Похищенная
Шрифт:
Аллард молча покачал головой.
– Ах да, - Инга тихонько рассмеялась, - военная тайна.
– Почти.
На этот раз в его голосе была даже усмешка.
Отключив экто-экран, он навис над девушкой, жадно вглядываясь в ее лицо, будто искал в нем что-то особенное.
У Инги от его близости по спине поползли мурашки, а низ живота наполнился уже знакомым тягучим теплом. Кажется, даже между ног стало мокро...
– Я вызову Стеллу, чтобы ты не скучала. Не жди меня, - хрипло выдохнул он, и голубые линии
– Ужинай и ложись спать. Ты должна отдохнуть.
– Слушаюсь, амон адмирал!
– она со смехом козырнула ему на земной манер.
И едва не растаяла от прилива чувств, когда он, нагнувшись, буквально на долю мгновения прикоснулся губами к ее губам.
Инга так и осталась стоять, прислонившись к стене, с глупым восторгом ощущая на губах след его мимолетного поцелуя.
Спустя пару минут выдохнула и огляделась.
Она снова осталась одна в каюте Алларда.
Нет, не одна. Он сказал, что к ней придет Стелла.
А через два дня закончится это космическое путешествие, которое уже стало казаться ей бесконечным. И она наконец-то увидит его Дом. Альфу Тариана.
Мысль о неизвестной невесте, ожидающей Алларда на Альфе, все еще маячила на периферии сознания, будто призрак. Но Инга сознательно гнала ее от себя. Если по их дурацким законам должна быть невеста - пусть будет. Она готова смириться с ней, ведь им делить будет нечего.
Инга понимала, что никто никогда не свяжет себя узами брака с клоном. Зачем? Ведь клоны, как бы они не были похожи на естественнорожденных, не могут оставить потомства. А это одна из основ супружеской жизни.
Но ей было на это плевать. Она уже все решила.
Сердце Алларда, его любовь и все его ночи будут принадлежать только ей. А невесте... Невеста пусть утешается статусом законной жены, потому что ей самой об этом остается только мечтать.
Оторвавшись от стены, Инга направилась к спальному кокону. Но стоило сделать пару шагов, как головокружение вновь дало себя знать. А через секунду к нему присоединилась и неприятная резь в животе. Между ног стало тепло и мокро...
Охваченная дурным предчувствием, девушка замерла посреди каюты.
Дрожащими руками она расстегнула фибулу и скинула на пол схети. Боль, которая скрутила ее, была так знакома...
Растерявшись, Инга запустила ладонь под подол. Коснулась обнаженной ноги и вздрогнула. Собственные пальцы показались ей холоднее ледышек.
До боли закусив губу, она повела рукой вверх, к развилке, соединяющей бедра. И коснулась чего-то липкого, покрывавшего внутреннюю сторону бедер.
Перед глазами все поплыло.
Медленно, очень медленно, подсознательно боясь узнать правду, боясь, что эта правда разрушит ее хрупкий мир, с которым она только-только смирилась, Инга достала руку и опустила подол.
А потом посмотрела.
Ее пальцы были
Диагноз Инга поставила сразу и безошибочно: месячные.
Еще секунда - и она без звука рухнула на пол.
***
Сознание возвращалось медленно и неохотно. А вместе с ним возвращались воспоминания, несущие боль. Будто маленькие молоточки, стучащие по вискам. Каждый удар - это мысль. Каждый удар - это боль.
Аллард.
Он ее обманул.
Он все время лгал.
Все было ложью.
С самой первой минуты.
Открыв глаза, Инга попыталась сфокусировать взгляд на потолке, который смотрел ей прямо в лицо. Она не знала, сколько времени провела в отключке, но, судя по всему, не больше пары минут.
Живот снова скрутил неприятный спазм, возвращая в реальность. Нужно было собраться с силами, встать и что-то сделать.
Но что?
Для начала хотя бы привести себя в порядок, потом подумать об остальном.
Об Алларде...
Нет, она не будет думать о нем. Слишком больно.
Она подумает о себе.
О сыне.
Ее сыне.
Инга пыталась держаться, пыталась быть сильной даже сейчас, когда крупные как горох слезы вдруг без всякого предупреждения покатились из глаз.
Но стоило вспомнить о Тимке - и все! Тяжелое, сдавленное рыдание вырвалось из нее, обдирая горло, будто горсть битого стекла.
Скрутившись в комок, Инга изо всех сил вцепилась зубами кулак, обхватила себя за живот свободной рукой и завыла. Глухо. Протяжно. На одной ноте. Словно раненое животное. Все сильнее впиваясь зубами в костяшки пальцев, в надежде, что эта боль перебьет, перекроет душевную.
Рот наполнил металлический привкус крови. Смешался со слюной. Инга глотала его, точно расплавленный свинец, давилась рыданиями и ненавидела себя.
Ненавидела за то, что поверила лжи. За то, что сама хотела в нее поверить.
Ведь так же намного проще: просто не видеть правду, не желать ее знать и с радостью принимать любой суррогат, лишь бы он не нарушил душевный покой.
Да, так было проще.
За спиной раздался шорох открываемой двери.
Инга проглотила рыдания. Насторожилась.
– Госпожа?
– встревоженный голос Стеллы заставил ее моментально собраться и вытереть слезы.
– Вам плохо?
Быстрые шаги - и вот уже андроид сжала ее запястье, проверяя давление.
Инга до боли стиснула зубы. Так сильно, что челюсть на секунду свело.
Нет, блондинка не должна ни о чем догадаться. Никто не должен догадаться, что она знает правду...
Натянув на лицо улыбку и надеясь, что та не напоминает оскал, Инга медленно обернулась.
– Все нормально, - с трудом вытолкнула из себя. Собственный голос показался сухим и хриплым, как на старых видео-носителях, оставшихся еще с позапрошлого века.
– Переволновалась, наверно.