Похождения бравого рядового Гувер
Шрифт:
Глава 24. Семейный ужин
«А еда здесь на славу» — отметила Гувер, с удовольствием отправляя в рот свиную отбивную. Рядом лежали вилка и нож в салфетке, но Мерида принципиально ими не воспользовалась, доказывая чокнутой семейке Джо, что рука гораздо удобнее, ведь в ней целых пять пальцев, а не три жалких зубца. Вилка же ее просто очаровала, длинная, изящная, чуть согнутая, с гравировкой. Гувер намеревалась спереть ее в конце трапезы. Нож мама Дантона, миссис Нора, дала ей самый тупой, с зазубринами, во избежание различных эксцессов. Гувер, мельком
— У тебя есть девушка, Джозеф? — Невинно поинтересовался Курт.
— Да. — Буркнул снайпер.
Гувер подавилась и закашлялась. Дантон от души хлопнул ее по спине, так что кусок мяса вылетел изо рта на середину стола. Обедающие воззрились на него, как на ядовитую змею.
— Звиняюсь. — Прохрипела Гувер, забрала непрожеванный кусок и сунула в рот, думая, что в том, чтобы быть мерзкой, есть свои плюсы.
— Сколько ей лет? — Спросила девушка Курта, сильно загорелая брюнетка с толстыми губами, выжженными волосами и явно поправленным носом.
Дантон закатил глаза.
— Постарше тебя.
— Надеюсь, ей хотя бы не за сорок? — Спросила сестра Дантона Юки.
— Не твое дело.
— Джозеф! — Миссис Нора постучала по столу. — Мы все о тебе беспокоимся. Тебе пора подумать о будущем. Она скоро выйдет из детородного возраста?
Теперь закашлялся уже Дантон, и Гувер не отказала себе в удовольствии посмотреть, как он задыхается, раздумывая, что Курт живо бы позабыл свою швабру, если бы Татьяна Михайлофф посмотрела на него хотя бы случайно.
А снайпер здорово ее удивил. Нигде в личном деле не упоминалось, что у него есть родители и куча братьев и сестер различного цвета и вероисповедания. Черный парень Макс, китаянка Юки, араб Сами, шведка Хельга, австралиец Курт, египтянин Алим. Фамилия миссис Норы была Хост, так что Дантон либо носил ее девичью фамилию, либо, что более вероятно, тоже был приемным. Сердечности в разнокалиберной семье тоже не наблюдалось, единственное, что их объединяло — они все были надменными задницами, карьеристами и моралистами. Миссис Нора, видимо, была одержима идеей сделать как можно больше добра, усыновляя и удочеряя детей, но на самом деле только поломала шесть жизней. Непонятно, как Дантон смог среди всего этого безумия остаться нормальным человеком. Относительно нормальным. С особенностями. Теперь понятно, почему ему вечно требуется выделиться. Гувер искоса посмотрела на снайпера, похоже в кругу семьи он сам что-нибудь выкинуть не мог, но молчаливо одобрял все ее выходки.
— Я не говорю о детях. — Между тем продолжила миссис Нора под общее хихиканья явно наслаждающейся экзекуцией родни. — Но жениться ты хотя бы на ней можешь?
— О Боже! — Дантон закатил глаза.
— Вам что, своих мало? — Поддержала его Гувер. — У вас тут прямо террариум какой-то. А зачем цветных было усыновлять? Чтобы с мебелью сочетались?
— У вас какие-то предрассудки? — Макс отрезал себе кусок отбивной и отправил в рот, аккуратно прожевал и промокнул губы салфеткой.
— А знаешь, что у нас про таких, как ты, говорят? В интернате? Забралась обезьяна за стол. Ну, типа да, не любят черножопых. Они только и могут делать, что героин толкать и пушками размахивать.
— У вас в интернате может и так. — Сами перехватил эстафету, Макс сейчас только и мог, что хватать ртом воздух. — Судя по тебе, там собралось самое отребье.
— А какую сестру тебе больше нравится трахать? — Громко поинтересовалась Гувер. — Юки или Хельгу? Они же не родные все равно. Или, может, миссис Нору? Она еще ничего. И денег небось дает.
— Как ты смеешь? — Вспыхнула Юки.
— А где мистер Хост? Как он отнесся к тому, что его жена не способна родить собственных детей?
— Он умер. — Миссис Нора скорбно посмотрела на керамическую урну с прахом.
— Жесть. — Оценила Гувер. — Это вы его довели?
— Девочка! — Миссис Нора вскочила, опрокинув бокал с красным.
Многочисленные детишки перестали жевать и уставились в стол. Дантон невесело усмехнулся, не поднимая глаз.
— Я уже не девочка.
— Женщина?
— Пока еще не женщина. Все, что мне нужно — это время…
— Не хами мне!
— А что я сделала?!
— Ладно. — Миссис Нора неожиданно глубоко вздохнула. — Я понимаю. У тебя тяжелая жизнь, ты многого лишена, никто не учил тебя, как правильно себя вести. Ты просто запуталась, заблудилась в этом жестоком мире.
Добрые вроде слова неожиданно были полны такого жутчайшего лицемерия, что Гувер даже затошнило.
— Это где вы наслушались этих бредней?
— Это основа нормального общества.
— Плевала я на общество, если оно состоит из таких тупорылых баранов, как эти! — Гувер мотнула головой, начиная всерьез злиться.
— Эту бы страст в мирный русло. — С сильным акцентом язвительно бросила Хельга.
— Ты сначала выучись нормально говорить, корова, а потом мычи что-то!
— Я есть знать три язык! Сколько знать ты?
— Один. Зато его оценили многие. — Гувер высунула язык и лизнула воздух.
— Это ужасно! — Теперь вскочила и Хельга. — Маленький наркоманка!
— Хелли, опомнись. — Юки говорила вообще без акцента. — У девочки наверняка ломка. Она не отвечает за себя.
— Бедняжка. — Тут же поддакнул Алим. — Как это, наверное, тяжело, быть никому не нужной, брошенной. Неудивительно, что она так скатилась.
— Вот, возьми. — Сами протянул ей двадцать долларов. — Купи себе дозу, возможно тебе станет легче. Это все, чем мы можем сейчас помочь.
Излишней щепетильностью в отношении денег Гувер не отличалась, и цапнула бумажки, пока Сами не передумал.
— Нам пора. — Дантон, все это время смотревший на часы, вскочил и подтолкнул Гувер к выходу. — А то общежитие закроется, и она останется ночевать на улице.
— Разом больше. — Фыркнула миссис Нора. — И больше не пропускай ужины, Джозеф. И подумай о том, чтобы начать представлять из себя что-нибудь. У меня много связей. Ты можешь начать работать у Курта, например курьером, потом…