Похитители тьмы
Шрифт:
Симон лежал на кровати с капельницей, питаясь физиологическим раствором, а на металлическом подносе у окна лежал недоеденный сандвич. Лоб целиком замотан, но бледность ушла со щек, лицо казалось здоровым, темно-голубые глаза полны жизни.
Буш сидел на дешевом желтом стуле, едва помещаясь на нем. Ноги он вытянул и положил на кровать.
Оба смеялись, когда в палату вошел Майкл и остановился над Симоном, держа в руках портфель. Костяшки пальцев побелели — с такой силой он вцепился в ручку. Несколько мгновений разглядывал поочередно
— Ну, ты жив?
— Да, я в порядке, — ответил тот со своим итальянским акцентом. — Спасибо. Второй раз за неделю. Либо ты слишком хорош, либо я слишком глуп.
— Думаю, тут присутствует комбинация из того и другого, — вставил Буш. — Только не забывайте, что при спасении вас обоих всегда присутствует один общий знаменатель. И этот знаменатель, — Пол похлопал себя по груди, — я.
Симон и Майкл смерили Буша уничижительным взором, после чего второй продолжил:
— Ну, что ж… я рад, что ты в порядке.
— Могу я что-нибудь сделать?.. — предложил Симон.
— Ну, если уж ты об этом сказал… — Майкл сделал шаг назад, погруженный в свои мысли, наконец сосредоточился, не в силах больше сдерживаться. — Что, черт побери, происходит?
— Что ты имеешь в виду? — с искренним недоумением спросил Симон.
— КК исчезла.
— Что? — Буш вскочил со своего стула.
— А карта и посох? — сразу спросил Симон.
— Она провела меня.
Симон приподнялся на кровати, задумавшись.
— Ты и вправду так считаешь?
— Она вскрыла замок моего номера и выкрала тубус, пока я мылся в душе. А карта — я проверил в ее комнате; карты там нет.
— Ты не ответил на мой вопрос.
— Я не знаю, что думать.
Майкл покачал головой. Он и в самом деле пребывал в недоумении. Так разозлился, когда обнаружил исчезновение посоха, что потерял способность мыслить логически. Он пустился в комнату КК и обнаружил, что ни ее, ни карты Рейса Пири нет, а это еще больше усилило его сумятицу.
Симон снял трубку телефона, стоявшего рядом с его кроватью, и набрал девятку.
— Можете соединить меня со стамбульской полицией?
Майкл и Буш молчали, понимая, что надумал Симон.
— Я звоню по поводу ареста, проведенного сегодня у Голубой мечети. — Симон помолчал, слушая. — Нет, сэр, нет. Я не был в курсе. — Он замолчал, внимательно слушая, выражение его лица посуровело. — Конечно. Если что, вас я извещу в первую очередь.
Он повесил трубку, прервав на полуслове человека на другом конце провода, который продолжал спрашивать его, и посмотрел на Майкла. Нужды в словах не было.
— Ты думаешь, он похитил ее? — спросил Майкл.
— Нет, не КК — ее взять не так-то просто. Нет. — Симон глубоко вздохнул. — Иблис захочет управлять ею. Он, видимо, снова захватил ее сестру.
— Снова? Как это может случиться снова?
— Это не то, что ты думаешь, — взволнованным голосом сказал Симон. — Я
— Что? — с отвращением проговорил Буш.
— Нет, не в сексуальном смысле, а во всех остальных. — Симон помолчал. — Они разговаривали, он показал ей карту, рассказал ей все. Я тогда немного приходил в себя, но глаз не открывал — внимательно слушал, о чем он говорит. КК не предала тебя — это сделала ее сестра. Она предала всех.
КК сидела на большой кровати в хвостовой кабине роскошного частного самолета.
Она вышла из отеля «Фор Сизонс» с двумя кожаными тубусами — одним пустым, а другим с посохом, взятым ею из номера Майкла. Направилась к открытой двери ожидающего ее лимузина, но прежде, чем сесть, задержалась. Она посмотрела в глаза водителю, стоявшему у двери. Пистолет, очертания которого были видны у него на поясе, не вызвал у нее страха. Это мгновение тянулось до тех пор, пока в черном «Мерседесе», стоящем по другую сторону улицу, не открылось окно и она не увидела Синди, сидящую между двумя крупными мужскими фигурами — людьми Иблиса. Других намеков не понадобилось — она села в машину.
Водитель сразу же направился в аэропорт Ататюрка, и за двадцать пять минут пути они не обменялись ни словом. Подъехали сзади к терминалу, где находился частный «Ройял Фалкон» с включенными двигателями, в выхлопе которых терялись габаритные огоньки на крыльях.
Водитель лимузина безмолвно открыл дверь и показал КК, что она должна подняться на борт. Блондинка-стюардесса на английском языке с немецким акцентом попросила ее пройти в хвост. Кэтрин вошла в спальню, отделанную полированными сосновыми панелями, с громадной кроватью, и не успела повернуться, как дверь за ней захлопнулась.
Прошло полчаса, но никто пока с ней не говорил. КК сидела, вцепившись в два тубуса, спрашивая себя, куда они на сей раз увезли ее сестру, и думая о том, какими они все были неосторожными, позволив людям Иблиса захватить Синди.
Самолет чуть дернулся и стал выруливать. Двигатели начали набирать обороты и заработали в полную мощность. Самолет промчался по взлетной полосе, а потом под крутым углом устремился в небо. Ускорение было так велико, что КК вдавило в кровать. Она посмотрела в маленький иллюминатор, увидела, как исчезает вдали Стамбул, превращаясь в два маленьких полуострова среди моря воды.
Кэтрин подумала о Майкле, о злости и смятении, которые он, вероятно, испытывает в связи с ее внезапным исчезновением и пропажей того, что досталось им такой дорогой ценой. Но речь шла о сестре, которая снова, как и всегда прежде, определяла поступки КК. Самолет продолжал набирать высоту, и КК все яснее осознавала: она оставляет то, что по-настоящему любит, ее единственный шанс начать настоящую жизнь. Она знала, что не сможет вернуться оттуда, куда летит, потому что шансов выжить почти нет.