Похититель душ / The Stealer of Souls
Шрифт:
— Стойте! Что вам здесь надо?
Элрик нетерпеливо сказал:
— Пропусти нас. Я Элрик — твой властелин и император.
Часовой испуганно открыл рот и опустил копье с длинным широким наконечником. Он откинул забрало и посмотрел на стоящего перед ним. Часового одолевали эмоции, и все они отражались на его лице. Среди них были недоумение, почтение, ненависть.
Он холодно поклонился.
— Тебе здесь не место, мой господин. Ты отказался от своего народа и предал его четыре года назад, и хотя я и признаю кровь королей, текущую в твоих жилах, я не могу подчиняться тебе и оказывать тебе знаки уважения, которых ты был бы вправе ожидать в другой
— Конечно, — гордо сказал Элрик, осаживая коня. — Однако пусть твой командир — мой друг детства Дивим Твар — судит, как ему поступить со мной. Отведи меня к нему поскорее и помни, что мой спутник не причинил вам никакого вреда, а потому относись к нему со всем уважением — как к другу императора Мелнибонэ.
Часовой снова поклонился и взял уздечку коня Элрика. Он повел двух прибывших всадников по тропинке на большую поляну, где стояли шатры имррирцев. В центре огромного круга, образованного шатрами, горели костры, на которых готовилась еда, а вокруг них сидели мелнибонийские воины — люди с тонкими чертами лица — и тихо разговаривали. Даже в свете сумеречного дня ткань шатров казалась веселой и яркой. Тона были типично мелнибонийскими. Сочный зеленый, лазурный, охра, золото, темно-синий. Цвета эти не сталкивались — они смешивались между собой… Элрик почувствовал ностальгию по многоцветным башням Имррира Прекрасного, которые он так давно не видел.
Когда два спутника и сопровождающий приблизились, сидевшие подняли на них удивленные глаза и хор разговоров сменился каким-то бормотанием.
— Оставайся здесь, — сказал часовой Элрику. — Я сообщу о тебе Дивиму Твару.
Элрик кивнул и твердо уселся в седле, чувствуя на себе взгляды собравшихся воинов. Никто не подошел к нему, а некоторые из тех, кого Элрик прежде знал лично, не скрывали смущения. Они поспешно отводили глаза, подбрасывали ветки в костер или вдруг обнаруживали, что их сверкающее оружие нуждается в полировке. Некоторые что-то сердито ворчали, но они оставались в явном меньшинстве. Большинство воинов были откровенно потрясены, но вместе с тем и недоумевали. Что понадобилось в лагере этому человеку, их королю и предателю?
Наверху самого большого, золотого с алым шатра было установлено знамя с изображением спящего дракона, синего на белом фоне. Это был шатер Дивима Твара, и из него вышел Владыка драконов, на ходу пристегивая меч; его умные глаза смотрели настороженно и недоуменно.
Дивим Твар был чуть старше Элрика, с чертами лица типичного мелнибонийского аристократа. Мать его была принцессой и приходилась кузиной матери Элрика. Скулы у него были высокие и точеные, чуть раскосые глаза, узкий череп, еще более сужающийся к челюсти. Как и у Элрика, у него были тонкие, почти без мочек уши, заостренные книзу. Пальцы рук (левая сейчас покоилась на рукояти меча) были длинные и очень белые, как и все его тело, хотя и не такие смертельно-бледные, как у альбиноса. Подойдя к сидящему в седле императору Мелнибонэ, он уже успел взять себя в руки. В пяти футах от Элрика он неторопливо поклонился, наклонив голову и скрыв при этом лицо. Когда он поднял голову, его глаза встретили глаза Элрика, не дрогнув под взглядом альбиноса.
— Дивим Твар, Повелитель Драконьих пещер, приветствует Элрика, властителя Мелнибонэ, толкователя тайных искусств. — Владыка драконов с мрачным видом произнес освященное столетиями ритуальное приветствие.
