Похититель вечности
Шрифт:
Я замолчал на долгое, долгое время, моргая от изумления.
— Что? — в итоге вопросил я, не уверенный в том, что эта сентенция только что сошла с языка моего сидящего на наркотиках племянника, завсегдатая вечеринок. — Что ты только что сказал?
— Забудь об этом. Это просто телевидение, — расхохотался он. — Вымысел. Грим. — Он помолчал, ожидая, что я еще скажу, но мне было нечего добавить. А что я мог еще сказать? — До скорого, дядя Мэтт, — сказал он в конце концов в тишину и, хмыкнув, дал отбой. Я несколько секунд держал трубку в руках, слушая гудки, затем сел и закрыл
П.У. открыл дверь и театрально вцепился в мои плечи. Волосы, которые с одного бока он отращивал длиннее, чтобы зачесывать их через макушку к правому уху, криво свисали, как занавес, закрывая левое. Отвратительное зрелище. На бледно–голубой рубашке под мышками виднелись темные полумесяцы пота, и он был одних носках.
— Слава богу, — затравленно произнес он, втаскивая меня внутрь и быстро захлопывая за мной дверь. — Я не знаю, как это случилось, — начал он. — Мы просто… мы… мы…
— Успокойся, — сказал я, отступая назад, поскольку от него разило алкоголем. — Боже мой. Сколько ты сегодня выпил?
— Много, — ответил он. — Слишком много. Но я уже протрезвел, клянусь.
П.У и в самом деле был трезв. Он казался самым трезвым человеком в стране, хотя лицо его было бледно, и он слегка дрожал. Я направился к двери в гостиную, но когда моя рука коснулась дверной ручки, он накрыл ее своей ладонью, остановив меня. Я посмотрел на него.
— Прежде, чем ты войдешь, — быстро произнес он, — я хочу, чтоб ты знал, что я не виноват. Клянусь, я тут не при чем.
Я кивнул и на меня вдруг навалился страх, смешанный с паникой. Я отчаянно боялся тех ужасов, которые могли обнаружиться за дверью. Хотя в конце концов стало ясно, что все действительно обстоит хуже некуда, сама сцена оказалась непримечательной. Джеймс сидел на полу, прислонившись к дивану, полностью одетый, а между ног у него стоял стакан скотча. Руки ладонями кверху раскинулись по сторонам, глаза открыты — он невидяще смотрел в стену перед собой. Хотя я сразу же понял, что он и мертв, мой взгляд все–таки тоже метнулся к другой стороне комнаты, чтобы понять, куда он смотрит. Там в полумраке, съежившись в кресле, со стаканом скотча в руках сидела юная девушка, на вид — не старше восемнадцати. Ее била дрожь; обхватив себя руками, она смотрела на Джеймса — они не сводили глаз друг с друга, точно затеяли нелепую игру в гляделки.
— Найди одеяло, — поспешно сказал я П.У., который нервно топтался возле, ожидая моей реакции. — А лучше даже два.
Он исчез и через секунду вернулся с двумя толстыми одеялами, одним из которых я накрыл Джеймса. Как только я это сделал, девушка внезапно очнулась и уставилась на меня широко открытыми глазами. Взяв второе одеяло, я подошел к ней, и она отпрянула, в панике пытаясь как можно глубже вжаться в кресло.
— Все хорошо, — тихо сказал я, дружелюбно протянув ей руку. — Вам нужно согреться. Я хочу вам помочь.
— Это не я, — быстро сказала она. — Я тут ни при чем. Он сказал, что справится. Сказал, что и раньше так делал. — Для юной проститутки девушка выражалась на удивление грамотно. Интонации, привитые частной школой, манеры, присущие образованным, богатым. Девушка во вкусе Джеймса, без сомнения. У нее было хорошенькое личико, скромный макияж, хотя ресницы накрашены чересчур густо, и от жары в комнате тушь потекла.
