуть на правила похитителей, высказать каждому в лицо, что она о них думает. Что Даршела — лицемерная тварь, Кодорро — жалкий трус, Оршава — злобная стерва. А великий монсеньор Арелато — совратитель и ревнивый собственник.
Он надеется околдовать Мириэль своими чарами и мужским обаянием — как простую человеческую девчонку. Думает, ее верность жениху — пустой звук, рано или поздно она поддастся, поведется на его лесть и ухаживания. Но он очень, очень сильно ошибается. Его ждет разочарование.
Пусть Мири еще не избрала Дейла, пусть между ними не протянулась вязь, делавшая выбор феи свершившимся и необратимым. Помимо вязи, у нее есть собственная воля. Она приняла решение стать женой Дейла, связать с ним жизнь и судьбу феи.
И она никогда не позволит будоражащим касаниям Арелато перечеркнуть принятое решение. Отказаться от мужчины, который был рядом с детства, — верный, надежный товарищ. Добрый, спокойный, уступчивый. Не тот, кто может обманом умыкнуть на другой конец света. Не тот, кто навязывает собственную волю, диктует свои условия.
Вот только… дождется ли ее Дейл? Мири вдруг сообразила, что Арелато не назвал ей срок. Когда он отпустит ее, если она будет «вести себя хорошо»? Может, через тридцать лет вместо пятидесяти? Или пятьдесят вместо ста?
Он маг. В его распоряжении сотни лет. В ее распоряжении — вечность. Но у Дейла нет вечности. Через тридцать лет он станет зрелым мужчиной, которому в человеческом обществе положено крепко стоять на ногах, иметь жену и детей. Через пятьдесят лет он станет дряхлым стариком. Через сто — его не станет совсем.
Мири захотелось стукнуть себя чем-нибудь по голове. Как так можно — даже не спросила похитителя — когда? А ведь это первое, о чем надо было спрашивать. Не до сроков ей было, расстроенной и разозленной.
Завтра она добьется от него ответа. И выставит свои условия. Во-первых, отпустить ее не позже чем через год. За это время он узнает от нее о феях все, что известно ей самой. Не так уж много. Стоило похитить ее после того, как она побывала бы в Элезеуме, раскрыла его сокровенные тайны.
Во-вторых, Мири потребует послать весть в Коф, что она жива, здорова и скоро вернется. Пусть Оршава еще раз пройдет порталом в Ремидею, встретится с ее семьей, расскажет им правду и принесет письма от отца, матери и Дейла. Если Арелато хочет, чтобы она вела себя хорошо, пусть сам обойдется с ней порядочно.
Как только Мириэль подумала о письмах, на душе стало легко и спокойно. Она может сделать это для близких. Успокоить их. И тогда сама будет спокойна в плену Ранду. Сможет наконец расслабиться по-настоящему… как сейчас — вытянуть ноги и обмякнуть в теплой воде.
Мири опустила голову на изгиб широкого края, прикрыла глаза. Она еще ничего не сделала, не добилась согласия от Арелато. Но она приняла решение. Это все, что сейчас можно сделать.
Завтра будет день, будет встреча с похитителем… И тогда она изложит ему требования. Будет сдержанно-настойчивой, не станет кипеть от злости и бить по лицу, хоть он и заслужил. Просто объяснит, как это важно для нее, и если он хорошо к ней относится, пусть докажет это делом. Да. Именно так она и скажет.
Напряжение потихоньку отпустило фею. Покой и теплая вода сделали свое дело. Мири окончательно выбросила из головы Арелато и ею подручных, тревогу за близких. Целиком погрузилась в расслабленную негу полудремы…
Вдруг ванна подпрыгнула, едва не опрокинувшись набок. Вода выплеснулась на пол. Мири взвизгнула, схватилась за края. А в следующий миг опрометью выскочила из нее. Поскользнулась в мыльной луже, рухнула на четвереньки. Опять вскочила и бросилась в комнату, не обращая внимания на ушибленные коленки.
Пол под ногами ходил ходуном, тряслись стены. Мириэль ошарашенно смотрела, как комната ходит ходуном. Землетрясение! — догадалась она. Этот замок стоит на горе, как ее… Тардиль. А где горы, там землетрясения.
Мири дернула дверь — заперто. Попыталась высадить ее плечом. Несмотря на хрупкость и изящество, любая фея была физически сильнее самого закаленного и накачанного человека. Вот только против магии — бессильна. А дверь оказалась заколдована. Даже не шелохнулась под ударами Мириэль.
Девушка остановилась, перевела дыхание. Из комнаты ей не выбраться. Что же делать? Придут ли за ней, чтобы вывести отсюда? Или похитителям сейчас не до нее?
А потом Мири сообразила: а зачем ей выходить? Она под защитой Черты, землетрясение не может причинить ей вреда. А когда обстоятельства слишком сильны, чтобы Черта могла управлять ими, тогда Элезеум просто забирал свое дитя из мира людей. Если фея попадала в пожар, потоп, землетрясение или взрыв — она просто исчезала из того места и появлялась в зачарованном лесу.
Если землетрясение обвалит замок, если ее жизнь подвергнется смертельной опасности, Элезеум заберет Мириэль. Она будет свободна, сможет сама вернуться к родителям и Дейлу. Да ей надо молиться, чтобы ее тюрьма рухнула!
От этой мысли на душе будто царапнул огромный тигриный коготь. Она и впрямь хочет, чтобы замок обрушился и погреб под собой ее похитителей? Она желает им смерти — Даршеле, Мефало, Кодорро? Нет. Даже Арелато с Оршавой, как бы подло они с ней ни поступили.
Новая мысль осенила Мири: она может помочь! Вдруг кто-то не сумеет выбраться из-под завалов? Она опять метнулась к двери и заколотила в нее. А потом опустила руки, разжала кулаки. Кто не сможет-то?