Похищенная
Шрифт:
Индианки вывалились вслед за ней из вигвама и, схватив ее за руки, увлекли за собой. На бегу они заливисто смеялись и переговаривались о чем-то. «Куда они тащат меня?» Это было странное ощущение: бежать по лесу голой. Тэсс чувствовала себя дикой ланью. Чистая кожа дышала всеми порами, Тэсс охватил необыкновенный прилив сил. Баня затуманила ей голову, она не могла поверить, что это она голой бежит по лесу. Тэсс видела себя как бы со стороны, слышала свой собственный смех. Она не владела собой, она просто подчинялась, и это было приятно. Две женщины все еще держали ее за
Не разжимая рук, женщины нырнули в ручей, и у Тэсс перехватило дыхание. Ледяная вода обожгла, как огнем. Под водой голова сразу стала ясной. Ноги коснулись дна, Тэсс с силой оттолкнулась и вынырнула на поверхность.
Все смеялись, кто-то хлопал ее по плечу, кто-то махал рукой.
В этом месте ручей был очень глубоким. «Наверное, они всегда здесь ныряют». Кто-то обрызгал Тэсс сзади, она обернулась и ответила тем же.
«Они совсем как дети». Индианки плескались и резвились в воде. Они что-то громко кричали. Тэсс не понимала слов, но это не имело никакого значения. Было удивительно приятно быть среди них, быть одной из них.
Ха-Ки принесла прозрачное жидкое мыло для волос и жестом показала, что Тэсс должна лечь у берега в мелкую воду. Когда она сделала это, Ха-Ки стала нежными медленными движениями массировать ей голову, втирая душистое мыло. Ощущение было непривычным. Тэсс чувствовала себя неловко. Никто с раннего детства никогда не мыл ей голову. Но вскоре она расслабилась и даже прикрыла глаза от удовольствия.
На берегу появилась одна из старейших женщин племени. Она принесла большой кусок мягкой оленьей замши. Все выбрались на берег, и Ха-Ки завернула Тэсс в это полотенце. Другая индианка замотала ее голову меньшим куском белой замши наподобие высокого тюрбана. Остальные женщины, выйдя из воды, не вытирались, а просто растирали тело сильными движениями, согреваясь и обсыхая. Когда все были готовы, направились обратно в деревню.
В деревне было так тихо, что это даже показалось Тэсс странным. У большого костра колдовал какой-то старичок. Он не обратил никакого внимания на обнаженных женщин.
Ха-Ки и еще две женщины проводили Тэсс обратно в вигвам Женщины Грез. Остальные индианки весело помахали ей на прощание рукой. Одна даже чмокнула ее в щеку. Все они разошлись по своим вигвамам.
Мать Ворона уже ждала ее. На ней была белая кожаная юбка и яркая красная безрукавка, расшитая на груди причудливым цветочным узором. Блестящие черные волосы были завязаны в хвост замшевой красной тесемочкой. Перламутровые серьги, сделанные из морских раковин, очень шли к этому наряду.
– Ой, какая вы красивая! – пробормотала Тэсс.
Раньше она всегда мечтала родиться белокурой, как Абби. А сейчас ей вдруг ужасно захотелось иметь такие же блестящие, иссиня-черные, густые и прямые волосы, как у Женщины Грез, ее сына и других ленапе.
Женщина Грез рассмеялась.
– Спасибо тебе за добрые слова! Но сегодня самой красивой будешь ты, невеста!
Она обернулась к двум индианкам, вошедшим вслед за Тэсс.
– Паай-паай! Идите и готовьтесь к празднику. Я позабочусь о Тэсс, я буду ее нгсаксас.
Тэсс знала, что значит это слово. «Мать». Она была очень благодарна этой женщине за теплое отношение и доброту.
Ха-Ки и вторая индианка закивали на прощание.
– Спасибо! – сказала Тэсс. – Скажите им, что я благодарю их.
Женщина Грез заговорила по-ленапски. Индианки снова закивали и заулыбались. Потом, помахав рукой, вышли из вигвама.
Тэсс пересекла вигвам и села на матрас.
– А вы не предупредили меня, что они собираются меня сварить! – сказала она.
Мать Ворона рассмеялась.
– Это наш обычай. Надо очистить душу и тело перед свадьбой. Как ты себя теперь чувствуешь?
– Прекрасно! Никогда не чувствовала себя так хорошо! Но все-таки было бы лучше, если бы вы меня предупредили.
Женщина Грез хитро улыбнулась, достала из сумки гребень и подошла к Тэсс.
– А если бы эта женщина рассказала тебе, как это будет, ты согласилась бы париться?
– Нет, не думаю. – улыбнулась Тэсс.
– Вот потому-то я и не сказала. – Женщина Грез похлопала по матрасу рядом с собой. – Сядь сюда. Я причешу твои волшебные волосы. Сердце моего сына наполнится гордостью, когда он увидит сегодня вечером свою невесту.
Тэсс села рядом и позволила Женщине Грез расчесать ее непослушные кудри.
«Неужели все это происходит наяву? – подумала она. – Я согласилась выйти замуж за дикаря! Я согласилась. Сегодня я стану его женой».
Вдруг кто-то постучал в вигвам.
– Войдите! – ответила Женщина Грез.
Это была Зов Голубки. Она что-то держала в руках.
– Извини, – сказала она Тэсс. – Я не могла пойти в парную. Дедушка плохо себя чувствует.
– Мне очень жаль, – ответила Тэсс. – Нет. Сейчас ему уже лучше. Просто ему необходимо мое внимание.
Она нерешительно огляделась.
– Эта женщина… Я… – сказала она по-английски, – принесла тебе свадебный подарок. Подарок. – Для верности она повторила слово. – Надень его на свадьбу.
Тэсс встала. Зов Голубки вынула из свертка…
– Ой! Это самое красивое платье, какое я когда-либо видела! – восхитилась Тэсс. Она невольно протянула руку, чтобы потрогать необычную вещь. – Но… я не могу… Не могу принять в подарок такое…
Белое платье было без рукавов и простого прямого покроя, но сшито оно было из тончайшей и нежнейшей оленьей замши. Оно доходило до колен, низ был искусно разрезан на мелкие полоски. Платье было очень простым, но именно в этой простоте и была его необычайная красота.
– Ну пожалуйста! – взмолилась Зов Голубки. – Его сшила мама для моей свадьбы. Оно недостаточно хорошо для белой женщины?
– Нет, что ты! – Тэсс почувствовала, что Зов Голубки обиделась.
Это было особенное, свадебное платье. Оно должно быть у каждого свое. Как она может взять чужое? Но, наверное, у ленапе это принято?
– О, Зов Голубки, если ты действительно хочешь, чтобы я его надела… – сомневалась Тэсс, – тогда… спасибо, я благодарю тебя. – Она слегка поклонилась, как это делали ленапе.