Похититель перьев или Самая странная музейная кража

Джонсон Кирк

Как только большинство рек перешло в частную собственность, ловля лосося «быстро обросла бременем традиций и обычаев». Аристократы и частные рыболовные клубы стали изобретать разные виды мушек, для каждой реки свои. Скоро мушки приобрели броский вид, для которого использовалось дорогое оперение экзотических птиц. На самом деле, у таких мушек не было никакого преимущества. Однако рыбаки, как пишет Херд, «агитируемые местными торговцами снастью, которые изрядно выигрывали, разлучая новоявленных ловцов лосося с деньгами», приняли идею с восторгом, «близким к истерике».

В конце концов, порты Лондона ломились от груза экзотических перьев, призванных насытить аппетиты модной торговли. Пока женщины соперничали за редкие оперения для шляпок, их мужья пускали

пыль в глаза, приматывая перья к крючкам. Когда в 1842 году вышла первая книга, посвященная этому искусству, – «Искусство создания мушек» Уильяма Блэкера, – советы по использованию перьев сменились с куриных на перья южноамериканского скального петушка, индийского синеухого зимородка, гималайского монала и амазонского ара.

«Искусство создания мушек» было первой книгой, содержащей детализированные пошаговые инструкции для вязания разных лососевых мушек. Кроме того, в ней говорилось, на какие мушки и в каких реках следует ловить лосося. «Лучше всего на эти мушки будет клевать в ирландских и шотландских реках», – обещал Блэкер своим покупателям. Но только если те будут использовать правильные цвета: огненно-коричневый, коричный, бордо, болотно-оливковый, винный пурпурный, медный купорос или берлинскую лазурь. Блэкер был опытным продавцом, торгующим своими книгами, мушками, перьями, тинселями [24] , шелком и крючками. Чтобы достичь совершенства, он рекомендовал собрать оперения тридцати семи разных птиц, среди которых был гватемальский квезал, ошейниковая котинга и райские птицы.

24

В России немного другая классификация и другие названия. Здесь либо не переводят и так и пишут «тинсель», либо продают как монтажную нить (что не отражает блеска) или люрекс (которого не было в XIX веке). Я решила придерживаться кальки «тинсель».

Для тех, кто не мог себе позволить экзотические перья, у Блэкера были рецепты по окраске обычных: чтобы получить попугайный желтый, смешайте ложку куркумы с измельченными квасцами и кристаллами винного камня. Настойка грецкого ореха поможет добиться тонких коричневых оттенков. Порошок индиго, растворенный в купоросном масле, даст темно-синий цвет. Однако для большинства рыбаков крашеные перья не шли ни в какое сравнение с «натуральными».

* * *

Викторианская эпоха продолжалась, лососевые мушки становились все более вычурными, а авторы книг про вязание мушек начали строить псевдонаучные теории, оправдывающие использование все более дорогих и экзотических материалов. Самым выдающимся проповедником подобных идей был аристократ и плейбой Джордж Мортимер Келсон. Родился он в 1835 году, и большую часть своей молодости посвятил крикету, плаванью на длинные дистанции и скачкам с препятствиями, однако страстью, затмившей для него все остальное, стала ловля нахлыстом и сложный мир вязания викторианских мушек.

* * *

«Лососевая мушка», – книга, выпущенная им в 1895 году, – была в некотором роде апофеозом этого искусства: нахально-самоуверенная, пронизанная пренебрежением к любителям и страстью к редким перьям. Книга открывалась целой главой, восхваляющей научную строгость этой работы, хотя методику Келсона в лучшем случае можно было назвать сомнительной. Пытаясь проникнуть в разум лосося, он нырял в реку с открытыми глазами, сжимая мушки различных цветов, и пытался понять, как они выглядят под водой. Первой мушкой, которую он исследовал подобным образом, была мушка под названием «Мясная», однако, как он ни старался сравнить перья голубого ара с обычными лебедиными, крашеными в желтый, и то и другое скрывалось из виду во взбаламученном им иле со дна.