— Сколько вам лет? — мягко спросил я, опустившись перед ней на корточки и подтыкая одеяло.
— Пятнадцать, — быстро сказала она, отвечая мне вежливо и честно, точно учителю или родителю.
— О господи… — вздохнул я и раздраженно обернулся к П.У. — Какого хрена вы тут делали? — Не в моих правилах выражаться грубо, но ее ответ меня сразил. — Какой херней вы тут занимались всю ночь?
— Извини, Матье, — сказал П.У., грызя ногти; по лицу его струились слезы. — Мы не знали. Она сказала, что она старше. Она сказала…
Какой–то блеск привлек мой взгляд — я посмотрел на пол и увидел серебряную чайную ложку, в центре слегка побуревшую, а на самом кончике ее посверкивал крохотный пузырек. Я подобрал ее, посмотрел и снова бросил на пол.
— Господи боже мой, — не удержался я, подошел к телу Джеймса и отбросил одеяло. Девушка завизжала, когда я отвернул рукав его рубашки и увидел шприц, воткнутый прямо в вену. Он был пуст. — Что это было? — спросил я. — Что он ввел?
— Это все она! — раздраженно закричал П.У. — Она это принесла. Она сказала, что с этим будет лучше.
— Врешь, блядь! — завопила девушка. — Сам попросил принести. Сказал, что вам нужно расслабиться. Сам дал мне на это денег, ебаный ублюдок!
П.У. в ярости рванулся было к ней, но я остановил его и отшвырнул к дивану, где он едва не приземлился на тело Джеймса.
— Сядь! — приказал я. Мне показалось, что я разнимаю двух ребятишек, подравшихся на детской площадке, а вовсе не защищаю от пожилого мужчины девушку на сорок лет его младше. — А теперь рассказывайте, что случилось.
На несколько минут воцарилось молчание — я ждал, когда кто–нибудь из них заговорит. В конце концов П.У. пожал плечами и виновато посмотрел на меня.
— Мы просто хотели немного развлечься, — проговорил он, — Вот и все. Решили немного выпить. Но потом разошлись. Ты же знаешь, он не дурак выпить. И всех вокруг заставляет напиваться вместе с собой. Мы искали такси. Потом увидели ее, эту маленькую шлюшку.
— Пошел ты! — завизжала она.
— Джеймс подошел к ней и спросил, не прочь ли она, ну… сам знаешь, она согласилась и…
— Опять врешь, сука! — заорала она. Я развернулся и разъяренно посмотрел на нее; она захныкала и забилась в кресло, всем видом показывая, что больше не заговорит ни за что на свете.
— Продолжай, — велел я П.У. снова. — Рассказывай, как все происходило. Правду.
— Ну, мы вернулись сюда, — сказал он, — настроились, сам понимаешь. Я должен был идти первым, за мной Джеймс. Он сказал, что у него в последнее время проблемы. Со стояком, понимаешь. Сказал, что ему нужно что–нибудь — взбодриться. Спросил, что у нее есть, и тогда она предложила героин.
— Но это бы его сразу же вырубило! — возмутился я, повернувшись к ней. — О чем вы думали?
— Не смейте на меня орать, — зарыдала девушка. — Я не виновата. Думаете, мне хотелось, чтобы этот жирный ублюдок барахтался на мне? Я сказала, что у меня есть, он заявил, что хочет героина, я спросила, вмазывался ли он раньше, он поклялся, что да, вот я и дала ему. Мне все равно, лишь бы платили. Я ему, блядь, не мамаша, понятно?
— Да посмотри на него! — заорал я. — Он ведь умер.
— Он воткнул иголку, — сказал П.У., — а затем его начало трясти. Изо рта потекла слюна, похоже на припадок. Упал на пол и через минуту перестал шевелится. Я поднял его и прислонил к кушетке. Никто из нас не виноват, правда. Никто не может нас обвинить. Он сам это сделал.