Поход
Шрифт:
Баст прекрасно понимал, что о голоде речи быть не может, а жуки просто напоминают о своем существовании.
— Нет, — тут же пошел на попятный вождь жуков Кряж. — Просто несколько сократился подвоз, и мы начали беспокоиться.
Шестилапый хорошо понимал, что в ответ на особые заботы о своем пропитании жукам придется вылезать из своих уютных пещер и делать что-то на благо города.
— У нас тоже торговля сейчас идет ни шатко, ни валко, — заметил Повелитель пауков. — Ты же прекрасно знаешь, что так было всегда. Все ждут возвращения кочевников.
— Да я так, на всякий случай, — снова попытался оправдаться Кряж.
— Итак, я чувствую, что больше никаких вопросов у Триумвирата нет, — подвел черту Баст, — тогда
ГЛАВА 2
ПАЛОМНИК
Весь оставшийся день, Баст провел в хлопотах, подготовке к походу и проверке уже сделанного. И хотя день выдался напряженным, мыслями он постоянно обращался к завтрашнему путешествию. Вот уже пять лет жизнь в городе не претерпевала особых потрясений, но ему почему-то постоянно казалось, что этот период подходит к концу. Хотя — экономика государства вошла в установившееся русло и была вполне стабильной; здесь никаких неожиданностей не должно было случиться. Политическая сторона дела выглядела тоже устоявшейся: недовольных в стране почти не проявлялось, соседи, помня свои стычки еще с отдельными родами ныне объединившихся кочевников, рассматривали новую страну как слишком сильного и опасного соперника, предпочитая врагов послабее. И все же на душе у Баста было неспокойно.
Примерно за два часа до захода солнца он решил еще раз проверить готовность собранного каравана к путешествию. Во дворе дворца стояло несколько кибиток, уже запряженных церокомами. После обрушившейся на Землю катастрофы, эти паучки претерпели изменение в росте, но особого развития интеллекта не получили. Они были около полутора метров в высоту и около трех в длину. Их шесть членистых лапок заканчивались коготками, а мордочки — двумя усиками, как бы надломленными у самых кончиков и завернутыми назад под прямым углом. Сами жуки питались только растительной пищей, но личинки во время роста требовали мяса. Церокомы, хотя и не могли тягаться в скорости с тараканами, были намного выносливей, спокойней и сильней, а потому куда лучше подходили для перетаскивания повозок и волокуш.
В дальнем краю дворцового двора блеяли овцы, подготовленные для жертвы Великой Матери. Все отборные, упитанные, с длинной шелковистой шерстью.
Придирчиво все осмотрев и проверив, Баст отправился во дворец, не в силах отделаться от ощущения, что чего-то недосмотрел. На скромную пожилую женщину, сгорбившуюся в темном углу, он ни малейшего внимания не обратил — а если бы и обратил, то вряд ли счел бы пожилую нищенку достойной внимания.
Когда Баст поднялся по лестнице дворца, то в первой же зале встретил ожидавшего его Дивира. Правитель знаком приказал советнику следовать за ним и направился в небольшую гостиную, где он любил проводить частные неофициальные беседы. Когда они уселись на подушках за низким столиком, Баст хлопнул в ладоши и приказал появившемуся слуге принести фруктов и вина.
На время своих отлучек Баст, если не брал советника, то всегда возлагал на него свои функции. В этом отношении он полностью доверял Дивиру. Советник никогда не проявлял лишней инициативы, вмешивался только в случае необходимости и старался найти временное решение до приезда Пророка, хотя чаще всего эти временные решения превращались в постоянные. Однако Дивир всегда подчеркивал, что окончательное слово по спорному вопросу скажет по возвращении Пророк.
— Меня не покидает чувство, что мы стоим на пороге каких-то больших перемен или тревог, даже не знаю, как это назвать, — пожаловался советнику Баст. — Но самое неприятное заключается в том, что я не знаю, с какой стороны ждать этих неприятностей.
