Похищенная невеста Братвы
Шрифт:
Я хмурюсь.
— Lastachka…
— Не называй меня ” маленькой птичкой", мистер, — она тычет в меня пальцем. — Ты ранен.
— У меня бывало и похуже.
Она закатывает глаза.
— У тебя русский акцент и татуировки братвы. Не совсем под прикрытием в стране внедорожников, поясных сумок и акцентов Среднего Запада, Лев.
Мой рот сжимается.
— Ты знаешь, что я права, — бормочет она. Она улыбается и скользит в мои объятия. — А теперь иди отдохни, твоя маленькая бу-бу, а я пойду принесу нам кое-какие припасы.
Я ухмыляюсь.
— Очень смешно, но…
— Лев. —
Я хмурюсь.
— Хорошо, — неохотно бормочу я. — Примерно в пяти милях дальше по дороге есть продуктовый магазин и заправочная станция. Но ближайший настоящий продуктовый магазин находится примерно в сорока милях отсюда, а это слишком далеко и слишком оживленно.
Она пожимает плечами.
— Тогда нет проблем. Я пойду в ту, что выше по улице, и, может быть, сделаю несколько быстрых остановок, чтобы купить кое — какую одежду…
— Зои.
— Хм?
Я хихикаю.
— Здесь нет ни Сакса, ни Луи Виттона.
Она закатывает глаза.
— Спасибо, — саркастически протягивает она. — Но я уверена, что есть какая — то…
— Нет. Только один магазин в городе. И ты ни за что не отправишься в какое-нибудь место побольше. Мы не можем допустить, чтобы нас увидел кто-нибудь, кто нас ищет.
Она хмурится.
— Хорошо, но у меня нет чистой одежды.
— Тогда ходи голышом.
Зои густо краснеет и закусывает губу между зубами.
— Тебе бы этого хотелось, не так ли?
— На самом деле, я бы так и сделал.
— Все это часть твоего гениального плана?
— Теперь это так.
Она хихикает.
— Нет, но серьезно, у меня даже нет нижнего белья.
— Тогда ты будешь коммандос (без белья). — Я обхватываю ее лицо руками. — Один магазин, Зои.
— Фу, прекрасно.
Глава 17
Зои
Знак окрещает здание, перед которым я только что припарковала грузовик, названием “магазин изысканной еды”. Это действительно хороший способ сказать “заправочная станция, продающая по претенциозным ценам органические продукты питания отдыхающим яппи”.
Но это то, что есть.
Войдя внутрь, я хватаю одну из маленьких плетёных корзинок у двери и начинаю бродить по четырем проходам. Здесь больше вещей, чем я думал, и я быстро начинаю запасаться продуктами. К счастью, у Льва были при себе наличные.
Также оказывается, что в маленьком магазинчике имеется больше вещей, чем вы думаете. Помимо еды, я также прихватила кое-какие туалетные принадлежности. Я даже нашла небольшой отдел, в котором есть кое — какая одежда-ничего особенного, кроме нескольких футболок с надписью “Женевское озеро”, которые большего размера, чем то, что я сейчас ношу. Я беру несколько баскетбольных шорт и пару спортивных штанов для Льва и пару джинс для себя. На мне нет нижнего белья, но когда я думаю о том, чтобы остаться наедине с Львом в лесу и при отсутствии белья, я краснею.
Отсутствие трусиков может быть неплохой проблемой, учитывая нынешнюю ситуацию и компанию.
Когда я думаю, что у меня есть все,
По телевизору моя большая цветная фотография.
Под ней заголовок кричит о том, что меня похитили, “возможно, для выкупа”, у моего богатого и известного отца. На самом деле полный заголовок: “Похищена дочь известного генерального директора KRV Financial Билла Стоуна — прослежиается история с возможным выкупом”.
Я дрожу, во рту пересыхает. Экран меняется, и я всхлипываю. Внезапно мое лицо сменилось видеозаписью Чета, стоящего перед кучей микрофонов. Продавщица магазина хватается за сердце, качая головой прибавляет громкость
— …Просто хочу сказать тому, кто ее забрал, что деньги твои, никаких вопросов. У меня есть сто тысяч долларов наличными, с твоим именем на них. Пожалуйста, просто верни мне… — Чет выглядит так, как будто он становится слишком эмоциональным, чтобы говорить, и отворачивается. Меня тошнит, когда я закатываю глаза.
Мне противно видеть, как серийный кусок дерьма, накачанный наркотиками, начинает плакать из-за того, что меня “похитили” с нашей свадьбы.
— Я просто хочу, чтобы моя невеста вернулась, — рыдает он на экране. — Просто верни мне мою Зои. Пожалуйста. Спасибо, больше никаких заявлений.
Экран снова заполнен моей фотографией, а также наградой в сто тысяч долларов и четырьмя разными номерами, по которым можно позвонить, если меня заметят.
Я судорожно сглатываю. Дерьмо.
Клерк начинает поворачиваться. Я ныряю в один из проходов, мой пульс учащается. Если она увидит меня, она начнет нервничать и позвонит по одному из этих номеров. И прольет свет на то, где я нахожусь, и может привести не только полицию.
Это может привести к тому, что убийцы тоже начнут охотиться за нами.
Я собиралась поставить корзину с едой и одеждой и просто уйти. Но, напомните, где следующий ближайший магазин? В сорока милях отсюда. И это в большом городе, где больше телевизоров и больше шансов, что меня узнают.
Я вздыхаю. Блядь. Похоже, я возвращаюсь в дом с пустыми руками. Но затем мой взгляд падает на стеллаж напротив меня. Я вижу большую брезентовую пляжную сумку и прикусываю губу.
Это дерзко, но я могла бы просто попробовать.
Я оглядываюсь в сторону прохода. Продавщица снова смотрит на экран телевизора. Я проскальзываю обратно в проход и хватаю холщовую сумку. Я срываю бирки, а затем кидаю ее на пол. Я топчусь по ней, потираю и, по сути, делаю так, чтобы она выглядела как можно более не новой. Затем я переношу все то, чем я хотела купить из корзины в теперь потрепанную пляжную сумку.
Я делаю вдох и снова смотрю на продавца. Затем мой взгляд поворачивается к двери. Чувство вины мучает меня, поэтому я лезу в карман спортивных брюк и достаю деньги, которые дал мне Лев. Я вынимаю двести долларов и кладу их на полку, чтобы загладить свою вину.