Поход на пенсию
Шрифт:
— Ладно, давай…
Полковник сел в машину и поехал восвояси. Жуков сел перед картой–планом Аргуна, прикидывая как можно подогнать бронегруппу максимально ближе к объекту, не привлекая при этом внимания боевиков.
В час ночи на связь вышел Лунин. Он доложил, что через блокпост проехал грузовик и направляется в сторону дома.
Жуков схватил тангенту:
— Дима, огнем достанешь его?
— Легко.
— Бей тихо по водителю и мотору! Главное — чтобы он не доехал до дома! Понял?
— Я понял, командир…
— Выполняй!
Через три минуты Лунин снова вышел на связь:
— Водителя из «винтореза» грохнули, колеса тоже пулями попробивали. Я еще по «вэвэшному» блокпосту пострелял. Они сейчас там во все стороны палят, как сумасшедшие. Пусть «чичи» в доме думают, что это из блока кто–то водилу подстрелил…
Жуков промолчал. В эфире ему не хотелось давать оценку действиям своего подчиненного, который обстрелял блок–пост федеральных войск. Своих войск…
— До сих пор палят… — сообщил Лунин через десять минут. — В белый свет, как в копеечку.
— Наши «чичи» дернулись?
— Нет. Никто из домов не выходил. В прицел видно, что из дома охраны работает активный ночник…
— Ясно. В общем, не давай им суету навести. Тормози их, как только можешь. Доклады!
— Понял, командир. Тут такая суматоха поднялась! Из блока по машине гранату пустили. Думают, что это их из машины обстреляли. Сейчас усиление на блок приедет и «чичи» вообще нос не высунут…
— Смотри, чтобы полем вручную не понесли…
— Я им понесу…
— Давай!
— До связи…
Жуков разбудил Иванова.
— Толя, завтра с утра мы работаем по архиву. Вероятно, сейчас его хотели вывезти, но Дима не позволил. Там сейчас суета, стрельба, до утра чечены никуда уже выходить из дома не будут. А утром мы их накроем…
— Во сколько начинаем работать?
— В семь утра уже нужно быть на исходной. Так что в пять часов отряд должен быть уже на ногах. Спать уже времени нет, так что давай, подумаем, где расположим бронегруппу…
28 марта 1995 года. Чечня. Аргун
В пять часов утра Жуков вышел проверить личный состав, построенный между палаткой и двумя «Уралами». Для операции он отобрал двадцать человек, которые сейчас и стояли в строю. Все были одеты в бронежилеты и стальные шлемы. Олег и сам надел бронежилет, хотя этого никогда раньше старался не делать.
Все участники операции повязали на рукава повязки из бинтов. Примитивно, но эта мера в суматохе ближнего боя не даст спутать своего с врагом…
— Каждый знает свою задачу, — сказал командир отряда. — Поэтому ничего лишнего я сейчас вам говорить не буду. Приказываю всем вернуться из боя живыми. По машинам!
К операции Жуков решил привлечь два бронированных тягача, ГАЗ-66 и один «Урал». Тягач и «Урал» составляли бронегруппу и должны были вступить в бой только по отдельному приказу. На каждой машине бронегруппы, помимо водителей размещалось по два бойца, у которых были пулеметы и автоматические гранатометы, остальные были назначены в группу нападения.
Через десять минут колонна тронулась в путь. Опытные водители выдерживали высокую скорость, и через полтора часа разведотряд должен был быть на исходной позиции. Олег вышел по связи на Лунина и тот сообщил, что никакого активного движения в доме не было. Только обычные перемещения присущие каждому дому.
Жуков приказал Лунину снайперами взять под контроль заднюю часть двора. Через пять минут Лунин доложил о готовности и сообщил свои соображения о реальной возможности взять языка.
— Они в сортир по одному ходят… — добавил он. — Взять смогу…
В принципе Жуков планировал взять языка, но боялся, что исчезнувшего чечена хватятся остальные, и в результате приведут свои силы в повышенную готовность. Уж тогда никакого внезапного штурма не получится и появится риск понести во время захвата большие потери. Но совершенно иначе это все могло обернуться за несколько минут до штурма. За несколько минут могли и не хватиться пропажи.
Жукову язык нужен был как стопроцентное подтверждение существования архива и уточнение информации об охране. Колебался он не долго.
— Только Дима, смотри, очень осторожно! Ползком! Не торопись, если что, мы будем ждать. Если тебя обнаружат, мы будем выдвигаться немедленно.
— Понял. Я все сделаю, командир…
— Давай.
Два снайпера с бесшумными «винторезами» уже лежали в двух сотнях метрах от дома и готовы были уничтожить любого, кто попытается оказать сопротивление. Дима с двумя разведчиками ползком по густым кустам начал приближаться к дому. Проползти двести метров оказалось не просто. К концу пути и локти, и колени были изодраны в кровь. Заместитель командира группы по рации сообщал Лунину, когда замечал какое–нибудь движение, и группа захвата вжималась в землю, полностью сливаясь с ней.
У забора из сетки Рабица оказались только через полчаса. Еще десять минут ушло на передых и оценку обстановки. Повезло. Из дома вышел молодой парень с редкой бородой. Боевик был вооружен — на его плече висел автомат. Чеченец прошел к сортиру. Дима подал знак, и группа захвата переместилась на тропу, по которой только что прошел боевик. Парни были в лохматых камуфляжах и полностью сливались с растительностью. Когда чеченец, сделав свои дела, вышел из сортира, за его спиной поднялись две бесшумные страшные тени. Разведчик вырвал у боевика автомат, а Лунин зажал чеченцу одной рукой рот, а вторую поднес прямо к его глазам. Во второй руке был нож НРС-2. Это подействовало лучше кляпа. Не желая тут же умирать, чеченец повиновался и тихо побежал вместе с разведчиками к ближайшим кустам.