Похищенное сердце
Шрифт:
Рис слегка пришпорил коня, и умное животное, чувствуя близость теплой конюшни, рванулось вперед.
Ньюлин долго смотрел вслед Рису, скакавшему к замку.
– Знаешь, башня, похоже, волшебная, – сказал он, обращаясь к Тилли, сидевшей неподалеку и нежащейся в лучах
Солнце скоро должно было зайти, но сейчас оно согревало своим теплом все живое и красило золотистым светом стены замка.
– Ты прав, – задумчиво протянула Тилли. – Неужели сегодня ночью родится малыш?
– Думаю, да, – пробормотал Ньюлин.
– Кстати, о младенцах. Я слышала, что в деревне, откуда приехал Рис, родился ребенок с отклонениями от нормы. Жители думают, что он проклят. Но мы же понимаем, что все это чепуха. Он такой маленький, беззащитный и всеми брошенный.
Ньюлин помолчал.
– И ты хочешь его усыновить?
– Да, ты угадал.
Ньюлин улыбнулся и в знак согласия похлопал ее по руке.
– Наконец-то зима кончилась, – сказал он и с довольным видом огляделся по сторонам.
Все вокруг расцветало. На деревьях набухали почки. Лесные птицы начали брачные игры. Скоро в замке должен был родиться ребенок, а у них с Тилли появится приемный малыш. Жизнь продолжается вопреки всем невзгодам.
Сердце старика дрогнуло и сладко забилось от тихой переполнявшей его радости.
– Во сне я слышал песню, – начал он, раскачиваясь взад-вперед.
Тилли закачалась вместе с ним.
– Слушай.
Валлийцы склонят
Когда скалы будут там, где была трава,
И луна почернеет, как спинка жука,
А зимой вместо холода будет жара.
Все, что сломано, восстановлено,
Что посеешь, то и пожнешь.
Сердце чистое получит тот,
Кто добро и мудрость изберет.
Последний солнечный луч осветил узорчатую кайму стен Роузклиффа и погас. Ночь постепенно вступала в свои права. В замке начали зажигать свечи и факелы. Когда совсем стемнело, огни потушили. Все легли спать.
И только в одном окне башни еще долго горел свет. Одинокий человек бродил по большому залу, от одного конца до другого. В эту ночь у его жены начались роды, и он с ужасом прислушивался к тем страшным крикам, которые доносились из спальни.
Он вспомнил когда-то сказанные ею слова: «Сражаться легче, чем любить». Теперь он убедился в их истинности.
И вдруг раздался крик ребенка: громкий, дрожащий, полный жизни.
– Рис? – послышался сверху голос Изольды. – Иди сюда! Взгляни на своего сына!
Слезы бесконечной радости потекли по его щекам, и он, пьяный от счастья, пошел наверх к своей любимой.