«В использовании наших принципов очень важна точность», – писал он о факторах, заставляющих лосося обращать внимание на искусственную мушку. Среди таковых он выделял «предпочтение определенных форм и цветов», различия

в чистоте воды и погоду. Искусство Келсона было настолько точным (по крайней мере, в его собственном представлении), что для ловли рыбы, спрятавшейся между вертикальной скалой и лежащим под ней валуном, он рекомендовал использовать одну конкретную мушку под названием «Эльси».

Келсон насмехался над «непосвященными», «новичками», и теми, кто «так низко пал в своем невежестве», что не может отличить мушку Джока Скота от «Даремского следопыта». Конечно, лосось тоже не в состоянии это сделать, но, чтобы оправдать покупку дорогих перьев, нужно верить, что рыба способна опознать двадцать оттенков зеленого, описанных в капитальном труде по вязанию мушек.

Хотя Келсон отмечал в своей книге, что его «классификация» по забрасыванию мушек создана «искусственно», всю полноту вытекающих из этого последствий он принимать не желал. С негодованием он вспоминал каждый раз, когда лосось отказывался выбирать его роскошные мушки, отдавая предпочтение более простым, сделанным каким-нибудь неопытным рыболовом. «Лосось может хватать все подряд, а может не схватить ничего… в своем лихорадочном возбуждении король рыб способен упражнять благородную челюсть на том, что и язык не повернется назвать лососевой мушкой… на каком-нибудь плоском, дрожащем, раздутом пучке нелепых перьев». Однако Келсон быстро возвращался к проповеди принципов симметрии и гармонии «уравновешенных» цветов.

Для Келсона вязание мушек было сродни изобразительному искусству, – по его словам, эта практика прививала его последователям «умственную и моральную дисциплину». «Наше благородное хобби достойно внимания величайших людей, увлекающихся рыбалкой, будь то служители божественного или государственные деятели, доктора или юристы, поэты, художники и философы». Библия Келсона для этих «великих» включала восемь потрясающих иллюстраций ручной работы, где были изображены пятьдесят две мушки с пафосными названиями вроде: «Чемпион», «Безупречный», «Гром и молния», «Бронзовый пират» и «Траэрново чудо».

«Лососевая мушка» включала детальные инструкции по изготовлению примерно трех сотен мушек, с описанием, какие материалы должны быть использованы для каждой части. Для глаз мушки требовалась петля из внутренностей тутового шелкопряда. Головка, рожки, щечки, сегментация, горлышко, подкрылья и надкрылья, – каждый элемент нуждался в особых перьях. На схеме мушки, составленной Келсоном, было подписано девятнадцать частей, – и это еще не считая разных стилей и изгибов крючка!

Чтобы подражать Келсону, его читателям требовались серебристая обезьяна, серая белка, свиная щетина, восточный шелк, арктический мех, заячья морда и козлиная борода. Здесь были односторонние конические носители и двусторонние конические носители. Одинарные крючки и двойные крючки. Плоская проволока, овальная проволока, рельефная проволока и проволочные синели. Подкрашеный мех тюленя, – ярко-оранжевый, лимонный, огненно-коричневый, алый, бордо, пурпурный, зеленый, золотая олива, темно-и светло-синий, черный. Сапожный воск. Список материалов, которые нужно было заказать, чтобы связать викторианскую лососевую мушку, выглядел бесконечно длинным еще до всякого упоминания перьев.

Келсон быстро пробегался по хранящимся у него запасам птичьих тушек: галстучная настоящая котинга (сейчас находится под угрозой исчезновения), дикая индейка, каледонская кваква, южноамериканская выпь, эквадорский скальный петушок. Одну из тушек Келсон ценил больше всего: «Величайшая находка, которую мне посчастливилось приобрести, – золотая райская птица. Пусть тебе тоже так повезет, брат-рыбак! Всего лишь за десять фунтов!»

Келсон допускал использование обычных крашеных перьев, если экзотические было нельзя достать, однако переживал, что «как бы тщательно они не были окрашены, даже наисвежайшие, эти перья не будут выглядеть столь же хорошо, и в воде вряд ли сравнятся с использованием натуральных. К примеру, возьмем перья большой райской птицы… самые лучшие перья, когда-либо крашенные в оранжевый, не выдерживают с ними никакого сравнения».