Похищенная пришельцем
Шрифт:
На холодный твердый пол?
— Нет, не так, — приказал я, обхватив принцессу рукой за талию и потянув на себя, игнорируя писк девушки. Я поморщился, решив, что отдаю слишком много приказов принцессе. Если она вела мысленный подсчет ударов плетью, которые я зарабатывал за свою дерзость, то, когда мы вернемся домой, моя спина будет иссечена в кровь.
— Успокойся, — пробормотал я и заскользил пальцами по волосам груфалы, распутывая локоны.
Она глубоко вздохнула. И еще раз.
Пол подо мной был очень жестким, а давление, которое оказывали рога на мой череп, становилось утомительным, но я был намерен вытерпеть
Тем не менее, это происходило.
Я гладил ее голову, путаясь пальцами в длинных локонах. Ее волосы были великолепны. Густые, блестящие и такие мягкие. Дыхание груфалы овевало мои чешуйки на груди, заставляя меня дрожать. Слишком хорошо. Я не мог сдвинуть девушку. Ей нужно было поспать. Мои глаза болели, а значит, мне тоже стоило вздремнуть. Мне нужно было быть начеку, но я был истощен. А если не здесь, то где еще можно было отдохнуть в безопасности? Я лежал с открытыми глазами и прислушивался к каждому шороху еще несколько миль, но все было спокойно. Обычный фургон, медленно движущийся своим кочевым курсом, который на протяжении всего времени так и не настигла опасность. Я помолился о том, чтобы здесь так и осталось безопасно, а затем закрыл глаза.
Я проснулся из-за настойчивых ласк на моем животе. Поглаживание повторилось. Тупые ноготки пробежались по моим грудным мышцам, задевая чешуйки и исследуя толстые пластины, которые защищали мое горло, но не убавляли чувствительность, и, казалось, были также голодны по прикосновениям, как и остальная кожа.
Мое тело словно было в огне.
Я почувствовал беспокойство. И жар.
Что со мной происходит?
Когда я ощутил дыхание груфалы на своей щеке, то открыл глаза и схватил ее блуждающие по мне руки, останавливая их. Девушка вздрогнула, но я сразу обнял ее, чтобы она не сбежала с моих колен.
Принцесса застенчиво улыбнулась мне.
Она была такой красивой. Я наклонился вперед и прижался носом к ее переносице. Наши взгляды встретились. Я искал, но не нашел намека на то, что девушка ощущала что-то помимо естественного любопытства.
Когда я отпустил ее руки, то они снова упали на мой живот. Принцесса сразу отстранилась от моего лица, извиваясь и спускаясь.
Пока не достигла моей промежности.
Мое тело замерло, как будто меня ударило током. Я сжал руками ее бедра, хотя даже не знал, как они туда попали. Я мог поклясться перед верховным судьей, что сделал это неосознанно. Это было под запретом. Кровь в моем теле бежала с грохочущей скоростью и силой тяжести водопада, скапливаясь в паху. Мой член был пойман в ловушку, одновременно испытывая несчастье и надежду. Мои инстинкты словно сходили с ума, когда я смотрел на девушку. Она была сногсшибательна и на данный момент принадлежала
Мне!
Принцесса изменила положение тела, из-за чего я стиснул челюсти, заскрипев зубами. Мои бедра инстинктивно дернулись вверх. Груфала подалась навстречу с испуганным вздохом и уперлась ладонями в мою грудь, заставляя меня застонать. Во мне зародились небольшие, крошечные подозрения, что девушка все же волновалась. Но когда я поднес руку к ее затылку, чтобы погладить волосы и обхватить шею, то груфала сосредоточила на мне свой взгляд и ухмыльнулась. Ее улыбка околдовала мою душу.
Я погладил ее бедра, чтобы успокоить себя. Она вернула мне ласку, вновь пробежавшись ногтями по моей груди.
Я инстинктивно откинул голову назад, из-за чего мои рога сильно ударились об пол. Шум заставил девушку подпрыгнуть.
Моя рука снова переместилась к ее шее, и я приложил достаточно давления, чтобы приблизить девушку к своему рту. Не требуя… нет, никогда. Предлагая. Моля. Просто немного приблизиться.
Повозка остановилась.
Голоса впечатлительных детей раздались за полотнищем, отделяющим их жилое пространство от грузового отсека, в котором находились мы.
Ткань резко дернулась в сторону, и мать ялдониш вошла внутрь с миской тушенки.
Ее вздох заставил мои рога изменить цвет. Что я вообще делал? Потупив взгляд, я убрал руку с бедра девушки, к которому не имел права прикасаться, отпустил сладко пахнущую шею, которую не должен был обхватывать, и сдвинул принцессу — принцессу — с моих коленей, а затем взял миску из застывших рук жены ялдониш.
Благодаря образовавшейся дистанции мое тело начало остывать. И… я тяжело сглотнул. Что-то во мне…
— Ты не ее хобс! А как же ее возраст? У нее еще даже нет крыльев! А ведь она столько всего пережила на аукционе! — ругалась женщина, и с каждым обвинением я все больше сжимался от стыда.
Моя попытка поблагодарить мать ялдониш за еду была отвергнута. Женщина презрительно фыркнула, развернулась и ушла.
Она была права. Но моем месте должен был оказаться хобс. Мне не стоило оставаться наедине с груфалой. Я никогда не думал, что у меня будет причина — не говоря уже о возможности — когда-либо беспокоиться о такой вероятности, но, как очевидно, мне нельзя было доверять.
Эта мысль прочно засела в моей голове. Я должен был заслужить доверие. Я мог. И я это сделаю.
Когда полотно вернулось на место, то Энджи широко раскрыла глаза и посмотрела на меня заинтересованным взглядом. Я аккуратно отломил кусок от ломтя хлеба, окунул тот в густую синюю подливу и протянул его девушке. Она никак не отреагировала. Я вздохнул.
— Давай, принцесса. Тебе нужно поесть. — Когда она обхватила ладонями свои щеки, то стала выглядеть такой… невинной. Творец, груфала казалась такой молодой.
Возможно, она просто была шокирована.
Конечно, была.
Что со мной произошло?
Я так отреагировал… а что, если она и правда была совсем юной?
Какая тревожная мысль.
Я отчаянно надеялся, что это не так. Я нежно прикоснулся к ее рукам.
А затем медленно наклонился к ее лицу.
— Прости меня.
Я расслабил мышцы шеи и наклонил голову так, чтобы мой лоб встретился с ее.
Удар.
— Ауууч, — протянула груфала, и я выругался. Не потому, что испытал боль, а потому, что причинил боль ей.