— Мне трудно что-либо сказать по этому поводу, — покачал головой Дивир. — Насколько я могу сказать, зима пройдет как обычно: не будет ни падежа скота, ни болезней. В этом году и урожай на полях, и приплод в стадах довольно хорошие, а вот в следующем окажутся несколько меньше, но ненамного. Соседи пока ведут себя мирно, и если даже люди князя выведут их из терпения, то зимой, когда здесь будет стоять вся армия, они на нас не нападут, а летом им придется больше думать о том, чтобы защитить себя все от того же Угана. Я не прорицатель и сказать о чем-то необычном не могу. Говорят, далеко за священным озером нашли развалины, в которых много металла. Но металл очень твердый. Хочу отправить туда отряд за образцами, а потом поговорить с купцами: мы даем металл, а нам половину веса возвращают в изделиях. Представляешь?
— Было бы неплохо, — согласился Баст. — Но ты опять уходишь от главного.
— О том, что ты считаешь главным, я уже сказал, — покачал головой Дивир. — Будет что-то более определенное, может, я и дам какой совет, а пока я не знаю, какого совета ты от меня ждешь. Я, точно так же как и ты, не представляю, с какой стороны могут нагрянуть неприятности. Вот только у меня нет твоего чувства тревоги, но я ведь советник, а не Пророк. Хотя…
— Что — «хотя»? — моментально насторожился правитель.
— Кажется мне, что некая темная сила проявляет к тебе повышенный интерес…
— Говори! — потребовал Баст от умолкнувшего советника.
— Эта сила кажется мне враждебной людям. Но, как ни странно, к тебе она проявляет благожелательность, — развел руками Дивир. — Вряд ли подобное отношение следует считать опасным. К тому же, данная сила очень далеко…
— Ладно, оставим это, — махнул рукой Баст. Они еще недолго побеседовали о текущих событиях и разошлись.
Баст сразу же пошел спать: завтра предстоял напряженный день. Он выпроводил из спальни явившихся туда наложниц, налил себе стакан вина и сел у окна. Чувство тревоги так и не покидало его. Он сидел у окна, смотрел на заходящее за горизонт солнце, время от времени прикладывался к стакану и пытался понять источник этой тревоги, но ничего подходящего в голову не шло. Он махнул рукой и лег спать. Оставалось надеяться только на то, что все прояснится, когда он прибудет к Великой Матери.
Как ни странно, в это ночь ему снился очень спокойный сон: он опять был на берегу Священного озера, ласковые лучи позднего летнего солнца нежили его, на душе было легко и спокойно, как в детстве. А рядом, создавая приятный ветерок, колыхались большие мясистые листья Великой Матери.
Когда правитель проснулся, то понял: вчера он принял правильное решение.
Наутро небольшой отряд двинулся к Священному озеру. Путь был давно знаком и занимал дня три, если позволяла погода, и не случалось нежелательных встреч. Впереди, примерно в полукилометре от путешественников, двигался небольшой разъезд из личной охраны Баста. Далее шли кибитки Пророка, вокруг которых на ездовых тараканах восседал сам Пророк и его охранники, за ними частично в кибитках, а частично также на тараканах двигались жрецы. Пауки замыкали шествие. Несколько жуков, которые тоже изъявили желание присоединиться, рассыпались в обе стороны по степи, надеясь по пути найти еще и что-нибудь съедобное.
На душе у Баста было светло: сегодняшний сон подтвердил правильность его решения, а значит, через три дня Великая Мать объявит ему, зачем он ей понадобился. Отряд двигался довольно быстро. Никаких опасностей на пути пока не предвиделось: степные банды кочевников так близко к городу не подходили, стаи хищной саранчи ушли на юго-запад, чтобы перезимовать в более мягком климате. Более дикие земли начнутся, когда отряд подойдет ближе к Священному озеру.
Там степь кончится и начнется предгорье Цветных гор. Сухая, выцветшая, достигающая пояса трава сменится сочной зеленой невысокой травкой, появятся деревья, сначала лиственные, а потом и хвойные. То там, то тут будут проглядывать большие, поросшие мхом валуны.