Похоронное бюро госпожи Эльсо
Шрифт:
– Жозель, смотри, здесь две чаши. Набери в каждую воды, но по-разному. В первую дважды одной ладонью, а во вторую – соединив ладони вместе.
Странная просьба. Пожав плечами, я подчинилась. Попыталась зачерпнуть одной ладонью воду, потом – второй, и вылила ее в поилку. Получилось совсем немного жидкости, толком не набралось.
– А дальше? – поторопил отец.
Я вновь повиновалась. Во второй поилке оказалось значительно больше воды, чем в первой, что логично – соединенными ладонями набирать удобнее и зачерпывается
– Смотри, – взяв в свои ладони мои руки, начал родитель. – Твои руки – это ты и Жандаль. Будете действовать порознь – многого не добьётесь. Но только совместным трудом вам удастся достигнуть результата. Всегда держитесь друг друга. Твой брат станет твоей опорой, просто не бросай его.
Я взглянула на трехлетнего ребенка, лишившего меня материнского тепла, и испытала неожиданный прилив жалости. Я хотя бы знала свою мать, он же с рождения стал сиротой. Кто из нас более несчастен? Взглянув на отца, я уверенно кивнула, и граф улыбнулся.
– Ты хорошая девочка, Жозель. Намного добрее, чем пытаешься казаться, – сказал папа, погладил меня по голове, поднялся и зашел в дом.
Я с тревогой глядела ему вслед.
***
Следующим днем отец отлучился в столицу – сказал, что на несколько дней. Меня оставили хозяйкой. Я часто подходила к окну и высматривала… нет, не отца, а Аэна. Вдруг он забудет наши разногласия и придет ко мне, чтобы вновь, как раньше, попрактиковаться в остроумии? Пусть даже так, но я готова была терпеть издевки ради его присутствия.
Но Аэна не было, как и отца. Последний задерживался уже несколько дней. Жандаль скучал по нему, но я все еще сторонилась Жана и ничем не могла его поддержать. Сегодня брат набрался наглости и пришел ко мне на ночь. Без предупреждения он забрался под одеяло, свернулся калачиком и зажал старую потрепанную игрушку, доставшуюся ему еще со времен моего детства.
– Жандаль, что ты тут делаешь? – строго спросила я. Мальчик не ответил, сжавшись ещё сильнее. – Иди в свою комнату! Не хватало мне еще тебя в своей постели.
Но попытавшись прогнать брата, я встретила сопротивление. Он схватился ручками за меня и не отпускал, а по пухленьким щекам потекли слезы. И чего он ревет? Отец скоро приедет, я уверена!
– Ладно, оставайся, – сдалась я и перевернулась на другой бок.
Жандаль кулачком сжал ткань моей сорочки на спине, и я напряглась. Не привыкла я общаться с братом. Отец никогда и не требовал от меня уделять внимание младшему. Кулачок постепенно разжался, я расслабилась и перевернулась, приподнявшись на локте, взглянув на малыша.
Совсем кроха. И чем ему этот потрепанный плюшевый мишка так нравится? На глаза навернулись слезы. Не такая уж я и бессердечная. Мне тоже жалко Жандаля, но при этом я скучаю по маме. Если бы она только была рядом, у брата было бы самое счастливое детство, а у меня – юность.
Вместе с грустными мыслями провалилась в сон, но утро наступило раньше, чем ожидалось. С улицы раздавалось ржание лошадей и топот копыт. Отец вернулся? Но он давно пользовался магическими экипажами, не нуждающимися в лошадях.
Я быстро поднялась на ноги, закуталась в теплый халат и подбежала к окну – на подъездной дороге стояли несколько черных экипажей без гербов и знаков отличия, а рядом спешивались всадники.
– Жозель? Папа приехал? – проснувшись и протерев глаза, спросил Жандаль.
Моё сердце сжалось. Я не знала, что происходит, но это явно был не отец. Если бы что-то случилось с ним, прикатили бы другие кареты, но не эти. Я подскочила к своей копилке и достала оттуда двенадцать рэх и несколько шэндалей, сложив деньги в карман плаща. Что бы не случилось, а они мне пригодятся. Накинув плащ, я посмотрела на застывшего брата. В ночной рубашке он выглядел еще более беззащитным, чем обычно.
– Жозель? – позвал он меня с глазами, полными слез.
– Жандаль, сейчас ты должен во всем слушаться меня, понял? Не бойся и не плачь. Иди ко мне.
Дверь в комнату открылась и внутрь пробралась старшая горничная – госпожа Фаоль. Она приложила палец к губам и кивнула в сторону коридора. Быстро подхватив брата на руки, я взглянула на комод, где в бархатной коробочке лежала изумрудная парюра. Лишь на мгновение я задумалась над тем, чтобы забрать её, но все же инстинкт самосохранения взял вверх и я бросилась в коридор вслед за горничной.
Госпожа Фаоль служила в нашем доме еще с тех пор, как мой отец был ребенком, поэтому я даже на мгновение не допускала мысль о предательстве. Она вывела нас через лестницу для слуг на задний двор, где была запряжена моя лошадка – Элиста. Бросив мне увесистый мешок, женщина поторопила меня:
– Убегайте, яна Жозель, убегайте и никогда сюда не возвращайтесь! Страшные дела творятся, поистине страшные! Ваш батюшка предупредил меня, что может такое случится. Вам нужно двигаться к восточной границе, там вас встретит капитан Фаоль, он мой сын, поэтому никто не заподозрит его в причастности к вашему побегу. Давайте, скорее!
В замешательстве я запрыгнула на лошадь, усадила перед собой перепуганного брата и пустила лошадь в галоп. Вдоль леса, по узкой тропинке, в противоположной стороне от имения графа де Ляру. Отсюда меня не должно быть видно. Я подгоняла лошадь, не оглядываясь назад, но зная, что позади меня остается мой родной дом и мой прошлая жизнь.
Я совершенно не понимала, как в наше время может быть совершено подобное злодеяние. Мне хотелось верить, что мой отец вскоре заберет нас, но сейчас главное – добраться до границы. Всего-то два дня пути с остановкой на ночлег – Эльяна небольшое королевство.