Голос Элрика звучал не так уверенно:
— Элрик, властитель Мелнибонэ, приветствует своего верного подданного и просит аудиенции у Дивима Твара.
По древним мелнибонийским правилам
— Окажи мне честь, повелитель, и позволь мне проводить тебя в мой шатер.
Элрик спешился и пошел следом за Дивимом Тваром. Мунглам тоже слез с коня и хотел было идти за Элриком, но тот сделал ему знак рукой — оставайся. Два имррирских аристократа вошли в шатер.
Внутри горела маленькая масляная лампа, помогая сумеречному дневному свету. Обстановка в шатре была простая: жесткая солдатская койка, стол, несколько резных деревянных стульев. Дивим Твар поклонился и показал на один из стульев. Элрик сел.
Несколько мгновений они молчали. Ни один не позволил себе проявить эмоции. Они просто сидели и смотрели друг на друга. Наконец Элрик сказал:
— Ты считаешь меня предателем, вором, убийцей соплеменников и родни. Так, Владыка драконов?
Дивим Твар кивнул.
— Если мой господин позволит, то я соглашусь с ним.
— В прошлые времена мы, оставаясь наедине друг с другом, забывали о формальностях, — сказал Элрик. — Давай забудем ритуалы и традиции — Мелнибонэ погибло, ее сыновья разбрелись по свету. Мы встречаемся как прежде — равными. Только теперь мы и в самом деле равны. Совершенно равны. Рубиновый трон лежит среди руин Имррира, и ни один император уже не сядет на него.
Дивим Твар вздохнул.
— Это так, Элрик… Но зачем ты здесь? Мы хотели забыть тебя. Даже когда желание мести было еще свежо, мы не делали попыток отыскать тебя. Ты пришел, чтобы посмеяться над нами?
— Ты знаешь, я бы никогда не сделал этого, Дивим Твар. Я мало сплю, а если все же засыпаю, то мне хочется как можно скорее проснуться. Ты ведь знаешь, что сделать то, что я сделал, меня вынудил Йиркун, который захватил трон во второй раз, когда я назначил его регентом, когда он во второй раз наслал на свою сестру волшебный сон. У меня не было иного способа заставить его исправить содеянное им зло и снять чары с Симорил, как только помочь пиратам. Мною двигало чувство мести, но убил Симорил не я, а мой меч — Буревестник.
— Это мне известно. — Дивим Твар снова вздохнул и потер лицо рукой, на пальцах которой сверкали драгоценные камни. — Но это никак не объясняет, почему ты здесь. Между тобой и твоими соплеменниками не должно быть никаких дел. Мы не доверяем тебе, Элрик. Если бы мы позволили тебе вести нас, то ты пошел бы проклятым путем и погубил бы нас. У нас с тобой нет общего будущего.
— Согласен. Но мне нужна ваша помощь. Всего один раз. А потом наши пути снова разойдутся.
— Нам следовало бы убить тебя, Элрик. Но что стало бы большим преступлением — наша неспособность восстановить справедливость и покончить с предателем или убийство собственного императора? Ты добавил к моим немалым проблемам еще одну. Стоит ли мне пытаться разрешить ее?
— Я всего лишь сыграл свою роль в истории, — серьезно сказал Элрик. — Если бы не я, это же рано или поздно сделало бы само время. Я просто приблизил эти события, спровоцировал их, когда ты и наш народ еще могли оказывать сопротивление и не желали принять новый образ жизни.
Дивим Твар иронически улыбнулся.
— Это только твоя точка зрения, хотя и в ней есть правда. Но как сказать об этом людям, которые из-за тебя потеряли родных и жилище? Скажи об этом воинам, у которых на руках остались искалеченные друзья, братья, отцы, скажи об этом мужьям, чьи жены, дочери и сестры — эти гордые мелнибонийки — были обесчещены варварами.