Похитители завтрашнего дня
Шрифт:
— Еще один вопрос, — депутат от оппозиции глотнул воды и вперил грозный взгляд в опрашиваемого. — Что вы думаете по поводу бездействия шести ракет типа земля — небо «Хоук», которые испытывались вчера в Особой части Сил самообороны, в 102-м зенитном отряде, находящемся в районе Титосэ на Хоккайдо? Причина та же — невоспламенение горючего.
Член командования побелел.
— Мне не докладывали об этом… случае… — у члена командования дрожали губы. — Разрешите узнать, из какого источника вы получили подобные сведения?
— Можете быть абсолютно уверены, что сведения получены из достоверных источников. Считаю своим священным долгом сообщить комиссии и вам, господа
— Разрешите вас перебить! — крикнул член командования Управления обороны, словно был не в состоянии слушать дальше. — По этому поводу мы уже вели переговоры с американской стороной. Причины невоспламенения запалов упомянутых вами ракет, всего их было одиннадцать, выяснены! Все эти ракеты были в отличном состоянии!
— То есть как это — в отличном? Почему же ни одна ракета не только не взорвалась, но даже не взлетела?
— Это неизвестно. После неудачных маневров и учений ракеты были проверены тщательнейшим образом. При проверке все до одной поднялись в воздух и взорвались.
— А снаряды?
— В настоящее время проводится всесторонний анализ взрывателей этих снарядов.
— Тогда я осмелюсь поставить перед вами следующий вопрос. Что же происходит? В самый ответственный момент боевых учений снаряды не взрываются, а ракеты не взлетают. Потом при проверке выясняется, что качество боеприпасов самое высокое. Допустим. Но что будет, если эти высококачественные снаряды и ракеты вдруг не сработают во время оборонительного боя?.. Считаете ли вы, что при таком положении вещей вы можете достойно выполнять возложенный на вас долг обороны отечества?.. Надеюсь все же, за вашими действиями не кроется преступное желание выгородить поставщиков…
Член командования резко поднялся, чуть не уронив стул. Наверно, он бы бросился на депутата, если бы представители Управления обороны не схватили его за руки.
В зале заседания Особой комиссии поднялся страшный шум, и я потихоньку выскользнул в коридор.
Вчера вечером по поручению Дайдзо Тамуры я доставил весь этот материал о боеприпасах члену Особой комиссии, громившему сегодня Управление обороны. Разумеется, я не знал, что было в запечатанном конверте, но когда депутат, пробежав глазами его содержимое, пришел в страшное возбуждение, я решил попросить у Тамуры гостевой билет на заседание парламента.
По коридорам носились как угорелые фотокоры, депутаты, представители прессы. У дверей зала заседания Особой комиссии была жуткая толкотня.
— Слушай, — сказал какой-то корреспондент своему коллеге, — здесь хорошая каша заваривается!
— Не только здесь, но и в Бюджетной комиссии, — ответил тот. — Там сейчас как раз начались «запросы на общие темы».
Я немедленно побежал в Бюджетную комиссию.
Закон об охране государственной тайны
Когда произносят слова «Бюджетная комиссия парламента», каждый, наверное, вспоминает скандал, разразившийся несколько лет назад. Депутаты от оппозиции, входившие в Бюджетную комиссию, разоблачили тогда махинации правительства, подававшиеся под соусом секретных исследований оборонного значения. После этой нашумевшей истории Бюджетная комиссия завоевала широкую популярность.
Характер этих подозрительных исследований, носивших странное, как у фруктовой воды, название «Проект СИДР», так и остался до конца невыясненным. Дело было передано на рассмотрение малой комиссии и постепенно похоронено. Однако Бюджетная комиссия, окрыленная
Как вытекает из самого названия, в прямые обязанности комиссии входит рассмотрение государственного бюджета, но, кроме того, там обсуждается и общая политика правительства. Такие обсуждения называются «запросами на общие темы». Жизнь и смерть правительства зависит от одобрения или неодобрения комиссией государственного бюджета, поэтому в нее входят «отборные» депутаты от правящей и оппозиционной партий. Порой держать ответ перед этой грозной комиссией приходится членам кабинета министров и даже самому премьеру.
На текущей сессии, когда в Бюджетной комиссии обсуждалась общая политика правительства, по инициативе депутатов от оппозиции был поднят вопрос о так называемом «Законе об охране государственной тайны». Особенно больших волнений по этому поводу не было, но все же начались кое-какие дебаты, и вопрос еще оставался на повестке дня.
Речь шла о намерении правительства расширить сферу действия «Закона об охране государственной тайны», иными словами, распространить этот закон на все учреждения и организации. Поводом к принятию такой меры послужил японо-американский договор о безопасности со всеми вытекающими отсюда последствиями: ракетным перевооружением Японии, все более тесным военным сотрудничеством с Соединенными Штатами и прочее. Правительство собиралось создать из этого закона мощное средство контроля, способное воспрепятствовать повторению «раскрытия тайн», как это имело место в случае с «Проектом СИДР», короче говоря, собиралось ввести нечто подобное печальной памяти «Закону об охране военной тайны». Практически принятие такого закона ставило непреодолимую преграду между любым правительственным начинанием и общественностью. Полновластными хозяевами в стране становились крупные государственные чиновники, которые под предлогом «строжайшей тайны оборонного значения» имели право прекратить доступ ученых и корреспондентов к тому или иному проекту. Таким образом, народ мог оказаться втянутым в любую авантюру.
До сего времени этот закон распространялся только на военнослужащих. Если «…лица, по роду своей службы имеющие дело с государственными секретами оборонного значения…» случайно открывали эти секреты постороннему, их подвергали тюремному заключению сроком до двух лет или штрафу размером до пятидесяти тысяч иен. Теперь собирались пересмотреть этот закон, сделать его еще более строгим и распространить на всех.
Что же будет, если закон войдет в силу? Пожалуй, Тогда современная Япония станет похожей на довоенную… Поднимешься с фотоаппаратом на какой-нибудь паршивенький холмик, а тебя арестуют… Помнится, до войны повсюду стояли щиты «Укрепленный район. Фотографировать запрещено».
И это еще не самое страшное.
В те времена правительство и японская военщина, прикрываясь все той же «тайной оборонного значения», совершали любые акции и только постфактум ставили народ в известность.
Хорошо, что я не военный министр и никогда им на буду. Я бы все равно не смог скрыть от зорких глаз Кисако тайну, будь она хоть трижды оборонного значения. Нет, уж лучше вообще не иметь никаких тайн! А вот чиновники, военные и женщины просто обожают всякие тайны. Чем страшнее тайна, тем лучше. Только все эти любители, на мой взгляд, поганые людишки. Хорошему человеку скрывать нечего. Но уж если нужно выманить взятку, хапнуть чужие деньги, развязать войну или наставить рога любящему мужу, тут без тайны не обойдешься…