Похищенная невеста для Его Наглейшества
Шрифт:
— Полкан, где твои манеры? — осадил его герцог. Я подумала, что ослышалась. Ищейку зовут Полкан? Но ведь это имя в ходу только у оборотней. Среди людей Полканом назовут, разве что, собаку. — Ты свободен, — он очень недвусмысленно кивнул на дверь. Прежде, чем уйти, этот ценитель высокородного происхождения посмотрел на меня и зарычал, а потом и вовсе…гавкнул. Тихо так, но отчетливо. Прямо как собака! Я остолбенела от такого поведения.
«Какие отвратительные манеры!» — с недоумением посмотрела ему вслед.
Глава 10
Когда ищейка вышел, начался другой разговор.
—
— Что это? — спросила я и не смогла скрыть страха в своем голосе. Герцог усмехнулся уголком губ, поняв, что я напугана. А ведь он еще ничего не сделал…
— Зелье, — не стал медлить с ответом он. — Выпьешь его и не сможешь соврать, даже если очень захочешь, — заявил герцог и внимательно проследил за моей реакцией. Я метнула в него острый взгляд, и его глаза угрожающе сузились. — Если хочешь жить, то выпьешь, — уверенно произнес он и подошел ко мне еще ближе, откупоривая пузырек. Его мощная фигура нависла надо мной, как скала. Без слов герцог дал мне понять: если сейчас же не выпью зелье правды по доброй воле, то он вольет его мне в горло силой.
— Хорошо, — ответила я. — Давайте.
— Открывай рот, — Арренский поднес пузырек к моему лицу.
— Я сама могу, меня не нужно кормить с ложки, — возмутилась я, но он лишь презрительно хмыкнул.
— Открывай, — жестче приказал он. — Я тебе не доверяю.
Мне ничего не осталось, кроме как открыть перед ним рот. Я почувствовала себя глупо, стоя перед Арренским в таком положении, но он не стал меня мучить и быстро влил зелье. Жидкость обожгла корень языка, я закашлялась и едва не захлебнулась. А герцог так и стоит надо мной, ухмыляясь.
— Неужели…нельзя…аккуратнее… — выдавила я сквозь кашель и боль. Зелье оказалось таким горьким, что меня едва не вывернуло. — Дайте воды, пожалуйста, — взмолилась я. Когда я вновь подняла взгляд на Арренского, он показался мне растерянным. Смотрит на меня со странным подозрением, будто я не оправдала его ожиданий и даже удивила. Тем не менее, он отошел к окну, налил воду в стакан из графина и протянул мне. — Спасибо, — поблагодарила я и залпом выпила все до дна. Возвращая стакан обратно, я вновь натолкнулась на недоверчивый взгляд герцога.
— Какая ты вежливая, — заметил он, и я впервые в жизни пожалел о своем воспитании. Вряд ли воровки так разговаривают: «Спасибо», «Пожалуйста». Еще бы реверанс ему отвесила! Не получается у меня изображать из себя преступницу. Арренский не дурак, он уже начинает догадываться, кто стоит перед ним. — Неужели ты и вправду из высшего света? — нахмурился Драконорожденный.
Я поняла, что сейчас должно сработать зелье. Прислушалась к себе, но никаких изменений не ощутила. Лишь во рту чувствуются остатки неприятной горечи.
— Я задал тебе вопрос, — сказал герцог так, будто нож к горлу приставил. — Отвечай мне: откуда ты?!
В этот момент мое горло свело таким так, что даже дышать оказалось сложно. Я захрипела и схватилась за шею, пытаясь восстановить дыхание. Ничего получается, с каждой секундой мне все хуже. Я начала задыхаться.
— Эй! — встрепенулся герцог. — Что с тобой?! — я ощутила показывание во всем теле и догадалась, что он сканирует меня, пытаясь понять, что происходит. В этот момент у меня подкосились ноги, я начала оседать на пол. Арренский выругался, небрежно перехватил меня за талию и кое-как удержал в вертикальном положении. Мне катастрофически не хватает воздуха, еще чуть-чуть и все. Сознание начало уплывать, когда я ощутила, как мне в рот снова что-то вливают.
«Раз допросить не получилось, решил добить ядом» — мелькнула меланхоличная мысль. Все потемнело, вместо сознания осталась лишь крошечная точка в темноте, когда я вдруг сделала вдох.
Это получилось само собой, легкие сами наполнились воздухом и раскрылись. Наверное, так младенец делает свой первый вдох — непроизвольный, но такой жадный. Дыша изо всех сил, я приоткрыла глаза и обнаружила себя прижатой к крепкому корпусу герцога. Мое ухо у его груди. Я слышу биение его сердца… Мамочки! Я неуклюже оттолкнулась руками, но герцог этого даже не заметил, решив, что трепыхаюсь, пытаясь прийти в себя.
— Что… Что произошло? — дрожащим хриплым голосом спросила я.
— Кто-то поставил блок, — рыкнул герцог так, что по моему телу прошла дрожь. Неожиданно он разжал хватку и резко отошел в сторону, лишив меня опоры. Я зашаталась, как дерево на ветру. — При попытке вытащить из тебя хоть что-то начинается удушье, — констатировал Арренский. — Тот, кто это сделал, позаботился о том, чтобы ты не проронила ни слова! — метнул он в меня яростный взгляд, ожидая каких-то объяснений.
— Я… — запнулась, не понимая, что происходит, и что он от меня хочет. Одно ясно: я стала игрушкой в чьих-то могущественных руках. Меня подставили и отдали этому суровому мужчине. Кто? Зачем? Почему это случилось со мной?
— Кто твои подельники? — отрезал Арренский, сверля меня недружелюбным взглядом. — Кто тебе помогал? Зачем им сердце? Тебе ведь оно не нужно, ты исполняла чужую волю! — прогрохотал он. Хотела бы я ответить на все эти вопросы. Но я знаю еще меньше, чем герцог!
В памяти всплыл странный сон, который я видела во время перехода через дорогу Теней. Та женщина, она ведь коснулась моей шеи, да? Я с удивлением поняла, что боль начинается именно в той точке, где меня во сне «уколола» булавка. Неужели то был не сон? Но кто она и зачем сделала все это? Я могла бы честно сказать, что ничего не воровала. Это избавило бы меня от несправедливых обвинений. Я открыла рот и попыталась хоть что-то ответить, но слова застревают в горле. Я попыталась снова и снова, выталкивая, выдавливая из себя слова, но из горла вырываются лишь хрипы.